- И зачем было устраивать этот показ милосердия? - насмешливо поинтересовался Драко. Блондин уже успел изучить границы терпения своего Господина. Он прекрасно знал, когда он может себя вести, как «Драко друг Гарри», а когда это нужно сменить на «Малфой верный слуга Главы Темного Ордена».
- Одно дело убирать конкурентов за власть, а другое отобрать у ребенка конфету, - непонятно высказался Поттер.
Драко недоуменно моргнул, но решил не выспрашивать пояснения. Поднявшись по лестнице, они оказались в коридоре, освещенном хрустальными шарами, полными свеч, которые плавали под потолком, как мыльные пузыри. Стены были увешаны портретами знаменитых целителей. Из-за дверей в коридоре слышались крики и стоны, мимо пробегали целители.
Тонкс была как всегда в приподнятом настроении, не смотря на то, что ее перебинтованная нога была подвешена над кроватью на полметра. Ее волосы пылали ярко красным гриффиндорским цветом, нос то и дело менял форму, она почти не обратила внимания на посетителей, перемигиваясь с симпатичным целителем-стажёром. Эрни был как всегда важен, рядом с ним сидели его родители и гордо рассказывали всем желающим, что Эрни навещал сам министр и даже наградил его почетной министерской грамотой. Голова мальчика была обрита наголо и обмазана какой-то вонючей смесью. Его должны были выписать уже через несколько дней. Аберфорд был слаб, почти не разговаривал. Он только пожал Гарри руку и пожелал ему удачи в войне с «красноглазым убийцей Альбуса». Гарри было очень трудно выслушать это с непроницаемым лицом. Ведь это именно он отдал приказ убить старого директора. Он был виноватбольше, чем Том. Как только они вышли из палаты, Драко, сообразивший, как сейчас себя чувствует Поттер, утащил его в туалет и помог умыться и взять себя в руки.
Гарри вяло неестественно улыбался, когда покидал больницу, убеждая себя, что он делает то, что должен. Он итак старается сделать все возможное и невозможное, что бы свести жертвы к минимуму.
Глава 18. Лютный переулок.
Семеро одного найдут.
Что бы развеять атмосферу траура над Хогвартсом, Минерва МакГонагалл пошла на отчаянный шаг. Она решила отпраздновать День Всех Влюбленных. Правда, в отличие от незабвенного Златопуста Локонса, она отказалась от услуг поющих гномов. На вечер 14 февраля был запланирован бал-маскарад. Большинство учащихся восприняли идею с восторгом и принялись готовить костюмы. Многие гриффиндорцы (в том числе и Рон) не порадовали своего декана, одевшись Годриком Гриффиндором, правда, как позже выяснилось, слизеринцы изображавшие по их словам Салазара Слизерина были наказаны месяцем отработок. Дин Томас, вспомнив свое маггловское прошлое, оделся мушкетером, а Симус - римским легионером (большинство девиц Хогвартса краснели весь вечер, поглядывая на стройные ноги и часто мелькавшее из-под коротенькой юбочки светленькое бельишко). Гермиона спустилась из своей спальни в тяжелом черном платье средневековой леди. Позже она объясняла всем желающим, что пыталась изобразить Екатерину Медичи, но Малфой, поплевав через левое плечо, признался Поттеру, что когда она вошла в бальный зал, он был готов поклясться, что перед ним то ли тетя Белла, то ли бабушка Вальбурга только и разницы, что обе чистокровные дамы - брюнетки, а Гермиона - шатенка! Сам Драко надел черную прямую мантию с белым, плотно накрахмаленным, воротником и объяснял всем желающим, что это его костюм, и он изображает маггловского священника. Панси, составляющая ему пару, где-то достала красное платье, длинный хвост с кисточкой того же цвета и закрепила на макушке пару рожек. Все магглорожденные и полукровки, знавшие маггловскую религию, в зале чувствовали себя оскорбленными до глубины души таким надругательством. Сьюзан, отказавшаяся участвовать в этом фарсе, была в квидичной форме Пушек Пэддл и в зал вошла, держа за руку Мораг МакДугалл. Блейз и Невилл пришли под ручку, оба решили изобразить вампиров. А Поттер, в кои-то веки решив расслабиться и постебаться над магическими миром, одел мантию Пожирателя, разве что маску решил в руке держать, а то прикончили бы и фамилию бы не спросили. Под ручку он держал Джинни Уизли в таком же прикиде, девушка буквально сияла от счастья, дождавшись, наконец, внимания Героя Магического Мира. По школе, естественно, сразу пошли слухи. Нет, не о том, что Поттер перешел на сторону Темного Лорда, а о том, что Гарри встречается с Джинни.
Салазар чувствовал себя странно. Он наблюдал за своим мальчиком во время праздничного ужина из-за преподавательского стола, а потом медленно кружа в танце сначала профессора Синистру, потом директора МакГонагалл и даже мадам Хуч. Салазар не мог перестать думать о изменении их с Гарри отношений. Да, Поттер позволял целовать и обнимать себя, теперь Слизерин мог безнаказанно запустить руки в волосы цвета воронова крыла или медленно, миллиметр за миллиметром, очерчивать пальцем скулы своего Господина. И то, только наедине, а это бывало чрезвычайно редко. Этого было мало! Ему хотелось трогать этого юношу гораздо более откровенно, брать его медленно и нежно, а потом отдаваться быстро и самозабвенно. Гарри до сих пор не решил, стоит ли им быть любовниками. Поттер, казалось, колебался, что-то удерживало его от решительного шага. И Салазар догадывался, что дело во внутренней тьме его Господина. И это приводило его в отчаяние, потому что если она не даст «добро» на эти отношения, то этих отношений никогда и не будет.
Гарри знал прекрасно о внутренних терзаниях Салазара. Но самому ему было ничуть не легче. Даже для тех невинных нежностей ему приходилось затевать сражения с самим собой. Что будет, если их связь станет более близкой? Это будет первый раз для Гарри, когда он кардинально восстанет против своей тьмы. Но попробовать все-таки стоит? Кружа в танце сначала Джинни, Парвати, Лаванду, Гермиону, а потом Панси и Полумну, Поттер решил попробовать. Как говорит Люциус, попытка не пытка, пытки будут в отсутствии попыток!
Но прежде, чем утаскивать своего декана в постель, Гарри решил сделать еще кое-что очень важное для будущего Англии. Он решил напомнить чистокровным и сообщить магглорожденным, что однополые отношения являются вполне естественными. Он попросил музыкантов, приглашенных МакГонагалл играть на балу, сыграть один очень быстрый и довольно сложный мотивчик, под который было удобно танцевать древний английский волшебный танец, произошедший от страшной смеси ирландских, шотландских и бретонских национальных танцев. И руки, и ноги танцующих его должны были проделать целый ряд предписанных движений, при этом пара должна была не забывать передвигаться по залу, правильно высчитывая все повороты и прямо проводя диагонали. Гарри знал, что детей из чистокровных семей учат танцевать этот танец, но не многие справляются с ним. Поэтому он провел подготовительную работу с Драко, насчет этого. Когда в зале заиграл всем чистокровным известный мотивчик, Малфой и Поттер быстро вышли в центр мигом опустевшей танцевальной площадки и, старательно улыбаясь друг другу, с трудом скрывая напряжение, начали выполнять заученные движения.
Надо сказать, что со стороны они выглядели весьма естественно, большинству присутствующих даже казалось, что они получают удовольствие от своих действий. Только Салазар, помнивший с каким трудом ему удалось вбить в голову пятнадцатилетнего Гарри Поттера порядок движений, понимал, что мальчишки выкладываются полностью. Многих озадачило, почему они вообще стали танцевать вместе. Да, ученики кое-как смирились с их дружбой, но движения танца показывали им отнюдь не дружескую привязанность юношей. Быстрые объятия, мягкие прикосновения, безграничное доверие... Не говоря уж о том, что бал проходил в честь дня всех влюбленных!
- Надо же, - уважительно протянул Рон, следя за тем, как Гарри ставит ноги. - У меня это никогда не получалось. У нас в семье только Билл может всю эту ерунду правильно станцевать!
- Я всегда спотыкаюсь, еще с первых шагов, - отмахнулся Невилл.
- Я сбиваюсь на хлопках, - признался Блейз.
Панси презрительно фыркнула, выказывая им свое пренебрежение, огляделась и подмигнула Терри Буту. Через минуту Паркинсон и Бут танцевали рядом с Гарри и Драко. Гермиона, хмурясь, смотрела на танцующих.
- По-моему, движения этого танца слишком... м-м... интимные, что бы два мальчика могли танцевать его друг с другом, - сказала она.
- Ты права, - кивнул Дин. - Я бы не позволил другому юноше трогать меня так. Даже смотреть на это не очень приятно.
Симус уставился на друга с удивлением. Блейз изумленно распахнул рот. Невилл понимающе захихикал. Рон устало сообщил:
- В магическом мире отношения между партнерами одного пола считаются нормальными. Я же говорил тебе, Гермиона.
