стянуть другие времена.Зашевелив губами, как со сна,он похвалил писавшего устало,как будто тот ему писал: «Итак,со мной знаком ты? Значит, все в порядке!»Но зеркало ни в чем не знало меры:он в нем окно увидел и портьеру,и призрак свой, глядевший в полумрак.
Нет: пусть сердце превратится в башню,а меня поставят рядом с ней.Пусть усилят пустоту всегдашнейнесказанной болью прошлых дней.5 И один в чрезмерности пустынной,где — то свет, то все залито тьмой,я с неутолимою тоскойподнимусь на самую вершину,9 чтобы, упираясь в эту твердь,даль пространств окинуть тихим взором,и чтоб, рухнувши под их напором,в радостном блаженстве встретить смерть.
О, как нам опознать того, кто ницсклонил лицо — от бытия в другое,что прерывается на миг пороюлишь перелистыванием страниц?5 Ведь даже мать его навернякапонять не в силах — сын ли это теньювсю книгу напоил. А мы тем менеузнаем, что он потерял, пока9 он впитывал в себя за словом слово,тянул глазами, словно бечевой.И натолкнувшись вновь на мир готовый,ролями сразу поменялся с ним:как дети, увлеченные игрой,внезапно видят мир сплошных загадок.Его черты, вдруг изменив порядок,лицо навеки сделали другим.
Посмотри, как по вине закатазелень светится в вечерний час!Словно урожай ее богатыймы собрали и скопили в нас,5 чтоб очистить от воспоминаний,от надежд, что поросли быльем,от душевных терний и терзанийи пересадить ее потом9 к дюреровским этим деревам,что, всю тяжесть сотни дней рабочихна себя взвалив без проволочеки распределив по всем плодам,13 силятся себя перерастии отдаться нам без укоризны,чтоб в итоге этой долгой жизнис пройденного не сойти пути.