Звезда Аделаида - 1

А Запретный лес, значицца, ещё пиктами почитался как священный…

Интересно всё енто, познавательно, конечно, но где же дальше-то про кудесников - рабов, да моего умненького мальчика Севочку?

Дамблдор прочитал ещё несколько страниц и дошёл уже до правления норманнского короля Вильгельма Второго, активно притеснявшего, без разницы, и бриттов, и саксов с англами, и ютов.

Пикты обретались в Хайлэнде, на горах, а о римлянах уже не было ни слова - их эпоха миновала навсегда, и они ассимилировались среди других народов Британии.

Старый маг был в недоумениии - он хотел узнать, как и когда вся весёлая троица магов вернётся в настоящее время.

Но никаких больше записей о магах Альбус, кроме основания Хогвартса, в «Истории», к своему вящему сожалению, не нашёл.

- Интересно, ведь я перевернул открытую моим мальчиком, Севочкой, страницу, которую он читал, вот, даже «гвасинг» подчёркнуто, а почему? Северус не успел дочитать дальше про своего дальнего родича и двух магов - рабов? Не верю ж.

Значицца, кроме подчёркнутого первого абзаца в «Истории Хогвартса» на тот момент дальше шла запись, видимо, о глупом болотном замке, которая, может же, и заинтересовала моего мальчика, Северуса, но не более ж того. Может, он же ж имел в планах, зная древнегерманский, попасть к саксам и сказать им, где строить замок - не на болоте ж, где он утонет вместе с вождём и дружиной, а на скале? Но, видно, не успел вовремя-то доложиться перед саксонским начальством, али они его не послушали. Скорее, первое, застрял Северус у прародителей своих почему-то.

Теперь же ж это неважно. Гораздо важнее то, что он жив и отправляется вместе с «отцом» и, верно, «младшими братьями», раз в книге он записан, как старший сын Снепиуса Малефиция, в поход для освобождения из рабства попавших в беду четыре года назад, в Битве за Хогвартс пропавших, как он вычитал, именно во времени, магов-соперников.

Верно же ж, Севочка сейчас - старший в роду, такскаать, наследник же. Но не может же ж он там жениться и стать прародителем и первым же ж магом в роду Снепиусов! Это же ж абсолютно недопустимо, исходя ж из теории линейности времени.

Значицца, кто-то из его «младших братьев» станет магом или уже стал, но как? Ведь магами не становятся, а рождаются. В любом случае, «брат», верно ж, уже женат и имеет наследника, который и станет следующим Снепиусом, уж наверняка магом.

Надо же ж забрать енту книгу с собой и заглядывать в неё почаще.

Нет, оставлю же её, как была, на столе, а сам же ж буду приходить каждое утро, звать Линки, чтобы тот зажигал камины и… ждать, ждать изо всей силы появления вот здесь, прямо у кресла, хоть же ж, это и глупо, но так было бы приятно старику, Северуса, моего мальчика.

- Эй, Линки! Хватит прятаться по углам да щелям! Выдь из укрывища!

Появился одетый в вышитую самолично, чистую наволочку весело оскалившийся, что означало широчайшую улыбку, домашний эльф, с которым Северус расстался… так надолго - на целых тринадцать дней и ночей! - впервые в жизни. Вообще-то Снейп обычно аппарировал к себе в замок только на полтора - два месяца, в общей сложности, считая все каникулы вместе. А так… Бывал наездами.

- Что прикажете, мастер Альбус Дамблдор, сэр?

- Я зажёг камины, так проследи же ж, чтобы, не дай Мерлин, ни одна искорка из них на пол не выскочила. Завтра же приду опять, так запасись дровами, чтобы снова зажечь их в каминах. В комнатах Северуса, Хозяина твоего, очень неуютно, а надо уже ждать же ж его возвращения обратно, к тебе и ко мне…

… - А как же брат? Он, наверняка, после всего, что проделывал с моим членом, чрезвычайно возбуждён. Интересно, попросит ли он об ответной «услуге»? - подумал Северус, удовлетворённый чрезмерно.

Думал он всегда на родном английском, а говорил, как все, на латыни, кроме тех случаев, когда оказывался один. Под этим «один» подразумевается, конечно, какой-нибудь выход в город в сопровождении рабов.

Вот и минуту назад эти «люди-без-души» видели их с Квотриусом в весьма пикантной ситуации и, конечно же, раструбили об увиденном на кухне всем рабам, может, даже и женщинам. А рабы в одиночестве направлялись на торжище, были в свите домочадцев, снующих по городу по своим делам и оставляющих сопровождение в специальных местах - «стойбищах» для рабов, вот, как около терм…

-… О, термы! Поскорее бы уже наступило утро и после рынка можно было бы отправиться туда…

Но рабы различных господ общаются друг с другом, кто на родном языке, а представители разных племён и народцев - на ломаной латыни. Значит, известие о связи двух братьев из дома Снепиусов разнесётся по городу уже сегодня, а потом, словно бумеранг, вернётся обратно в дом, Господином которого был Северус, но при этом слух этот обрастёт такими подробностями, что страшно даже представить.

Вот тогда-то и пригодится Веритасерум, который Снейп с братом, чтобы тот посмотрел на действие напитка «из легенды» своими глазами, применит к нескольким рабам и, особенно, болтливым, как все женщины, рабыням, просто на выбор, да послушал бы Квотриус, как о них злословит вся эта шваль.

- Северу-ус! Позволь мне просить тебя…

- Ну вот, всё, как я и ожидал, - со спокойным удовольствием подумал Снейп. - Конечно, я сделаю для Квотриуса всё, что он пожелает, ведь он заслужил это полностью и… до конца.

- Проси, Квотриус, не стесняйся. Ну же, я слушаю тебя.

- Не помешает немного поломаться перед юношей,

Северусу неизвестно почему и зачем понадобилось это.

… А всё, видимо, из-за того, что он так и не разрешил для себя загадку, волнующую его сейчас, как и час назад, до… того, что было, несмотря на… то, что было - любит ли он Квотриуса сердцем и душой, или же всё, что между ними происходит - со стороны его, Сева, лишь желание телесное, которое Северус изо всех сил в своём, «настоящем» времени так упорно игнорировал.

Вот ведь даже Люциус, и тот имел какие-то виды на него, Сева, задаривал подарками, как женщину, подарил даже маггловские дорогущие, наручные часы…

Но это всё не то, ведь хотел Снейп любви настоящей, понятное дело, единственной на всю жизнь.

С лордом Малфоем, откровенно расточавшем свои многочисленные, словно бьющие, как из некоего, простите, источника, «любови» всему высшему свету магической Британии, не брезгуя и представителями второго острова, о такой любви не могло идти и речи. Так, игрушка на несколько месяцев - вот, что значил Северус для Люциуса, по крайней мере в собственном понимании. Потому и не обращал на ухаживания «белого павлина» Люциуса должного внимания, как хотелось бы тому.

А так хотелось хоть и кратковременной, но настоящей любви, разделённой, одной на двоих. Кратковременной потому, что ему, графу Снейп, не место в этом времени, и, к тому же он, Сев, делает из неразвращённого молодого человека законченного гея.

А как же продолжение рода? Ведь это вопрос и его, Сева, жизни или небытия.

Как же, как же убраться отсюда, из этого времени поскорее в своё и обнаружить и старину Дамблдора, и, как оказалось, трусливую Минерву, грозно взглянув на неё, но не осуждая слабую женщину вслух, и, конечно, Ремуса.

Утопить в компании с ним горе расставания навеки с Квотриусом - всё же, да, его единственной любовью, странной и прихотливой, как эти не по-июньски тёмные и душные ночи без сна, любовью к молодому, прекрасному мужчине, утопить в море огневиски и коньяка, чтобы отяжелела и закружилась голова и смазались бы перед внутренним взором черты лица его заботливого любовника, нет, всё же возлюбленного… Да, возлюбленного! Возлюбленого сердца своего!

- Северу-ус, помоги мне… прошу нижайше о милости, освободиться от семени, меня переполняющего, ибо возбуждён я сверх меры. Хоть один раз сделай это своей прекрасной рукой с такими длинными, тонкими пальцами, привыкшими держать стилос или волшебную лёгкую палочку.

- Конечно, возлюбленный мой брат, я и сам хотел предложить тебе это. Да ты весь дрожишь, как осиновый лист в безветренную погоду. Погоди-ка, вот он, о, какой горячий и тугой, красивый.