сыночка, если только юноша правильно истолковывал то выражения, которое сейчас было на лице аристократа. А это выражение Гарри знал уже слишком хорошо.
До недавнего времени он считал, что изменения, которые произошли с ним этим летом, накануне его последнего года обучения в Хогвартсе, несли с собой только положительные моменты, и чрезвычайно им радовался. Он значительно вырос и не выглядел больше тем жалким недокормышем, каким был раньше из- за постоянной необходимости экономить еду. И всё это исключительно благодаря заботе своего крёстного и его друзей, у которых он гостил всё лето после столь удачно завершившегося сражения с Волдемортом. Его блестящие, угольно-чёрные волосы стали намного послушнее, что значительно облегчало их укладку; и его голова больше не выглядела постоянно всклокоченной. Он теперь не носил очков, и его сияющие изумрудные глаза пленяли каждого, кому удавалось заглянуть в их бездонную глубину. А что касается фигуры, то в результате многолетних занятий квиддичем, а также тяжёлой физической нагрузки каждое лето, проводимое у родственников, она была настолько прекрасна, насколько только можно вообразить. Даже в просторных школьных мантиях юноша выглядел божественно. И Гарри очень нравилось то, как он теперь выглядит.
Но стоило ему вернуться в Хогвартс, как эти перемены сразу же превратились в настоящую проблему, поскольку тот оказался буквально до отказа забит подростками с бурлящими в крови гормонами. И все они вдруг ни с того, ни с сего, возжелали во что бы то ни стало заполучить себе такой лакомый кусочек, как ставший невероятно соблазнительным Мальчик-Который-Выжил. В первое время Гарри даже радовало, что всеобщее внимание теперь направлено не на то, что он сокрушил самого могущественного волшебника столетия, а на его изменившуюся внешность, хотя он, как и прежде, совершенно не нуждался во всех этих столь щедро расточаемых ему восторгах. Однако вскоре Поттер уже мечтал лишь о том, чтобы он и дальше оставался тем же жалким худосочным очкариком, прежним мальчиком-сиротой-который-зачем-то- выжил.
И это заставило его осознать горькую истину, что никто и никогда не захочет его, настоящего его. Реального Гарри, просто Гарри. Мальчика, которому безумно нравится петь, и который ждёт кого-то особенного; того, кого сможет полюбить, и кто будет любить его в ответ. Поэтому однажды во время завтрака, отклонив очередную порцию предложений весело скоротать грядущую ночку, Гарри объявил, что уже помолвлен с девушкой-магглой, и что он с ней безумно счастлив. И если он рассчитывал, что это хоть как-то сможет охладить пыл всех этих мальчиков-которые-живут-лишь-похотью, то он жестоко ошибался. Они по-прежнему, истекая слюной от вожделения, преследовали Гарри, подглядывали за ним и тискали юношу по всем углам.
А нынешняя ситуация, в которой он оказался, была намного хуже, поскольку за его спиной стоял не его однокурсник, а опытный взрослый маг. Тёмный маг. Очень сильный тёмный маг. Маг, которого ни разу в жизни не терзали пустые угрызения совести. Волшебник, которого никогда и ничто не могло остановить, и единственное, что сейчас отделяло Гарри от этого человека, была лишь тонкая прослойка бесполезного воздуха. Эта мысль заставила Гарри резко отпрянуть назад, так что теперь между ним и Люциусом Малфоем находился, по крайней мере, массивный стол.
Тем временем Люциус Малфой насмешливо следил за тем, как Гарри отчаянно мечется по помещению, стараясь оказать как можно дальше от него, при этом на красивом обезумевшем лице всё отчётливее проступало понимание, наравне со всё более возрастающим ужасом.
А затем он заговорил, всё ещё внутренне забавляясь и от всей души наслаждаясь пикантным зрелищем: Гарри нервно покусывал нижнюю губу, от чего та покраснела, распухла и стала ещё более соблазнительной.
- Мистер Поттер, я не думаю, что существует такая уж необходимость столь отчаянно носиться по классной комнате, - шелковистый голос Люциуса нежной лаской коснулся кожи Гарри, заставляя его трепетать и заикаться.
- Мистер М-Малфой, - сказал Гарри, проклиная свой голос за то, что он звучит так слабо, - что вы здесь делаете?
- Мой милый Гарри, у тебя просто изумительный голос, - Люциус улыбнулся, подобно хищнику наслаждаясь эффектом, производимым на его потенциальную жертву. - Возможно, скоро ты сможешь спеть и для меня. Я получил истинное удовольствие от твоего прошлого выступления, и я бы не возражал услышать тебя ещё раз. У меня впереди вся ночь. - Он ухмыльнулся, увидев, как побледнел Поттер. - Что особенно приятно, учитывая такую прелестную компанию, как твоя.
- Мистер Малфоя, я не понимаю, что вы имеете в виду (А так ли это? - спросил его внутренний голос, вторя выражению на лице Люциуса Малфоя), но у меня сейчас отработка и, если вы не возражаете, я бы хотел закончить свою работу, - Гарри беспомощным жестом указал мужчине на дверь.
- Ох, но я определённо возражаю, Гарри. Видишь ли, я уже запланировал несколько замечательных вещей, которыми я хотел бы заняться в этой комнате, и все они требуют твоего непосредственного в них участия.
Гарри судорожно сглотнул и, словно пойманное в ловушку животное, обречённо наблюдал за тем, как к нему подкрадывается Люциус. Он стал медленно отступать назад.
- Скажите мне, мистер Малфой, это какой-то особый пункт в пресловутом Кодексе Малфоев? Есть какой-то параграф, в котором говорится, что бывшим Пожирателям Смерти и прислужникам Тёмного Лорда полагается дружно лапать Гарри Поттера и желательно в один и тот же день?
Люциус Малфой громко рассмеялся.
- Так значит, мой сын всё ещё не сдался? Что же, это меня совсем не удивляет. В конце концов, он же истинный Малфой.
- Именно из-за Вашего драгоценного сыночка я получил эту проклятую отработку! - закричал Гарри, больше не желая сдерживать себя, и невольно подаваясь ближе к Люциусу. Он вызывающе посмотрел на мужчину и спросил: - Разве Вы не считаете, что одного Малфоя в день мне более чем достаточно?
Люциус, решивший, наконец, взять ситуацию под свой контроль, схватил Гарри за плечи, одним гибким движением сократил разделявшее их расстояние, и, промурлыкав - «Я действительно не знаю, Гарри. Может, стоит проверить?», - поцеловал его таким собственническим и яростным поцелуем, каким может целовать только изголодавшаяся по своему истинному партнёру вейла.
Глава 3 Поцелуи и неизбежность
It' s the way you love me
It's a feeling like this
It's centrifugal motion
It's perpetual bliss
It's that pivotal moment
It's (ah) subliminal
This kiss, this kiss
It's criminal *
* Faith Hill - This Kiss
Впоследствии Гарри так и не смог точно сказать, сколько же времени он провёл в плену беспощадных, подчиняющих себе всё и вся губ и языка Люциуса Малфоя. Он был абсолютно заворожён и полностью поглощён ощущениями, до этого никогда ранее им не испытываемыми. И, прежде всего, он совершенно позабыл, где он и с кем он. Кто тот человек, который сумел проникнуть в каждый уголок его разума. Кто тот, кто завладел каждой частичкой его души, каждым биением сердца; кто высосал его всего, без остатка, оставив задыхающимся и опустошенным, а затем сторицей возвратил всё то, что так бесцеремонно забрал, буквально возродив заново.
Он был разом нигде и всюду, ничем и всем. Поцелуй был обжигающим и леденящим одновременно. Тысячи образов проплывали перед внутренним взором Гарри, и он даже самому себе не смог бы до конца объяснить, почему закрыл глаза в первый же момент этого ошеломляющего нападения. Он лишь понимал, что его подчиняет и клеймит, словно свою собственность, Люциус Малфой; что язык мужчины сейчас исследует каждый тайный уголочек его рта; и что все эти необыкновенные чувства заставляют его в одно и то же время жалобно хныкать и покорно отвечать. Отвечать на дерзкое и властное вторжение на его законную территорию, и подсознательно Гарри уже понимал, что у него нет и малейшего шанса на сопротивление, и что ему остаётся только расплавиться и полностью раствориться в потрясающих
