Потому что ты - единственный

Глава 24

Сейчас Гарри полностью принадлежал своему любовнику - всецело, безоговорочно, всеми мыслями и побуждениями, а Северус... Кажется, Северус впервые начинал верить, что сможет принадлежать кому-то еще, кроме самого себя. «Не кому-то, - резко оборвал он свои же собственные мысли, - а ему. Только ему...» Слегка приподняв, мужчина поудобнее устроил Гарри и снова провел губами по плечу и шее парня к чувствительному местечку за ухом.

- Обхвати руками подушку. - Парень, не колеблясь, повиновался. Северус выглянул в окно: - Видишь то большое дерево? - Гарри кивнул. - Смотри на него. Не отводи глаз, не думай ни о чем другом, только о дереве, - отпустив талию молодого человека, Снейп слегка обвел кончиками пальцев соблазнительные очертания попки Гарри. Тот дернулся. - Сосредоточься на дереве.

- Но... там темно, - пробормотал Поттер, ерзая.

- Хм-м... Но кое-что все же видно, правда?..

Он немилосердно терзал парня, легко, едва дотрагиваясь, ласкал его ягодицы, но старательно избегал касаться более чувствительных мест. Все тело Гарри горело, член требовательно затвердел, плотно упираясь в подушку под ним. Северус нежно сжал его попку, словно проверяя на упругость, но тут же отнял руки и снова стал дразнить легкими касаниями.

- Продолжай наблюдение... - И ничего, кроме этих слов, невозможно было добиться от невозмутимого профессора. Он повторял и повторял пытку, а Гарри добровольной жертвой обмяк, радостно подчиняясь опытным рукам старшего мужчины и вскоре тяжело задышав и раскрасневшись.

- Я хочу, чтобы ты наконец был во мне, - собравшись с духом, заявил молодой человек.

- Знаю.

- Ну и?.. - капризно бросил Поттер, а Северус скривил губы в довольной усмешке:

- Привстань. - Гарри выполнил приказ, а дополнительная подушка еще выше приподняла его бедра. Горячий румянец залил лицо парня, когда он представил, как выглядит со стороны, но его тело, видимо, лучше знало, что хочет от жизни - с удовольствием прогибаясь еще сильнее, подставляясь чужим ласкам...

Влажные кончики пальцев скользнули между ягодиц Поттера, сначала мягко поглаживая, потом - надавливая сильнее. Он охнул и откинул голову: длинный палец Северуса проник внутрь, практически не задерживаясь, но молодого человека уже не пугала такая ласка. Он задыхался, горло перехватило, руки мгновенно ослабли, а сердце бешено колотилось. Гарри принялся тихонько выгибаться, чтобы до конца открыться Северусу, его искусным ласкам...

- Нет. Лежи, как лежал - спокойно... - Спокойно?! Да он дышать не может! Горячая ладонь осторожно мяла его ягодицу, большой палец другой поглаживал нежные складочки ануса вокруг глубоко вошедшего... - Продолжай изучать дерево, - безжалостно прервали его попытку погрузиться в свои ощущения. Гарри с присвистом втянул воздух, повернул голову и устремил взгляд в окно, снова потуже обнимая в подушку и готовясь к новой атаке. Палец погладил его внутри и окунулся еще чуть глубже. Немного вышел... Опять вошел... Парень весь сжался, напрягся, изнемогая от сладкой боли. Больше! Он хочет больше!

Будто услышав его беззвучную мольбу, к первому пальцу присоединился второй. Тело Гарри мгновенно среагировало - жадно, страстно; он достиг некой точки странной отрешенности, когда мог наслаждаться, чувствовать и в то же время - наблюдать, словно со стороны... Пальцы еще чуточку продвинулись, шевелясь и раздвигаясь, растягивая пульсирующие стенки... но этого было недостаточно.

- Еще! - выдохнул молодой человек, отчаянно тряхнув головой. Северус же и не думал останавливаться:

- Какой требовательный мальчик! - Его тон был серьезен, почти мрачен: - Ты по-прежнему сосредоточен на дереве, не так ли? - Взгляд Гарри был устремлен в нужном направлении, но он уже ничего не видел.

- Да-а...

- Некоторые из веток узловатые, верно? - Парень покорно попытался вглядеться в еле видные в темноте ветки, смутно сознавая, что пальцев в его заднице вроде бы стало больше... Он снова выпустил подушку и, заведя руку за спину, потянулся к Северусу. Его тут же шлепнули по пальцам:

- Сказано же тебе: думать о ветках! Узловатых. Тех, что потолще и покрасивее... - Но у Гарри на уме был только один красивый, толстый и узловатый предмет... не имеющий ничего общего с деревьями! Рука любовника властно легла на его бедро: - Смотри на дерево. Сконцентрируйся на ветках.

Он ничего не понимал, но послушно делал, как его просили, заставляя разум и зрение сфокусироваться на этих («Идиотских!» - вяло мяукнуло сознание) ветках, находя узловатые толстые сучья... будь они прокляты. Северус слегка отодвинул его, приподняв, пристроил поустойчивее... отпустил... И Гарри внезапно понял, для чего смотрит на дерево.

Мужчина вынул пальцы, но его рука осталась внизу, помогая, направляя член в благополучно растянутое отверстие. Теперь он входил в Гарри - медленно-медленно, одним тягучим нескончаемым движением, постепенно наполняя, пока полностью не насадил на себя, опустившись на спину парня и тяжело дыша. И молодой человек чувствовал каждый дюйм погружения, каждое сиюсекундное ощущение... усиленное тем обстоятельством, что хитрый Северус занял мысли и чувства неопытного Гарри посторонними вещами, сделав предвкушаемое проникновение неожиданным. Ведь в какой-то момент зрительные и тактильные ощущения слились и перепутались для растерянного парня, подстегиваемые провокационными подсказками «учителя», сделавшего все, чтобы нервное восприятие Поттера обострилось, чтобы тот интенсивнее реагировал на все виды стимуляции... Что и произошло, собственно говоря.

Закрыв глаза, Гарри бессильно откинул голову на плечо Северусу, впиваясь ногтями во влажный скомканный шелк, почувствовал нежное прикосновение губ на своем виске. Это медленное... овладение не оказалось потрясением, но все же застало его врасплох, заставило полностью прочувствовать их близость. Вопреки своим опасениям (и разноречивой информации со всех сторон), молодой человек не чувствовал никакой боли, лишь растяжение и заполненность... а также благодарность и преклонение перед своим любовником, который сумел провести его - фактически девственника! - через страхи и волнения первого раза и не навредить ни телу, ни душе...

Но на этом все не заканчивалось. Покрыв поцелуями щеку, шею и спину Гарри и убедившись, что тот прекрасно себя чувствует, Северус чуть приподнялся и, уперевшись руками по обе стороны парня, стал легонько раскачиваться, приводя их тела в движения, задавая ритм древнему танцу слияния. Зажмурившись, молодой человек наконец смог сконцентрироваться на кое-чем, более интересном, чем паршивые ветки, и попытался двигаться навстречу. Ничего не вышло - ощущения были слишком захватывающими, а его руки - слишком слабыми, чтобы Поттер смог сколько-нибудь приподняться. Да это было вовсе и ни к чему: сейчас командовал Северус, и парень всецело отдался на его волю, позволив диктовать темп их танца. Безвольно плывя по волнам удовольствия, Гарри выпустил подушку и поднял руку, погладив Северуса по щеке, запутался пальцами в длинных прядях любовника. Тот что-то одобрительно пробормотал и крепче прижал парня к себе.

Гарри чувствовал страсть любовника в каждом движении, каждом толчке навстречу и внутрь своего тела. Он не знал, сколько это продолжалось - должно быть, целую вечность, но всем телом, казалось, впитывал ощущения, щедро даримые ему Северусом... и это было несравнимо с обычной зрительно- тактильной информацией: сейчас чувства молодого человека, сфокусированные на соитии их тел, были куда более восприимчивы, чем обычно...

А Северус воспользовался моментом, чтобы насладиться своим сокровищем, туго сжимающим внутри себя его член, - и гадал, сколько еще выдержит. Как долго самообладание позволит ему выносить этот обжигающий жар и давление тесного канала. Он намеревался превзойти самого себя и отдать все, показать своему молодому любовнику все, что будет в его силах. Мужчина снова и снова перекатывал между пальцами ноющие соски парня, покусывал приглашающе выгнутую шею, тот тяжело дышал, непроизвольно подергивая бедрами.

Молодой человек бессильно запрокинул голову, и Северус поцеловал подставленные и с удовольствием ответившие губы. Языки их сплелись, нахлынувший шквал желания пронесся, сметая все на своем пути: Гарри вжался в мужчину бедрами, забирая его в себя, маня забыть обо всем, дать себе волю и освободить