просила о них еще неделю назад, и теперь, кажется, появилась возможность с ними разобраться. Занятие обещало быть достаточно интересным и неспешным, чтобы провести за ним остаток ночи, поэтому Снейп предпочел не медлить.
Приготовления заняли некоторое время, он уже успел отвлечься от неприятных размышлений, и только когда собирался добавить следующий по счету ингредиент в густое варево, наполнявшее котел, нахмурился, разглядывая на свет содержимое одной из банок. Содержимого явно не хватало. Скривившись, Снейп вернул банку на стол и забарабанил пальцами по столешнице. Зелье было безнадежно испорчено. Время, необходимое для добавления следующего ингредиента, истекло, а его недостаток подтвердил худшие опасения. Снейп постоял еще некоторое время над котлом, пытаясь сообразить, как такое могло случиться, несмотря на то, что еще два дня назад он проводил полный осмотр собственных запасов, и все было в норме. Он мог поклясться, что специально оставил когти дракона в том количестве, чтобы их хватило на зелье для госпиталя, и, тем не менее, их было на добрую четверть меньше…
Выхватив палочку, он произнес очищающее заклинание, с яростью освобождая котел от содержимого и, резко развернувшись, вышел из помещения. Снейп знал содержимое своей лаборатории наперечет, он не мог истратить что-то и напрочь забыть. И еще этот внезапный сквозняк, который он ощутил на пороге гостиной… Ярость на лице профессора сменилась презрительной усмешкой. Поттер. Он должен был догадаться сразу, когда подсознательно ощутил чье-то присутствие. Нужно больше доверять инстинктам. Кто еще осмелится на подобное? У кого кроме Поттера есть мантия-невидимка, которую давно было нужно изъять, если бы не причуды Дамблдора? Однажды мальчишка уже разозлил его, выкрав ценный компонент, но теперь, когда он обнаглел до такой степени, что залез в его комнаты, возмездие будет соответствующим. Ярость заставила Снейпа окончательно потерять контроль, и бутылка с вином полетела на пол, зазвенели осколки, а содержимое красным пятном растеклось по ковру. Эта шутка обойдется Гриффиндору в добрых две сотни баллов. Не сразу, но факультет их лишится. Наглость и самомнение Поттера перешли всякие границы. И он узнает, что затеял мальчишка…
Тут Снейп опомнился, постоял некоторое время совершенно неподвижно, а потом принялся расхаживать по комнате, теряясь в догадках. Просто так Поттер не стал бы соваться в подземелья. Разве что поспорил с кем-то из таких же недоумков, но тогда в подтверждение того, что все-таки побывал в комнатах слизеринского декана, он должен прихватить что-нибудь посущественнее. Значит, парень собирается затеять свою игру и вряд ли сам знает, что творит. Этим отличались все выходки Поттера. Проблема была в том, что зелий, для которых требовались драконьи когти, было слишком много…
Исчерпав ярость, Снейп вернулся в лабораторию и теперь уже тщательно проверил все склянки, пробирки и реторты, которыми во множестве были заставлены шкафы. Это заняло много времени, но спешить ему было некуда. И только проведя ревизию содержимого последнего стеллажа, Снейп позволил себе передышку. Он оказался прав. Та же участь постигла и несколько других банок, но теперь Снейп уже не был уверен, что злость - единственная эмоция, испытываемая им. К злости присоединилось недоумение, и его было не в пример больше…
* * *
- Гарри! Подъем!
Хороший пинок, даром что дружеский, заставил парня подскочить на кровати и потянуться за очками. Впрочем, и без них можно было разглядеть ярко-рыжую шевелюру обладателя отвратительно жизнерадостного голоса.
- Рон? - Гарри надел очки и неуверенно взглянул на друга. - Ты совсем обалдел?
- А чего сразу я? Ты сам просил распинать тебя. Хотя, если ты не желаешь идти на завтрак, я пойму… - он многозначительно подмигнул: - Что, тяжелая ночка? Думаешь, я не видел, во сколько ты вернулся? Наивный! Я от любопытства до утра ворочался! Ну и как, стоит она того, чтобы не высыпаться?
- Кто? - Гарри тряхнул головой, сомневаясь не продолжение ли это ночного кошмара, в котором Чжоу Чанг бегала за ним по всему Хогвартсу с предложением руки и сердца…
- Ну, не хочешь - не говори…
Даже не глядя на Рона, можно было без труда понять: Уизли обиделся.
- Я думал, что от друзей нет секретов… - протянул он, скорчив недовольную мину.
- Рон, нечего рассказывать, - отрезал Гарри, выбираясь из-под сбившегося одеяла и начиная одеваться. - Ты, как всегда, напридумывал бог весть чего. Я что, первый раз отправлялся прогуляться?
- Да нет… - Рон, кажется, смутился, но это не помешало ему нахально усесться на постели Гарри да еще и попрыгать на мягком матрасе. - Но обычно ты не возвращался с такой довольной рожей…
- Угу… - Гарри просунул голову в ворот свитера, так что взлохмаченная со сна шевелюра вообще встала дыбом. - Это ты тоже в темноте разглядел?
- Разглядел. А «Люмос» на что?
- Что-то я не заметил твоего «Люмоса»…
- Естественно. Я использовал его, когда ты уже спал без задних ног. Такой счастливый, что просто зависть брала. И улыбка до ушей!
- Врешь ты все.
- Ну, если тебе так будет спокойнее… - Рон, кажется, сдался, но следующая фраза повергла Гарри если не в шок, то заметно приблизила его к тому: - Только учти, на свадьбе я буду шафером!
- Разве что в качестве призрака. Ты повесишься раньше… - слова Гарри были едва слышны, однако Рону как-то удалось разобрать их.
Уизли замолчал, но на его лице явно читалось недоумение. Впрочем, посмотрев на Гарри более пристально, он предпочел не высказывать свое мнение, здраво рассудив, что тогда ему и вовсе ничего не узнать, а Гарри только этого и требовалось. Оставив Рона размышлять, он выскочил из спальни и в гостиной наткнулся на Гермиону, которую резво уволок прочь, в сторону обеденного зала, не слушая ее протестов по поводу того, что Рон еще не спустился.
Гермиону удалось отвлечь разговором о предстоящих экзаменах, и когда Рон присоединился к ним за завтраком, сомнительная тема утреннего разговора была забыта. Как опасался Гарри, на время. Но время - понятие странное, потому что уже сегодня вечером его не должно это беспокоить. Сегодня вечером он наконец-то будет свободен от собственной глупости.
Единственным, что смущало юношу, был пристальный взгляд Снейпа, который, казалось, не отпускал его ни на минуту. Профессор восседал за учительским столом, несмотря на то, что обычно довольно редко выходил к завтраку, а это внимание к его, Гарри, персоне было и вовсе чем-то из ряда вон выходящим. Поттер уткнулся носом в тарелку, терзая вилкой ее содержимое и стараясь не поднимать голову, но это удавалось не всегда. Несколько раз он все-таки отважился взглянуть на Снейпа и, как назло, именно тогда, когда профессор в очередной раз сверлил его взглядом непроницаемо черных глаз.
- Ты слышишь меня, Гарри? - голос Гермионы прервал размышления юноши, и он кивнул:
- Да, конечно…
«Он что-то знает…» - мысль, промчавшаяся в сознании, была сродни потоку ледяной воды. Гарри отвел глаза, но еще успел заметить насмешку во взгляде Снейпа и тонкую, едва заметную ухмылку, когда уголки рта профессора чуть приподнялись. Такого выражения он у Снейпа еще не видел. Наверное, так должен смотреть Дьявол во время страшного суда, обнаружив очередную грешную душу и без слов давая понять, что ему известно каждое прегрешение… Поэтому следующей мыслью Гарри было «Он знает все…»
Поттер побледнел, а Снейп испытал ни с чем не сравнимое удовольствие. Все, чего он хотел добиться, это молчаливое признание мальчишки в виновности, но обстоятельства сложились гораздо лучше. Гриффиндорцы! Даже совершая поступок, который оправдан необходимостью, они продолжают испытывать неловкость, если приходится нарушать правила или пойти на компромисс с собственной совестью… А у Поттера совесть, кажется, и вовсе гипертрофированная, что, впрочем, не мешает ему делать то, что он считает нужным. Утешало одно: Поттер явно мучается, из чего следует, что на кон поставлено нечто стоящее и шуткой его поступок не являлся…
Как только Снейп это осознал, он нахмурился, и его губы сжались в тонкую линию. Значит, все гораздо серьезнее. Значит… Профессор повернулся в сторону Дамблдора и тот, поймав его взгляд, кивнул со снисходительной улыбкой. Нужно будет поговорить. Не хватало еще, чтобы мальчишка вздумал сотворить что-то, о чем потом пожалеет. А сотворить Поттер мог все, что угодно. Начиная от попытки превратить Малфоя во что-то отвратительное и заканчивая составлением зелья для уничтожения Лорда. И то, и другое
