сад. В 1890 г. усадьба был продана предпринимателю Николаю Александровичу Варенцову, торговавшему хлопком и шерстью, главе правления мануфактуры в Кинешме.
В Токмаковом переулке за бетонной коробкой жилого здания (N 13/15) находится одно из московских архитектурных чудес - здание бывшей старообрядческой церкви, выстроенное талантливым архитектором Иваном Евграфовичем Бондаренко. Богатые старообрядцы не жалели денег на возведение и украшение церквей, которые стали строиться после отмены запрета, наложенного в 1856 г. Иван Викулович Морозов говорил архитектору: 'Что нужно - скажите, все будет... Никакой сметы не нужно, сколько нужно, столько и будет стоить, только чтобы было хорошо!' В Токмаковом переулке строительство началось 1 мая 1907 г., а осенью здание уже стояло, готовое для отделочных работ, которые продолжались всю зиму и весну следующего года; освящение во имя Воскресения Христова и Покрова Богородицы происходило 8 июня 1908 г. Стоимость строительства и отделки превышала 150 тысяч рублей.
Все в храме было сделано по проекту И. Е. Бондаренко: и иконостас темного мореного дуба, и бронзовая утварь, и украшения кованого железа, и майолика, выполненная в гончарной мамонтовской мастерской 'Абрамцево' в Бутырках. Церковь получилась очень уютной, 'полной древнерусской мечты', как писали в старом архитектурном путеводителе. Теперь это чудесное произведение зажато между плоских коробок современных строений, окружено забором и постепенно разрушается...
Напротив - современное здание московской музыкальной школы N 1 имени С. С. Прокофьева (1986 г.), перед входом в которую стоит памятник композитору (скульптор В. X. Думанян)
Токмаков переулок выходит к пересечению с двумя улицами - Вознесенской (ул. Радио) и Гороховым полем (в 1939 г. во время празднования 200-летнего юбилея архитектора М. Ф. Казакова улицу назвали в его честь).
На Гороховом поле, в глубине парадного двора, окаймленного флигелями, стоит дворец, называющийся по владельцам его 'дворцом Разумовских' (N 18 - 20). История усадьбы, на которой он находится, начинается с того времени, когда на правом низменном берегу Яузы у впадения ручья Кукуй, в местности, изобиловавшей прудами и протоками, жил датский купец Давид Бахарт, или, как его звали в Москве, Гаврило Олферьев, установивший торговые связи между Данией и Россией в 1635 - 1665 гг. Датский посланник при дворе Петра 1 Юст Юль упомянул владение Д. Бахарта в своих 'Записках': 'Подворье, называемое Бахартовым, сплошь деревянное, стоит особняком в уединенном месте... на небольшом холме на самом берегу реки Яузы. У Бахартова дома есть большой фруктовый сад, луг, дающий 40 возов сена в год, и множество прудов и садков для различного рода рыбы'.
В начале XVIII в. бывший Бахартов двор принадлежал канцлеру Гавриле Ивановичу Головкину, одному из самых приближенных к Петру сановников. Он был старше царя на 12 лет и, как родственник царицы Натальи Кирилловны, примыкал к партии Петра. Головкин руководил внешней политикой России - он был государственным канцлером и президентом Коллегии иностранных дел. Вместе с сыном Михаилом Головкин поддержал Анну Иоанновну против 'верховников', пытавшихся ограничить самодержавную власть. Сын его, к которому и перешла усадьба на Яузе, после смерти отца в 1734 г., пользовался влиянием при дворе, но после дворцового переворота 1741 г. и восшествия на престол Елизаветы Петровны был обвинен в измене и сослан в Якутию, где провел более 30 лет до самой кончины.
Усадьба была конфискована и перешла в казну. Ею распорядилась сама императрица, подарив огромную усадьбу своему фавориту, очаровавшему веселую императрицу красотой и прекрасным голосом - он был певчим в придворной капелле. Алексей Разумовский после дворцового переворота, в котором он принимал непосредственное и активное участие, и после тайного брака, заключенного в подмосковной царской усадьбе Перово, получил звание действительного камергера, а после коронации был пожалован кавалером первенствующего российского ордена св. Андрея Первозванного, стал графом и владельцем поместий под Москвой и в Малороссии. Он не вникал в государственные дела, занимаясь больше придворными увеселениями, особенно по музыкальной части. Жил он большей частью в Петербурге, где и умер в 1771 г. Прямых наследников у него не было (правда, много ходило рассказов о его детях от брака с Елизаветой Петровной), и московский дом перешел к брату Кириллу Григорьевичу, когда-то пасшему волов, а со 'случаем' брата Алексея, получившему чин генерал-фельдмаршала и ставшему не только малороссийским гетманом, но и президентом Академии наук.
Московская усадьба стала обстраиваться только после его кончины, когда она перешла к старшему сыну гетмана графу Алексею Кирилловичу, сделавшему солидную, хотя и не головокружительную карьеру, не сравнимую с карьерами своего отца и дади - он был только камергером и сенатором. В 1795 г. Разумовский вышел в отставку, переселился в столицу всех отставных сановников Москву и зажил в ней большим барином. Ему принадлежали дворец на Воздвиженке, построенный для его отца, может быть, самим Баженовым, и небольшой дом напротив, на углу Шереметевского переулка. В 1800 г. граф Разумовский решил продать эти дома и переехать в спокойное московское предместье, в отцовскую усадьбу на Яузе, где он задумал создать роскошный дворец и парк. В мае 1800 г. Контора городских строений выдала разрешение на постройку усадебного дома, законченного к 1803 г., по проекту, как считает историк архитектуры А. К. Андреев, одного из самых самобытных и талантливых архитекторов XVIII в. Н. А. Львова.
Большой дворец стоит в глубине парадного двора, ограниченного по бокам двумя флигелями, выходящими на красную линию улицы. Центральная часть дворца выделяется богатой обработкой сдвоенных колонн на выдвинутых вперед портиках и прекрасного рисунка полукруглой лоджией с кессонированным полукуполом и дверью в центре, куда ведут два марша лестницы. Эта часть дворца была по желанию владельца построена из дубовых брусьев, поставленных вертикально. Тут, в самой здоровой части дома, и находилась хозяйская спальня, ибо тогда полагали, и. вероятно, не без основания, что значительно полезнее для здоровья жить в деревянном, а не каменном доме. Дом отделали с необыкновенной даже для тех расточительных времен роскошью, и истратили на него, как полагали, более миллиона рублей. Дорогие зеркала, бронза, позолота украшала дворец, стены многих комнат порывали редчайшие гобелены, а подоконники делались из ляпис-лазури, ценного поделочного камня. Жозеф де Местр писал о дворце Разумовского, что он 'превосходит все, что можно видеть в этом роде в Европе'. По роскоши с дворцом соперничал обширный парк площадью более 28 десятин, раскинувшийся по обеим берегам Яузы, полный редких растений, с беседками, статуями, с целой системой прудов и каналов.
При Александре 1 А. К. Разумовский вернулся на государственную службу, став министром народного просвещения. Он уделял большое внимание распространению образования: в первые же годы были открыты 42 приходских и 24 уездных училищ, несколько гимназий и институтов. Он же основал царскосельский лицей, присутствовал при вступительных и переводных экзаменах. Страстью его была ботаника, которой он всерьез занимался, создав прекрасные коллекции как в московской усадьбе, так и в своей подмосковной в Горенках. Разумовский ушел в отставку в 1816 г. и через шесть лет скончался. После смерти А. К. Разумовского дворец и усадьба перешли к сыну, известному своим беспутством и расточительной жизнью.
Летом 1827 г. в одном из флигелей усадьбы поселился великий польский поэт Адам Мицкевич, сосланный в Россию за участие в студенческом кружке, члены которого мечтали о независимости своей родины. Мало что осталось тогда от великолепия графской усадьбы - прекрасный сад разросся, заглох и был похож более на запущенный лес; возможно, что под влиянием такой романтической обстановки Мицкевич работал здесь над переводами из Томаса Мура и Гете. Когда-то роскошная усадьба с 1828 г. стала собственностью одесского купца М. Е. Юркова, и богатые коллекции стали распродаваться за бесценок, а то и просто расхищаться.
Через пять' лет усадьбу приобрел Опекунский совет, и с тех пор в продолжение почти всего XIX в. в бывшем дворце находились всякого рода благотворительные и учебные учреждения. Сразу после покупки Совет разместил в усадьбе 'приют для призрения сирот обоего пола чиновников, умерших от холеры', преобразованный в Александринский сиротский институт; в 1842 г. открылось 'малолетнее отделение Института обер-офицерских сирот', переименованное в Александринское сиротское малолетнее отделение; позже там же обосновались фельдшерская школа на 300 питомцев Воспитательного дома и богадельня на 100 престарелых женщин; в продолжение десяти лет (1876 - 1886 гг.) тут находилась учительская семинария, некоторое время отдавали здание внаем, ас 1901 г. поместилось 'убежище государыни императрицы Марии Федоровны для заслуженных воспитательниц учреждений Императрицы Марии'.
В Александринское сиротское отделение, в просторечии называвшееся Разумовским пансионом,
