магглолюбцами», как кричала она тогда с портрета, заношу Блейза в библиотеку потому, что помню - здесь самый большой диван в доме и:
- Aquuamento!
Обливаю его большим количеством прохладной воды.
Он по-прежнему без сознания, только тело конвульсивно дёргается, когда поток воды обрушивается на него, произношу:
- Enervate! Enervate! - собравшись с духом, вкладываю всю силу любви к Блейзу в одно простое заклинание. - Enervate!
Он, весь мокрый, испуганно открывает глаза, а я, счастливо улыбаясь и легко касаясь его губ своими, говорю:
- А знаешь, у меня получилось с третьего раза, а не с восьмого, как у тебя. Не знаешь, почему?
- О чём ты, Сев? Я вообще ничего путного не помню - последней разумной мыслью было переставить во Втором Руническом неравенстве «Ильм» вместо «Адда», а потом - пустота, я звал тебя, но ты не приходил, я даже плакал от отчаяния! А дальше… дальше вообще пошёл сплошной бред - там, где ничего не было, всходило Солнце, да-да, и рассвет был самый настоящий, вот только под ногами там ничего нет, висишь себе в воздухе, правда, можно полетать, но это слишком сложно - тамошний воздух слишком вязок, словно имеет значительно большую плотность, чем наш, земной. И вот тут-то самое страшное - по мере восхождения тамошнее Солнце лиловело, представь мой ужас, когда я это увидел! А небо стало перламутровым! Я понимаю - тамошний «декоратор» постарался, чтобы было красиво, но человеку это видеть дико… После же я увидел две человеческие фигуры, летящие быстро, словно на чей-то зов или из-за крайней спешки. Я успел крикнуть им: «Постойте! Возьмите меня с собой!» Одна из фигур оглянулась, потом всё так же, молча, последовала за второй, а я стал вспоминать, кто это потому, что черты лица показались мне крайне знакомыми.
- И кто же это был или была? - спрашиваю я с отчаяньем от того, что и мой возлюбленный попал в мир Немёртвых, и только он смог с поистине арифмантической чёткостью объяснить мне устройство мира, в котором бывал и я, но не подолгу - по несколько минут после редкого курения кальяна с опиумом.
- Это был мой сокурник, весьма странный и противоречивый парень Арес Нотт.
Я изо всех сил стараюсь сделать каменное лицо, ничего не выражающую маску, а затем говорю правду:
- Есть такое Междумирье, оно же мир Немёртвых, куда попадают души живых или уже мёртвых, не нашедших входа в Посмертие, людей.
- Разумеется, я всё это знаю. Это рассказывают няньки-эльфихи малышам.
Стоп, так ты, Сев, хочешь сказать, что мой дух был в Междумирье?
- Да, именно.
- А люди, летевшие очень быстро, одним из которых оказался Арес, мертвы? И я видел их дух?
- К сожалению, да, Блейз.
- Ты можешь высушить меня, а то я чувствую ещё некую слабость и боюсь браться за палочку?
- Разумеется, - я захватываю пригоршню тёплого затхлого воздуха разогретого за жаркое лето дома, и обволакиваю воздухом и Блейза, и подмокший диван.
- Боги! Сев, откуда такой «аромат»?
- Не привередничай, это запах дома, в котором я и хотел оказаться, но завтра, чтобы изучить здешнюю «макулатуру». На самом же деле, здесь - лучшее после Малфой-Мэнора собрание книг по Тёмным Искусствам, но, так как ты ими не увлекаешься, возьми «Мабиногинон» - полу-магический сборник древнейших легенд Уэльса. Здесь всё больше о любви, смерти во имя неё, битвах и древних благородных магах - князьях валлийцев. Именно из-за последнего факта книга оказалась в библиотеке Блэков.
Больше, пожалуй, я не найду, с чем тебе провести время.
- Не с чем, а с кем, - говорит Блейз игриво, хотя ещё и с дивана-то не поднялся.
- Тогда сходи на кухню, Линки уже там, может, найдёт, чем нам перекусить на ночь, хотя вряд ли здесь осталось хоть что-то, кроме вина и выдохшихся специй. Нет, вот глинтвейна по такой жаре только для полного счастья мне и не хватало и не смотри на меня с таким укором, Блейз, прошу, только без сцен, я понимаю, что ты многое пережил, но это не повод, - ой! -что ты делае…
Блейз целует меня, да так, что я становлюсь сам не свой - стягиваю с него шоссы и бельё (он, как и я, предпочитает шёлковое - признак благородства крови - комфорт во всём), он приветливо раздвигает ноги, ну, куда ему, полуживому, совершать такие кульбиты, однако я пристально смотрю в его, ставшие ярко- зелёными, глаза, и понимаю, что Блейз настроен серьёзно, мне остаётся только поплотнее лечь на него, чтобы ему хватило сил закинуть ноги мне на плечи, после чего я приподнимаюсь, а он стонет от предвкушения… так, поставить сильный блок, чтобы образ этого нового, пугающего своей звериной сущностью и маниакальностью, Рема, остался бы за невидимой границей, вот так, а теперь можно спокойно, если это слово можно применить к пылкому, горящему от вожделения, Блейзу, чей вход уже открыт, я только, что проверял, засунув ему в анус три пальца и поиграв с простатой, чем вызвал, скорее, животные, чем человеческие, крики своего любовника. О, он так горяч, как я… холоден и рационален, разумеется, у меня есть и сильнейшая эрекция, и желание поскорее удовлетворить нас обоих, но разум - мой командир и Ведущий, как в полёте с Мориусом, вороном - фамилиаром, подсказывает мне, что и когда нужно делать. И нет, я не испытываю от этого дискомфорта, напротив, мне приятнее такое соитие во главе с господином - разумом - я не теряю голову, как во время неожиданного поцелуя Блейза, заставшего меня врасплох, а осмысленно вхожу в Блейза до конца и выхожу совсем, он же извивается подо мной и просит продолжения:«Ещё, Сев, ещё, вот так, да-а-а… ' - он кончает до того, как я беру его член в руку, изливаясь себе и мне на животы, да так обильно, что я успеваю удивиться, прежде, чем кончаю сам…
О, мой финал поистине великолепен и позже, лёжа в крепких объятиях любовника, я анализирую произошедшее между нами и признаю, что ни с одним мужчиной в моей жизни мне не было так хорошо, почему? Видимо, Блейз обладает огромным неизрасходованным источником либидо, но как же тогда Рем - девственник, не знавший, кроме меня, ни одного мужчины? О женщинах же я не говорю вовсе, они не для него… о, Рем, мой… а мой ли? Вспоминая чудовище, аппарировавшее в бывший нашим, но снова ставший моим, дом, и Линки в крови… зачем Рему нужно было мучить ни в чём не повиннное существо, причём постоянно, как в прошлый раз, когда я призвал несчастное существо из Школы? Неужели Рем хотел добиться от Линки знания нашего местопребывания и, судя по всему, добился своего, замучив эльфа до такой степени, что тот подключил к поискам свою заветную, эльфийскую магию, направив её, к тому же, против Хозяина.
Что нужно было сотворить с домовиком, чтобы тот пошёл на открытое предательство?!
Глава 14.
… А ведь Линки здесь, у него можно и спросить, грозно, рассерженно, как полагается преданному домовиком Хозяину!
- Блейз, нас чуть не предал Линки - он указал Ремусу, где мы находимся, и если бы не удачное стечение обстоятельств…
- Я понимаю - тебе нужно допросить его.
- Да, именно. Ты не против, если я покину тебя на несколько, буквально, несколько минут?
- Нет, п-потому, что если он аппарирует сюда…
- Это невозможно. На доме - чары ненаходимости. Его вообще не видно, и хотя Ремус знает заклинание, по которому дом появляется…
- А он знает?!
- Конечно, ведь заклинание не меняли со времён Ордена Феникса, чьи собрания, на которых присутствовали и я, и Ремус, проходили в этом доме.
- А ты можешь… изменить это заклинание?
- Блейз, возлюбленный мой! Ты - гений!
- Я просто привык мыслить логически, и логика не покидает меня никогда… ну, почти никогда. Когда мы с тобой занимаемся любовью, я, разумеется, не мыслю логически.
-
Не знаю, мне кажется, я после предательства Рема уже никогда не смогу любить так, как Блейз - без
