лицо... А ее взгляд, это был взгляд умирающей...
Сегодня я вновь встретил Стахова у Ростоцкого, который пребывал в прекрасном расположении духа. К нему вернулся былой веселый нрав. Однако меня настораживало то, что он ни словом не обмолвился о барышне Адель.
Ростоцкого это внезапное равнодушие также удивило, и он, не сумев сдержать любопытства, спросил:
-- Вы навещали Адель?
Денис Стахов с удивлением взглянул на собеседника.
-- Какая надобность мне навещать Адель? -- поинтересовался он. -- Неужто вы поддались сплетням, возникшим из пустоты?
-- А неужто вы забыли про Пиковую Даму? -- прервал я его ироничную речь.
Стахов смотрел на нас как на безумцев.
-- Почему все болтают, будто я увлекался карточными гаданиями?! -- воскликнул он с раздражением.
Выходит, наш друг позабыл о своих приключениях.
-- Очень часто, человек побывавший за гранью, забывает многое, -- задумался Ростоцкий, -- но Денис позабыл тайны карт...
Былой картежник запрокинул голову и закрыл глаза.
-- Значит, это я обезумел? -- спросил он устало.
-- Нет-нет, -- спешно заверил я друга, -- ваше душевное состояние не вызывает опасений... Просто вам у Ростоцких стало дурно, а когда вы очнулись позабыли некоторые детали...
Мне не хотелось вдаваться в подробности. Возможно, он только прикидывается, что ничего не помнит. Хотя версия Ростоцкого вполне вероятна, я не стал бы доверять Стахову.
Денис устало вздохнул.
-- Какие детали? Детали о карточных гаданиях и о любви к дурочке Адель? -- поморщился он.
Уверенность Стахова в своей правоте была непоколебима. Он готов был всех счесть безумцами. Особенно поражала его внезапная неприязнь к барышне, от любви к которой он страдал.
-- Все не столь просто, -- размышлял я, -- кто-то пожелал, чтобы вы забыли обо всем... Но неужто мадемуазель Адель не вызывает у вас никаких чувств?
-- Никаких, кроме желания держаться от нее подальше, -- отмахнулся Стахов. -- Меня всегда пугали барышни такого склада. А ее любовь к Типанскому? Неужели я влюбился в сумасшедшую?
Ростоцкий вопросительно смотрел на меня.
-- А вы помните, что Типанский убит? -- поинтересовался я.
-- Разумеется! -- простонал собеседник, обхватив голову руками.
На сей раз его жесты были иронично-театральны.
-- Будет лучше, если вы останетесь погостить у меня, -- предложил Серж Денису, который не стал возражать.
Несколько минут я пытался собрать фрагменты мозаики в единую картину. Ответ напрашивался сам собой. Хотя уверенности не было. Особое беспокойство вызывало недавнее видение Аликс. Медлить опасно.
-- Мне нужна ваша помощь, Сергей, -- обратился я к Ростоцкому.
-- Вы всегда можете рассчитывать на меня, -- ответил он уверенно.
-- Вам придется рискнуть жизнью, -- заметил я, -- возможно, вас ждет поединок с сильным противником...
Серж не колебался.
Я сел за письменный стол и написал письмо, в котором обличал убийцу, предлагая встречу у сфинксов, дабы договориться. Ростоцкий, прочитав, согласился с текстом.
-- Но кому это письмо будет доставлено? -- спросил он.
Я молча написал адрес на конверте.
Сергей Ростоцкий легко узнал, кому принадлежит сей адрес. Он с трудом скрыл удивление, но уверенности в своих силах не потерял.
Глава 15 Последнего достигнув поворота
Мы прибыли в назначенное время к сфинксам. Я спустился вниз к Неве, темнота скрывала меня, но к сожалению, я не мог наблюдать за происходящим возле сфинксов.
Ростоцкий оставался уверен в своих силах, готовый противостоять врагу. Меня всегда поражали его решительность и упрямство. Однако он не отрицал, что моя сабля или пуля из пистолета могут оказать неоценимую услугу.
-- Не беспокойтесь за меня, я многое узнал, побывав за гранью, -- сказал он мне по пути, -- теперь им меня не перехитрить. Чувствую, они не успеют причинить мне вреда.
Оставалось надеяться, что его слова не простое юношеское бахвальство.
Ночные сфинксы
Время приближалось. Я достал часы. Одна минута, которая тянулась вечность. Самый напряженный момент - это ожидание, когда ты еще не можешь начать действовать.
Но вот наконец я услышал шаги по мостовой. Наш друг явно прибыл не один, чего и следовало ожидать. Я оставался в готовности придти другу на помощь. К удивлению, схватка оказалась поразительно короткой.
Вдруг серебристая вспышка озарила лица сфинксов, мне даже почудилось будто их глаза засветились зеленоватым огоньком, лица казались живыми.
Неужели все кончено? Так просто? Не зная почему, я вдруг испытал чувство спокойствия. Объяснить свою уверенность в победе друга, я никак не мог. Без всякого волнения я поднялся к сфинксам. Предчувствие не обмануло. Ростоцкий неподвижно стоял на тротуаре, склонив голову к неподвижному телу врага, лежавшего на мостовой ничком. Его подельники разбежались.
-- Вы уверены, что это Бобровский? -- недоверчиво спросил мой друг. -- Он мне казался слишком глупым...
Я опустился на колени и перевернул бездыханное тело, осторожно убрав капюшон с лица.
-- Но он оказался умнее меня, -- завершил свою фразу раздосадованный Ростоцкий.
Мы увидели искаженное злобой лицо Бобровского.
-- Однако не он зачинщик этой игры, -- произнес я.
-- Но кто?
Сергей недоумевал.
-- Мои слова удивят вас, скромная барышня Адель управляла всем этим спектаклем.
-- Но как?
Казалось, мой друг не верит своим ушам. Я опасался, что он обвинит меня в клевете, но Ростоцкий доверял мне.
-- Позже вопросы! -- перебил я, -- нам нужно немедля возвращаться... Я опасаюсь за Аликс... Вам надобно быть рядом с нею, прошу вас остановиться у нас...
Ростоцкий вздрогнул.
-- У меня дурное предчувствие! -- воскликнул он. -- Пешком мы опоздаем, и даже расторопный кучер не домчит нас вовремя... Каждое мгновение дорого! Есть только одна идея...
Он взглянул на амулет, который сжимал в руках после битвы.
-- Прошу вас присмотреть за моим телом, -- попросил он, усаживаясь спиной к парапету.
Серж перевел свой взор на сфинксов, казалось, они одобрительно смотрели на нового хранителя
