службу.
Остановившись перед дверью в покои Снейпа, Поттер вжался в стену и замер, внутренне надеясь, что профессор не успел покинуть свои комнаты и у него еще есть шанс пробраться туда незамеченным. Прошло некоторое время - за дверью слышались неторопливые шаги, но достаточно далеко, чтобы Гарри понял - покидать жилище профессор не собирается. Так прошло некоторое время - приближалась полночь, и парень начал сомневаться, что из сегодняшнего бодрствования выйдет толк, как вдруг дверь распахнулась, хоть до этого (Гарри мог поспорить на что угодно) за ней не раздалось ни звука, и на пороге показался профессор Снейп собственной персоной. Гарри замер, его сердце ухнуло куда-то вниз, и, кажется, вообще перестало биться. Взгляд Снейпа скользнул по тому месту, где стоял парень, но это длилось всего мгновение, которого Гарри хватило, чтобы почти едва не потерять сознание от страха, опомниться, снова научиться дышать и, наконец-то, шагнуть в приоткрытую дверь ровно перед тем, как Снейп захлопнул ее за собой, наложив заклятье от проникновения.
Очутившись в покоях Снейпа, Гарри еще некоторое время не двигался, осмысливая сложившуюся ситуацию: он в жилище Снейпа, пробрался сюда тайно, нарушив столько правил, что, застукай его профессор, ему во-первых, никогда не отмыться от той грязи, которой его польют, а, во-вторых, не найти столько баллов, чтобы расплатиться. И это притом, что он рискует оказаться выкинутым из Хогвартса за полгода до окончания школы. Почему подобное не пришло ему в голову раньше - неизвестно. Наверное, Снейп прав: голова и в самом деле его слабое место… Или последствия его увлечения пагубно сказываются на мыслительном процессе, но тогда это еще один довод в пользу скорейшего избавления от него.
Сосчитав про себя до двух сотен, Гарри пришел к выводу, что Снейп ушел достаточно далеко и можно начать действовать.
- Люмос! - взмах палочкой, и свечение рассеяло полумрак, царивший в комнатах. До этого мгновения единственным освещением были тлеющие угли в камине, но их было недостаточно.
Расхаживая по комнате, Гарри удивленно осматривался: шкафы с книгами, кресла, низкий столик у камина, заваленный листами пергамента, ковер на полу… Слишком просто. Слишком… обыкновенно. Но с чего это вдруг он думал, будто подземелья должны оказаться сырыми и промозглыми? Нет, здесь и в самом деле достаточно прохладно, но в умении обустроить собственное жилище Снейпу отказать нельзя.
Налюбовавшись обстановкой, Гарри ткнулся в одну из дверей, которая открылась достаточно легко, но тут же захлопнул ее - дальше была спальня, и парень сам удивился, с какой поспешностью отскочил, будто вломиться туда значило… Черт! А вламываться в кабинет - это лучше? Подумав, Гарри признал, что лучше.
Следующая попытка увенчалась успехом: комната, в которую он вошел, оказалась лабораторией - шкафы с множеством склянок, пробирок, банок с неизвестным содержимым, жаровня, пара отчищенных до блеска котлов… Парень пробрался вдоль стены и остановился перед одним из стеллажей. Подняв волшебную палочку, он принялся изучать надписи на банках, щурясь, раздраженно отмечая, что отсветы на стеклах очков только мешают разобрать почерк профессора.
Список компонентов он знал по памяти. Несколько раз Гарри приходил в библиотеку только за тем, чтобы в очередной раз убедиться, что иного способа раз и навсегда покончить с собственной глупостью нет, и, перечитывая компоненты, сам себя убеждал, что еще не поздно передумать. Пока путь назад еще открыт, и так будет до последнего мгновения перед тем, как Гарри выпьет приготовленное зелье. Обреченно вздохнув, юноша достал одну из банок и уверенно пересыпал часть содержимого в заранее припасенный пакетик, который, тщательно запаковав, спрятал в кармане. Всего четыре компонента. Остальные два у него уже есть - аконит и наперстянку оказалось вполне возможно достать своими силами. Прикинув, что большая часть ингредиентов является ядами, Гарри внутренне содрогнулся, но книга врать не станет. И почему он не так хорошо разбирается в зельях, чтобы понять их взаимодействие? Что, если чего-то не хватит? Не хватит именно того ингредиента, который должен свести на нет отравляющее действие остальных?
Об этом Поттер старался не думать. В конце концов, есть пророчество. Есть он - Мальчик-Который- Выжил, и совершенно точно известно, что ему не суждено умереть, отравившись простейшим отворотным зельем… Когда все необходимое было собрано, а в кармане мантии, помимо трех пакетиков, ощущалась тяжесть мензурки с несколькими каплями крови оборотня, каким-то чудом сохраненной Снейпом и не свернувшейся, парень закрыл стеклянные дверцы шкафа и вернулся в гостиную.
Осмотрев одно из кресел, он осторожно снял со спинки длинный черный волос, оставшийся там, видно, когда Снейп последний раз отдыхал у камина, осторожно поместил его в последнюю пустовавшую пробирку, и заткнул ее пробкой. Дело было почти сделано. Чувствуя приступ вседозволенности, он уверенно уселся в профессорское кресло и принялся ждать. Одно то, что он находится на чужой территории, усиливало напряжение и прибавляло остроту ощущениям, но это было к лучшему - не хватало еще заснуть здесь и доставить профессору удовольствие вышвырнуть его поутру, или, что хуже, оттащить прямиком к Дамблдору. Вот тогда-то слизеринцы посмеются. И еще не известно, что придумает Малфой, дабы объяснить его присутствие в столь… неподходящем для ночевки месте.
Тряхнув головой, Гарри отогнал неприятные мысли. Отозвав заклинание света, он позволил комнате погрузиться во мрак, и принялся повторять про себя способ приготовления зелья, чтобы хоть чем-то себя занять. На следующий день он планировал пропустить Трансфигурацию, запереться в гостиной Гриффиндора, и там без помех приготовить спасительное средство, так что осталось выдержать лишь несколько часов.
Послышавшиеся за дверью шаги заставили Гарри очнуться. Он так и сидел в своей мантии-невидимке, опасаясь расставаться с ней даже на минуту, и когда дверь стала открываться, едва не выдал себя, тут же сорвавшись с места. Вскочив, словно через кресло пропустили ток, он метнулся к выходу с такой прытью, что пола мантии Снейпа всколыхнулась от движения воздуха, но Гарри это уже не беспокоило - они разминулись всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и юноша оказался в коридоре, только теперь окончательно придя в себя. Еще мгновение - и он остался бы запертым в комнате Снейпа до утра, и все потому, что позволил себе расслабиться, поддавшись глупым мечтаниям и усталости. То, что он сделал, и так было достаточно отвратительно, а теперь к укору совести добавились совершенно не свойственные ему сомнения - что, если он поспешил напрасно? Через пару дней ему и дела не будет до какого-то там Снейпа, так почему бы не задержаться… пока зелье еще не действует?
Дверь захлопнулась, оставив его в коридоре, прислонившимся к холодной каменной стене и представлявшим, что могло бы… Стиснув зубы, Гарри в очередной раз пришел к выводу, что просто рехнулся. Снейп вышвырнет его, даже не слушая того бреда, что парень станет нести в собственное оправдание.
Опустив голову, с поникшими плечами, Гарри направился наверх, в комнаты Гриффиндора, уже не заботясь о том, чтобы хоть немного заглушать собственные шаги. В гостиной он, как и рассчитывал, не наткнулся ни на кого: слишком поздним было время. Пройдя в спальню, стараясь не разбудить соседей по комнате, Гарри спрятал в прикроватную тумбочку добытые снадобья, разделся и улегся в постель, надеясь, что после всего пережитого уснуть ему все-таки удастся. Но вместо этого он еще некоторое время вертелся, устраиваясь удобнее, а потом поймал себя на том, что довольно улыбается. Видимо, сказываются последствия нервного напряжения - отметил он, стараясь скорчить в темноте серьезную мину, однако ничего не вышло. Что ни говори, а Гарри испытывал острый приступ самодовольства…
* * *
Когда дверь оказалась запертой и сквозняк, встретивший его на пороге, прекратился, Снейп вынул палочку, зажег светильники, одновременно заставив с новой силой вспыхнуть потухшие было угли в камине, и направился к креслу. Устало опустившись в него, профессор отодвинул в сторону листы пергамента, захламившие невысокий столик, и потянулся к полупустой бутылке с вином. Левитировав из серванта бокал, он наполнил его ярко-алой жидкостью, вернул бутылку на место и сделал глоток. Терпкое вино было крепковато, что и требовалось. С несвойственным ему сожалением Снейп отметил, что эта ночь будет слишком длинной, учитывая отвратительную усталость и абсолютное нежелание спать. После собраний Упивающихся так бывало всегда. Напряжение давало себя знать, выливаясь в бессонницу, тем более отвратительную, что во времена этих ночных бдений как никогда ощущалось одиночество и бесполезность собственной деятельности.
Когда бокал практически опустел, Снейп принял единственно верное решение: чтобы как-то убить время, нужно заняться делом. На нем висело два зелья, так и не приготовленных, хотя мадам Помфри
