ли фильму такая сцена… Он был иногда близок к моему пониманию исторических событий. Но он самозабвенно любил образ Степана Разина и не мог ему изменить…»
Итак, первая попытка выпустить «Разина» у Шукшина провалилась как по причинам идеологического, так и политического характера. Осенью 67-го брежневская команда разгромила так называемый «комсомольский заговор» (попытку прихода к власти бывшего комсомольского лидера Александра Шелепина и его людей), целью которого было именно пробудить элиту от спячки путём её серьёзной встряски и зачистки (нечто подобное тогда происходило в Китае). Но бунтари-«комсомольцы» потерпели поражение. Поскольку почти все они принадлежали к так называемой «русской партии», у либералов появилась возможность заткнуть рот приверженцам «русской идеи». Под этот запрет угодил и Шукшин, которому не дали экранизировать его «Разина» (Юрий Любимов этот запрет благополучно преодолел, именно тогда выпустив своего антиесенинского «Пугачёва» и демонстрируя его на сцене «Таганки» долгие десятилетия).
Следующая попытка поставить «Разина» была предпринята Шукшиным спустя несколько лет — в 1970-м, когда брежневское руководство вновь вынуждено было искать опору в державном течении. Связано это было с событиями на внешнеполитическом фронте: подавлением «бархатной контрреволюции» в Чехословакии (август 68-го), обострением отношений с Китаем (бои на острове Даманский в марте 69-го) и антисоветской истерией в Израиле (начало 70-го). В итоге, чтобы осадить собственных либералов, кремлёвское руководство обратилось к помощи державников. В кинематографе это вылилось в то, что изменилось отношение к историческим проектам, которые совсем недавно проходили по категории неугодных: было принято решение выпустить наконец в прокат фильм А. Тарковского «Андрей Рублёв», а также вновь запустить на Киностудии имени Горького шукшинского «Разина». Однако у последнего проекта по-прежнему имелись весьма многочисленные и влиятельные противники из числа чиновников и киношных либералов, которые с самого начала стали вставлять палки в колёса шукшинского проекта.
Поначалу его пытались заморозить по финансовым причинам: начали педалировать его огромную смету — порядка 10 миллионов рублей (напомним, что даже бондарчуковская эпопея «Война и мир» «съела» всего лишь 8 миллионов). Параллельно от Шукшина пытались отстранить тех людей, которых он считал своими единомышленниками и с которыми собирался делать «Разина». Например, три своих первых фильма он снимал с оператором Валерием Гинзбургом (родным братом певца либеральной фронды Александра Галича), но «Разина» вдруг задумал делать дуэтом — пару с Гинзбургом должен был составить оператор Анатолий Заболоцкий с «Беларусьфильма», с которым Шукшин сильно подружился. Руководство студии этого не хотело, поэтому делало всё возможное, чтобы спровадить Заболоцкого. В какой-то момент Гинзбурга начали даже прочить на место не просто оператора, а
В свете этих событий Шукшин отдавал себе отчёт, что без поддержки своих людей в «верхах» ему проект не пробить. Поэтому он отправился прямиком к члену Политбюро и тогдашнему председателю Совета Министров РСФСР Геннадию Воронову, который слыл сторонником русских националистов в высшем советском руководстве. Отправляясь к нему на приём, у Шукшина состоялся весьма характерный разговор с А. Заболоцким:
— Посмотри на портреты членов Политбюро — из всех у Воронова самый крепкий характер, — говорил Шукшин. — Губы властные. Может, он не позволит грабить Россию? Последняя моя надежда — поддержка Воронова.
Шукшин в своём выборе не ошибся — премьер пообещал ему свою помощь. Тут же у Госкино нашлись нужные деньги (правда, не 10 миллионов, а втрое меньше), а Гинзбург и Заболоцкий были утверждены операторами с равными полномочиями. Вместе они выехали летом 70-го года на поиски мест натурных съёмок (в Астрахань). Однако длилась эта идиллия недолго — до первой половины следующего года. После чего позиции Г. Воронова на политическом Олимпе пошатнулись: его сняли с премьерской должности и назначили главой Комитета народного контроля СССР. Все эти события отразились и на судьбе «Разина»: незадолго до падения Воронова худсовет студии имени Горького принял решение отложить проект на неопределённый срок. Эту идею поддержали практически все именитые «горьковцы»: Сергей Герасимов, Лев Кулиджанов, Татьяна Лиознова, Станислав Ростоцкий и др. И понятно почему: во-первых, они прекрасно знали, что властям шукшинский «Разин» в целом идеологически неудобен, во-вторых, деньги (и немалые) от шукшинского проекта должны были быть распределены на другие проекты, в том числе и на фильмы самих запретителей (Герасимов тогда снимал «Любить человека», Ростоцкий — «А зори здесь тихие…», Лиознова — «Семнадцать мгновений весны»).
Что касается Шукшина, то он после того худсовета окончательно понял, что на студии Горького «Разина» ему снять вряд ли дадут. И стал искать иное место для осуществления своего замысла. В итоге его выбор пал на главную киностудию страны — «Мосфильм». Его руководство согласилось взять его к себе в штат, обещая разрешить снять «Разина». Но сначала он должен был поставить другой фильм — на современную тему по своей повести «Калина красная». Оба проекта он должен был снимать опять же «под приглядом» либералов — в Экспериментальном объединении, которое возглавляли два именитых еврея: Григорий Чухрай и Владимир Познер (отец ныне известного телеведущего).
В феврале 1973 года Шукшин уехал в Дом творчества в Болшеве и за две недели написал сценарий «Калины». В последний день февраля он был принят в ЭТО. Но очень скоро Шукшин понял, что те идеологические принципы, которые исповедуют руководители этого объединения, ставят непреодолимые преграды для воплощения в жизнь его идеи. В итоге после нескольких стычек с Чухраем Шукшин расторг договор с ЭТО и перешёл в то мосфильмовское подразделение, которое в наибольшей мере соответствовало его державным устремлениям. Речь идёт о Первом творческом объединении, которым с недавнего времени (с 1972 года) стал руководить Сергей Бондарчук.
Отметим, что это объединение было беднее чухраевского, где действовали полурыночные отношения: там заработок создателям картин начислялся от количества зрителей, пришедших в кинотеатры. Кроме этого, многие руководящие мосфильмовцы недолюбливали Шукшина, причём не только как чужака, но и как почвенника. В итоге производство его картины продвигалось с трудом. По смете на «Калину» выделили 354 тысячи рублей, что считалось не самыми большими деньгами в киношном мире. Киногруппу Шукшина снабдили самой убогой киноаппаратурой, а штат укомплектовали случайными людьми — теми, кого не взяли в другие киногруппы. Например, замдиректора на фильме был некий человек, который пришёл на «Мосфильм» из какого-то министерства и в киношном процессе мало что смыслил (в фильме он сыграл эпизодическую роль конферансье в тюремном ансамбле).
Не самыми дружескими были отношения и в самой киногруппе, о чём говорит хотя бы такой случай. Когда Шукшин снимал эпизод, где Егор Прокудин разговаривает с берёзами, кто-то из ассистентов пошутил: «Феллини снимает „Амаркорд“ и „Рим“, а Шукшин берёзы гладит. Явился для укрепления „Мосфильма“». Шукшин слышал эту реплику, но виду не подал — для него всегда важнее была работа, чем склоки и выяснение отношений. Да и понимал он, что от недоброжелателей никуда не деться: в киношном мире он перевидал их в огромном количестве.
Параллельно со съёмками Шукшин продолжал заниматься проблемой постановки «Степана Разина», поскольку предварительная договорённость о запуске проекта у него была. Однако в ситуацию снова вмешалась идеология. В июне 73-го в Москве прошёл семинар, посвящённый идеологической борьбе в исторической науке. На нём красной нитью проходила мысль, что противоборство с империалистическим миром всё более обостряется. В ряде выступлений отмечалось, что отдельные советские историки играют на руку врагам, не только когда отрицают, что все этапы развития советского общества должны рассматриваться как положительные, но и когда слишком акцентируют своё внимание на
Именно под эти обвинения и суждено было угодить сценарию «Степан Разин», который уличили в подобной жестокости. Как писал в своей докладной в ЦК КПСС зампред Госкино В. Баскаков: «Сценарий был признан интересным в тематическом отношении, содержащим отдельные яркие, талантливые сцены. Вместе с тем сценарная редколлегия указала на крупные недостатки сценария идейно-художественного
