вразумительный ответ: «Я не хочу портить с ним отношений».
В следующей клоунаде Юсупов загадывал инспектору загадку: «Перед вами лежат ум и деньги, что вы возьмете?» Тот отвечал: «Конечно, ум». На что клоун замечал: «Правильно. У кого чего не хватает, тот то и берет».
В 1959–1963 годах Юсупов был клоуном в группе «Семеро веселых», в которую вместе с ним входили семеро клоунов. У Юсупова там было несколько номеров, среди которых наибольшим успехом пользовалась клоунада «Бокс», в которой помимо нашего героя участвовали еще двое клоунов: А. Векшин и Х. Мусин. Суть ее состояла в следующем.
Векшин и Мусин исполняли роли боксеров, а Юсупов был рефери. Поначалу он старался судить объективно, но постепенно его симпатии переходили к слабейшему – Мусину. В итоге Юсупов начинал подсказывать ему, как бить, как уклоняться от ударов (естественно, с юмором). Но затем, видя, что его подсказки мало помогают, Юсупов сам ввязывался в бой и, получив сильнейший удар в голову, падал без сознания. А когда он приходил в себя, то обнаруживал, что бой выиграл его симпатизант – Мусин. Поддерживая еле стоящего на ногах победителя, рефери объявлял его победу, сам будучи не в лучшем виде.
Отметим, что раньше, до 50-х годов, в советской клоунаде преобладала иностранщина – клоуны носили иностранные прозвища и многие гэги заимствовали от иностранных коллег. С приходом таких клоунов, как Акрам Юсупов, началось проникновение в советскую клоунаду национального колорита. В итоге своих национальных клоунов заимели практически все республиканские цирки: в украинском это был Василий Байдин, в белорусском – Валерий Колобов, в литовском – Анатолий Смыков и т. д.
В 1963 году Юсупов вернулся в Узбекский цирковой коллектив. А в следующем году ему было присвоено звание заслуженного артиста Узбекской ССР. Как сообщает цирковая энциклопедия:
«Комик подкупающего обаяния, Юсупов создал образ современного Ходжи Насреддина, меткого острослова, веселого жизнелюба. Творческой манере Юсупова была присуща естественность интонаций, он подавал свои репризы как экспромты. Исполнял главные роли в пантомимах «Загадочный кристалл» (1960), «Акрам, злой хан и заяц» (1966) и др…»
В самом начале 70-х Юсупов оставил арену и ушел на пенсию. Жил он в Ташкенте вместе с женой Клавдией Кузьминичной (они поженились во второй половине 40-х) и сыном Махмудом (Владимиром), который родился в марте 1948 года. Кстати, Юсупов-младший пошел по стопам отца – стал акробатом и канатоходцем.
О том, как провел свои последние годы знаменитый узбекский клоун, читаем в Интернете рассказ некой женщины, которая, будучи ребенком, жила в одном дворе с Юсуповыми (ее псевдоним – Elensvs):
«Жили тогда люди более открыто, дружно. Около дома под решетками солнцезащиты ставили длинные столы с богатыми по тем временам угощениями, вокруг развешивались ковры – символически ограничивая пространство, и играли свадьбы. Столы были длинные, почти во весь дом длиной. Юсуповы жили в середине, и, конечно, самым главным гостем был Акрам-ака и баба Клава.
Потом, позже, артисту уже было тяжело сидеть за столом, и он выходил на лоджию, приветствовал собравшихся гостей, и сколько было радости, сколько было приветственных возгласов! Сейчас уже все тогдашние молодые, кому свадьбы играли, – сами бабушки и дедушки.
Приезжал к родителям и их сын, который в ту пору уже жил отдельно. Приезжал обычно не один, а со своей дочкой – внучкой Акрам-ака и бабы Клавы.
После смерти Акрам-ака (он умер 26 ноября 1975 года. –
Квартира у них была – как музей. Несколько раз я заходила к бабе Клаве – там было столько всего интересного, привезенного из гастролей по всему миру, все в диковинку. В конце 70-х не стало и бабы Клавы и квартиру сын продал…»
Солнечный клоун (Олег Попов)
О. Попов родился 31 июля 1930 года в деревне Вырубово Московской области (сейчас это городское поселение Одинцово в Одинцовском районе). Вскоре семья переехала в Москву, в коммунальную квартиру возле стадиона «Динамо». Здесь отец будущего клоуна устроился работать на Второй часовой завод. По словам О. Попова:
«Детство у меня очень трудное было. Мне больше всего запомнилось, как мы с мамой встречали отца в день получки. Встретишь, мама отберет у него зарплату, а заначку он пропивал. Еще помню, как отец мне шарик подарил, я шел с ним по Ленинградскому проспекту и был самый-самый счастливый на свете…
Потом война, хотели эвакуироваться. Голодные, холодные. Я все время в детстве думал: «Хоть бы не умереть с голода». Сосед мыло варил, а я его продавал на Салтыковке. Тогда у меня была такая мечта: война закончится, и мы с мамой будем пить чай с сахаром, есть белый горчичный хлеб с маслом…
Что я больше всего вспоминаю? В первую очередь маму. У нее такая жизнь трудная была, не передать. Помню, я ем кашу, а она смотрит на меня и плачет. Это я потом узнал, почему. Мама тоже была голодная, но отдавала свою кашу мне…»
А что же отец будущего клоуна, спросит читатель? Дело в том, что в самом начале войны Константина Попова арестовали и осудили за бракодельство (в тюрьме он и умер). Мать Олега сразу вышла замуж повторно и сменила фамилию. Однако семья все равно жила бедно – денег едва хватало. Однако будь иначе, никогда бы герой нашего рассказа не пошел в артисты цирка и, значит, не стал бы великим клоуном. А получилось следующее.
В 1943 году Попов поступил учеником слесаря на полиграфический комбинат «Правда» – ремонтировал плоскопечатные машины. А по вечерам занимался акробатикой в спортивном обществе «Крылья Советов». Туда приходили заниматься студенты циркового училища, с которыми Попов подружился. Они и сообщили ему, что им выдают хлебные карточки, согласно которым им причитается 650 граммов хлеба. А Попов у себя в училище получал на сотку меньше – 550 граммов. Вот эта самая сотка и определила его судьбу – он ушел из слесарного (хотя его не хотели отпускать) и поступил в цирковое училище. Причем матери ничего не сказал, и она оставалась в неведении… целый год.
Учился Попов на эксцентрика на проволоке. Училище закончил в 1950 году и тогда же придумал свой первый самостоятельный номер. Но его режиссером был Сергей Дмитриевич Морозов, который во время войны был в плену и с тех пор считался неблагонадежным. В результате на экзаменах Попову это припомнили и назвали его номер идеологически вредным – космополитическим (тогда шла борьба с низкопоклонством перед Западом). Попову реально светила перспектива остаться без диплома. Но он нашел выход. Написал письмо в «Комсомольскую правду», где пожаловался на несправедливое отношение к себе со стороны преподавательского состава. И газета взяла молодого артиста под свою защиту. Короче, диплом ему выдали, правда, злополучный номер ему пришлось переделать. После чего его отправили подальше из Москвы – в Тбилисский цирк.
Вспоминает О. Попов: «Директором цирка в Тбилиси был народный артист СССР Кавсадзе, бывший певец оперного театра, который этот мой выпускной номер благополучно забраковал. Что делать? Пришлось показать старый вариант – «космополитический». «Вот его, – говорит, – и будешь работать». Я ему: «Так ведь комиссия в училище запретила его». – «Да ладно! Москва далеко, авось проскочит!»
В Тбилиси Попов проработал ровно год, хотя втайне мечтал вернуться в Москву и поступить на работу в главный цирк страны – в Старый, что на Цветном бульваре, 12. И его мечта осуществилась.
В 1951 году знаменитый клоун Михаил Румянцев (Карандаш) расстался с двумя своими молодыми помощниками: Юрием Никулиным и Михаилом Шуйдиным. С последним у него не заладились отношения, а Никулин ушел от мэтра в знак солидарности со своим коллегой. Как пишет в своих мемуарах сам Никулин:
«Уходя от Карандаша, я переживал наш разрыв. В душе жалел Карандаша… А жалеть нам нужно было самих себя, потому что Карандаш быстро нашел себе новых неплохих партнеров, начал с ними работать, а мы с Мишей попали в положение незавидное…»
Одним из этих «неплохих партнеров» и суждено было стать Олегу Попову. По его же словам:
«Карандашу понравился мой номер – я выступал как эквилибрист-комик на слабо натянутой веревке (на Молодежном фестивале), и он взял меня в свою труппу. А потом пригласил участвовать у него в репризах. Когда он получил отпуск, меня командировали на гастроли в Саратов. Так случилось, что клоун саратовского
