единого Большого Круга с магглами и особенно маггловскими детьми - для него это было шоу вроде цирка, где «клоунами» являлись корчащиеся в длительной агонии беспомощные «куклы». Волдеморт вообще… любил детей. Мучать, разумеется… А Вы что подумали? Нет, педофилом он, никогда не родивший ни единого ребёнка, всё же не был. Это был… не его порок.
…Конечно, объяснить Квотриусу все нюансы своего положения в слугах у Тёмного Лорда и, одновременно, у «Ордена Феникса» Северус никак не смог бы, а потому умолчал о своей роли, сказав только, что по своей воле выбрал служение Злу.
Оно в то время - восемнадцатилетие - казалось вовсе и не Злом, а дорогой, причём единственной, к тайным знаниям об окружающем мире и Тёмных Искусствах. А последние с детства, ещё до Хогвартса, интересовали маленького Сева, предоставленного самому себе. Мать рано умерла при загадочных обстоятельствах, будучи на последнем месяце беременности. Поэтому родственникам отца, прибывшим по закону на похороны жены-чужестранки, было объявлено, что Персуальза, в домашнем обиходе - Персиз - умерла родами, и ребёнок тоже скончался ещё в утробе и родился уже полуразложившимся трупиком. Он-то и отравил мать токсинами своего разлагающегося тельца. А кто бы мог подумать иное, узнав о том, что произошло с несчастной Персиз… «О, бедная Персуальза! Бедный Рериус! Он ведь так её любил!» , - то и дело раздавалось тогда от родичей по отцу в зачехлённом, страшном доме. А Сев слушал все эти причитания, сердцем ребёнка улавливая их лживость. На самом деле никто так не жалел о маме, как маленький Сев.
Мать хоронили в закрытом гробу, а посему никто из присутствующих не видел её огромного живота с, да, тоже мёртвым ребёнком.
Отец же после смерти или гибели жены вовсе перестал интересоваться наследником. Тогда Сев сам научился читать, а в Гоустле было полным полно волюмов по Тёмным Искусствам. Отсюда и пристрастие к ним, причём на всю жизнь. Только к десяти годам, когда Рериус решил подготовить ребёнка к школе, появился наставник Моальворус Неронус Хиггинг.
Род его уходил корнями в глубокую древность, но к двадцатому веку иссох, как старая река с берегами, заросшими рогозом и камышом, покрытая ряской, мелеет со временем, но сохраняет преотменное качество воды. Этой истинной водой жизни, а не пресловутой ышке бяха, был наполнен наставник, научивший Сева перед школой многому. Этикету, основам маггловских наук - письму, азам языков, математике, химии, физике. Но всё это, разумеется, в требуемых для наследника закрытой фамилии рамках. Он же приучил Северуса читать не только завораживающие его книги по интересующему предмету, но и прозу, а, главное, поэзию - богатейшую лирику магического мира.
Позднее, уже учась на первых курсах Хогвартса, Снейп усердно навёрстывал упущенные в своё время европейские языки, а всё из-за занятости матери балами, раутами и фуршетами с обязательным оставанием на ночь в особняке или же замке четы, устраивавшей праздник, и далеко не в одиночестве, за что и поплатилась жизнью, когда позволила какому-то хлыщу сделать её беременной. Одновременно Сев научился ездить верхом - сначала на обычных скаковых лошадях, а потом и летать на пегасах. Все лошади были из конюшен отца, после, с воцарением Северуса, почти безвылазном, в подземельях старой школы и редкими визитами в родовой замок, пришедших в упадок. Домашние эльфы боготворили лошадей и потому боялись ухаживать за ними, а держать для пары-тройки старых кляч грума - маггла - Снейп не хотел. Это раскрыло бы месторасположение замка, «завёрнутого» на несколько десятков миль в антимаггловский барьер.
О груме - волшебнике же и вовсе не хотелось думать (В скобках заметим,что это было немодно в свете, где Северус редко, но появлялся. Графа Снейп подзуживал на это сомнительное удовольствие, изуродованный им же в своё время, но с помощью маггловских пластических операций восстановивший былые красоты, друг-недруг и, по совместительству, кум, лорд Малфой. Однако Северус полагал, и небезосновательно, что в бомонде попросту скучно, отвратно и вообще непрельщающе.)
Постигал Северус и благородное искусство фехтования, постепенно превосходя старенького, но юркого наставника, покуда тот однажды не приостановил дуэль, церемонно отсалютовав Севу в знак своего поражения. Но была ещё и проверочная дуэль на боевых рапирах, в которой наставник просадил Севу руку насквозь, зато тот приставил рапиру к сердцу наставника, даже не желая уколоть того в кожу. Нет, не было кровожадности у молодого Северуса Ориуса, названного так в честь деда, противу всех правил, а не по имени отца. Это было его прихотью - назвать сына не по себе, а по своему возлюбленному во всех смыслах этого слова, отцу, превелико любимому.
Научить Северуса искусству ведения магических дуэлей было тоже делом наставника. И в этом виде занятий Моальворуса Хиггинга ждал сюрприз - ученик сразу же превзошёл учителя. Хитрый юный Сев применил к нему несколько заклинаний из области Тёмных Искусств, которых пожилой маг не знал. Но учиться было нужно потому, что Северус, излишне увлекаясь черномагическими заклинаниями, не был в том боевом состоянии духа, чтобы быстро отразить простейший Expelliarmus. Наконец, ученик постиг искусство защиты, а после - и весьма яростного нападения.
В канун восемнадцатилетия отец поговорил с сыном на различные темы, проверяя его подкованность, то есть работу наставника. Он был вполне удовлетворён познаниями Северуса в благородных и естественных науках и искусствах. Моальворусу была заплачена очень крупная сумма галеонов. Сэру Хиггингу были даны наилучшие рекомендации, и наставник исчез из жизни Сева навсегда.
Правда, потом, через несколько лет, Северус узнал в Свете преинтереснейшую новость - Моальворус, несмотря на преклонные годы, сумел жениться на чистокровной юной девушке - девственнице, как поговаривали о ней - выпускнице французского пансиона, происходящей из знатного рода, и уже обзавёлся двумя сыновьями и дочерью. Может быть, это была злая светская шутка, а, может, и правда - Северус тогда не хотел встречаться со старым наставником. Ему было стыдно перед наставником, учившим его добру, за неправильно сделанный жизненный выбор.
Северус осознал, что продвигается в тайных знаниях, мягко говоря, несколько не в ту сторону уже в девятнадцать, через год служения Тёмному Лорду. Лорд относился к Снейпу с непонятным на первый взгляд подобострастием, вызывая непонимание и ревность Бэллатрикс и Люциуса. Те, в отличие от «камерного» Северуса, ходили в рейды и показали себя истинными, прирождёнными от маггловского Бога, наверное, Пожирателями - в меру жестокими, в меру же разумными в своей жестокости. В тайне же Северус вызывал жалость своим гуманным мировоззрением и потому-то, чтобы никто не мог его обидеть, был… настолько приближен к трону. Он занимал почётную Левую Сторону от Волдеморта, и не зря занимал место это, столь желанное многим…
Снейп в это время занимался разбором завалов в обширнейшей библиотеке Лорда и изучением древних, мёртвых языков. Они все, как назло, были столь редких языковых групп и настолько сложными, что Снейп с трудом разбирался в древних свитках и манускриптах.Дело в кельтских языках доходло даже до бересты - священной кожи священного, «светлого» древа. Северус сам порою удивлялся своей способности мысленно мгновенно переключаться с одного языка на другой, тренируя память. Грамматика, орфография и словообразование большинства языков были утеряны в веках.
Волдеморту же просто нужен был расшифровщик некоторых свитков и книг на этих языках. Так Северус изучил, обязательные для каждого последователя Гермеса Трисмегиста, семитские древние и современные языки - финикийский, иврит, арамейский, арабский новый и древний, поражаясь попутно богатейшим набором газелей, из тех, которыми в городах «золотая» молодёжь культивировала поэзию любви и прожигания жизни. Но преобладали в его увлечениях древнейшие, доисламские жанры — урджуза ( вызов на бой и т. д.), фахр — похвальба, хиджа — сатира, мадх — хвала, насиб — любовные песни, са’р — песни мести, уасф — описания и тэ пэ. Потом во временном доисламском промежутке отрывки стали соединять в большую единицу — касыду, лирическую поэму. В этом жанре одна и та же рифма проходит через всё стихотворение, что мешало развиться длинной эпической поэме в стихах. Северус знал, что сохранившиеся произведения этой стихотворной семьи возникли не раньше конца пятого века. Но Сева, тогда ещё просто Сева влекло именно к этим «недоделанным», узко специализированным стихам. Он и сам не знал, отчего.
Была ли эта недостаточность, изломанность его души врождённой или же с молоком кормилицы впитанной? Отчего у него сразу, как он осознал себя после ребячества, была, словно бы врождённая тяга к Тёмным Искусствам, хотя ей страдал только дед, которого Сев не застал уже в живых? Была ли кормилица умственно отсталой или повреждённой разумом? На эти вопросы отец, как и на любые другие расспросы
