Русская поэзия Китая: Антология

Вдруг в этот самый край судьбой
Мы брошены случайно —
И стал нам родиной второй
Китай с коробки чайной.

Но мы не видим пред собой,
Как прежде на картинке,
Китайца с длинною косой
В халате цвета синьки.

Тогда, с загадочным лицом,
В одежде странной этой,
Он нам казался существом
С неведомой планеты.

Теперь же кос в помине нет,
И наряду с халатом
Китаец здесь в пальто одет
С подкладкою из ваты.

Ушла в забвенье навсегда
Картинка с банки чайной,
Что нас в те детские года
Пленяла чрезвычайно.

1930-е

ОЛЬГА СКОПИЧЕНКО

«Люблю лежать в траве примятой…»

Люблю лежать в траве примятой:
На солнце плавится тоска.
Когда по зареву заката
Плывут, алея, облака.

И облачные силуэты
Скользят в лазурной вышине,
И, словно заревом согреты,
Подтаивают на огне.

Знакомых городов строенья
Встают громадами вдали
И их багровое горенье,
Как отражение земли.

Я вижу, — облачная лава,
От легких взлетов ветерка,
Дает изгнаннице усталой
Мираж родного городка.

Капризный и неверный случай
Виденье яркое дарит.
А ветер развивает тучи
И треплет отблески зари.

Я облакам кричу: «Верните ж!
Воздушный город мой родной!»
Но мой недостижимый Китеж
Дрожит и тает надо мной.

«Лучше пути победного…»

Лучше пути победного,
Краше мечты о рае,
Только одно я ведаю,
Только одно я знаю.

Это сказать за сильными:
«Вместе на крест восходим мы», —
Это гореть светильником
Перед иконой Родины.