Во время войны, в 1942 году, целая группа знаменитых узбекских цирковых артистов (Ташкенбаевы, Зариповы, Ходжавевы) образовали Узбекский национальный цирк. Юсупов, по воле режиссера Николая Байкалова, вошел в это образование в качестве комика-канатоходца в группе Ташкенбаевых. Это была семья из пяти человек: глава семейства Игамберды (1866), его дети – Кадырджан (1889), Шакирджан (1906), Абиджан (1915), жена Шакирджана Марьям (1914) – первая в Узбекистане женщина-канатоходец, их сын Иркин (1929).
И вновь заглянем в цирковую энциклопедию:
«В трудных условиях военного времени была создана цирковая программа, отмеченная национальными чертами искусства узбекского народа (режиссер Н. Байкалов, художник Е. Гольдштейн, консультант П. Мухаммедов, руководитель коллектива И. Ташкенбаев). Среди оригинальных номеров – конная сценка в исполнении Л. Ходжаевой. Она выступала в образе девушки-колхозницы, привезшей из своего сада для раненых бойцов корзину фруктов. Подзадоренная коверным, девушка соглашалась показать свое умение владеть конем.
Следуя приемам старейших дорвозов, режиссер ввел в композицию номера веселого масхарабоза А. Юсупова, который после этого выступления утвердился как один из талантливейших узбекских комиков. С комедийным блеском он разыгрывал сюжетный скетч на «мостиках» и канате…»
Итак, с 1942 года Юсупов стал выступать не только как канатоходец, но и как коверный клоун. Однако с течением времени последняя ипостась все сильнее привлекала Акрама. Впрочем, не только его, но и зрителей тоже – в Узбекистане в ту пору не было популярнее комика, чем он. В итоге слава о нем постепенно разнеслась по всему Советскому Союзу. Достигла она и Москвы, что стало поводом к тому, чтобы Юсупова пригласили работать в главный цирк страны на Цветном бульваре (Старый цирк). А произошло это при следующих обстоятельствах.
Дело было поздним летом 1951 года. Осенью того же года в Москве должна была проходить Декада узбекского искусства, когда в столицу должны были привезти свои лучшие произведения узбекские артисты разных жанров (в Декаде выступали артисты театров, музыканты, циркачи). Для того чтобы выбрать последних, Старый цирк отрядил известного циркового деятеля – режиссера Арнольда Арнольда. Ему предстояло слетать в Красноярск, где тем летом гастролировали артисты Ташкенбаевы. Причем Арнольда сразу предупредили: дескать, обязательно обрати внимание на комика-канатоходца Акрама Юсупова, поскольку молва о нем идет потрясающая. А Арнольд только отмахнулся: мол, лучшие комики могут быть только в России! Но, как показало ближайшее будущее, мэтр ошибался.
На следующий день после своего приезда в Красноярск Арнольд отправился в местный цирк на выступление Ташкенбаевых и был буквально пленен всем коллективом канатоходцев, но больше всего – Акрамом Юсуповым. Во время его выступления буквально весь цирк «лежал в лежку», в том числе и Арнольд. Он потом напишет об этом в своих воспоминаниях. Чем же поразил маститого циркача узбекский клоун?
Юсупов появлялся на арене спустя несколько минут после того, как начинался номер канатоходцев Ташкенбаевых. Клоун выбегал на арену и обращался к инспектору манежа:
– Мне нужен председатель месткома.
– Он наверху, – указывал пальцем инспектор, имея в виду один из двух мостиков, между которыми по канату ходили канатоходцы.
Юсупов спрашивал:
– У вас лифт есть? – чем вызывал аплодисменты всего зала.
– Лифта нет, но есть веревочная лестница, – отвечали ему.
В итоге клоун начинал забираться наверх по лестнице – естественно, с массой смешных трюков. Наконец, добравшись до мостика, он поднимался на него и весело объявлял:
– А-а, сколько председателей месткома здесь собралось!
Однако ему объясняли, что нужный ему человек сейчас находится на противоположном мостике. Чтобы до него добраться, надо пройти по канату. Короче, Юсупову дают в руки балансир. Он удивляется:
– Надо держаться за эту палку? А она за что будет держаться?
Начинается самая смешная часть номера – проход Юсупова по канату. Поскольку мало кто знает, что он превосходный канатоходец, зрители внизу одновременно умирают со смеха и впадают в ступор, глядя на то, как он, шатаясь, идет по канату.
– Здесь, оказывается, и яма есть! – острит он по ходу дела, а зрители внизу продолжают умирать от смеха.
Длится этот проход несколько минут, после чего Юсупов наконец доходит до противоположного мостика. Там его уже ждет председатель месткома. Увидев его, клоун сообщает, что ему надо поставить печать на бюллетень, и начинает лихорадочно искать последний. Смех в зале нарастает по новой, поскольку всем кажется, что вожделенный документ он забыл внизу. Но тот наконец извлекается на свет.
Печать поставлена, но история на этом не заканчивается. Тут же выясняется, что одной печати мало – нужна еще подпись заместителя председателя месткома. А тот находится на противоположном мостике. Поэтому Юсупову предстоит снова идти по канату. Смех в зале стоит такой, что, кроме него, вокруг ничего не слышно – даже реплик Юсупова, который отпускает их по ходу своего второго канатного захода. Однако в этот раз клоун идет к месту назначения чуть быстрее, чем в первый раз. Сам он сей факт объясняет просто:
– Привык немножко.
После чего добавляет:
– Правильно говорят, что умная голова ногам покоя не дает.
Короче, эту клоунаду надо видеть (впрочем, как и любую другую). Те, кто имел счастье лицезреть ее воочию – счастливые люди, поскольку так смеяться удается далеко не всем (отметим, что эту клоунаду специально под Юсупова написал известный узбекский поэт Гафур Гулям). Вот и Арнольд смеялся так, что сразу после представления зашел в гримерку к Юсупову и с ходу предложил ему место в программе Декады узбекского искусства на арене Старого цирка. Естественно, это предложение было с радостью принято.
Осенью следующего, 1952 года Юсупов вновь был в Москве, чтобы выступить на арене все того же цирка на Цветном бульваре во время очередной Декады узбекского искусства. Причем на манеже тогда были два клоуна: наш герой и Константин Берман. Однако они исполняли только две репризы в первом отделении: «Встреча» и «Прощание». Зрителям этого показалось мало, и они буквально забросали вопросами руководство цирка: почему клоуны выступают так мало. Причем большинство вопрошающих обижались из-за Юсупова, которого они хотели видеть снова и снова. Поэтому было решено расширить их выступление на оба отделения.
С 1953 года Юсупов покинул группу Ташкенбаевых и стал выступать самостоятельно как коверный клоун (его место в группе Ташкенбаевых занял Абиджан). Два года спустя Юсупов перешел в труппу Старого цирка в Москве, где была поставлена новая программа, в которой помимо него были задействованы следующие клоуны: Антонио и Шлискевич, братья Ширман, А. Казаченко, К. Мусин, Л. Мозговой, А. Векшин.
В те годы Юсупова справедливо называли «советским Ходжой Насреддином» – он действительно копировал этого героя, известного по фильму «Насреддин в Бухаре» (1945), где эту роль исполнял актер Лев Свердлин. Как и Ходжа, Юсупов выезжал на арену на осле, правда, технически оснащенном: под брюхом у животного был мотор, а спереди и сзади автомобильный номер «ИШ-4-2-1». Когда инспектор манежа спрашивал у Юсупова, что это за номер, клоун объяснял: «Это очень просто: ишак – четыре ноги, два уха и один хвост».
Юмор Юсупова был весьма сочным и, главное, современным – он был переполнен реалиями того времени. Например, когда в середине 50-х в обществе шла борьба со стилягами и их вычурной модой, Юсупов придумал следующий номер. Он выезжал на осле, держа в руках ярко разукрашенную рубашку. Предлагал ее купить сновавшим по манежу коллегам, но те только шарахались. Тогда рубашку хватал зубами осел и начинал тянуть ее из рук клоуна. Тот же в ответ резюмировал: «Только ослы могут носить такие наряды».
В другом случае Юсупов ссорился со своим ослом, после чего подходил к инспектору манежа и просил его ударить животное. Тот удивлялся: «А сам почему не можешь – осел-то твой?» На что получал
