В кабинет запускали по трое, и первая же троица сообщила волнующимся ожидающим, что «уколов не делают», но зато раздеваться приходится до «без ничего». Прошедшие медосмотр в класс не возвращались, а ускользали на улицу. И Наташа не стала затягивать томительное ожидание в ритуально побаивающейся очереди и вошла в кабинет уже в третьей тройке.
Про «без ничего» первые любительницы домашних сенсаций явно погорячились: раздеться было сказано только «до нижней одежды». Наташа осталась в своих трусиках в цветочек, а Лика из седьмого и Женя из девятого были ещё и в белых ситцевых лифчиках. Начались какие-то непонятные весёлые приседания, наклоны и замеры. Медсестра Тайечка по очереди подводила девочек к большой стойке со шкалой роста, стоявшей у окна, сообщала показания планки сидящему за столом Георгий Далиевичу, обнимала растущие показатели ленточкой сантиметра и отпускала к доктору. Перед столом Георгий Далиевич внимательно осматривал каждую девочку, стучал маленьким резиновым молоточком по смешно подпрыгивающим коленкам и в довершение всего, серьёзно нахмурившись, произносил «Приспускай!», указывая глазами на трусы. Наташа с интересом смотрела на мохнатые лобки своих смущающихся старших подружек, пока саму её Тайечка опоясывала оранжевым сантиметром. У Лики тёмно-русые волоски кучерявились аккуратным треугольничком под животом и оставляли ещё почти не прикрытыми девственный убегающий вниз разрез, а у Жени вся писька была покрыта будто пушистым чёрным облаком – волосинки выбивались у неё даже из-под надетых трусов. Наташе понравилось ощущение прохладной пластмассовой линейки, приложеной Тайечкой к её розовым чуть выпирающим сосочкам, она улыбнулась и перед Георгий Далиевичем потом стягивала трусики без тени всякого смущения. Доктор потрогал её почти совсем неопушённые губки, средним пальцем подтолкнул под разрез письки и с минуту мял и растягивал Наташин живот. Вся процедура осмотра заняла не более десяти минут, и скоро Наташа уже прыгала в «классики» на дорожке у порога их дома. Напомнил о себе медосмотр нечаянно ночью…
Наташа лежала в ставшей до невыносимого жаркой постели посреди давно мирно уснувшей спальной и отчаянно мастурбировала на пальцы доктора Гергий Далиевича оттопыривающие по очереди тесно сжатые губки её письки. Ощущения приходили самые волшебные, за исключением стойкого разочарования от быстротечности и неповторимости в ближайшее время медосмотра. Всё время придумывались какие-то невероятные продолжения, но Наташа с трудом могла представить себе возможность хоть какой-нибудь реализации своих будоражащих письку и душу грёз. Возможно поэтому на следующий день у Наташи впервые вместо первого урока «заболел живот».
– Здравствуйте, у меня живот болит! – Наташа совершенно была незнакома с правилами поведения рвущегося на бюллетень воспитаника и даже не состроила мало-мальски опечаленно-бледнеющего образа на своём личике; единственно на что её хватило, это на то, чтобы перестать улыбаться по заведённой детдомовской привычке.
– Правда? – медсестричка Тайечка реагировала на каждое подобное заявление со свойственной ей душевной ранимостью, не взирая на лица.
– Правда… – не отрываясь от записей за столом и не поднимая глаз, ответил за Наташу Георгий Далиевич. – Готовьте самую большую клизму, Тайечка! Или может всё-таки на уроки?
Он поднял вопросительный взгляд на Наташу. Обычно магическое упоминание о самой большой клизме исцеляло мгновенно добрую половину пошедших неверной тропой уклонения от знаний воспитанников. Но тут ожидаемого эффекта не состоялось.
– Сами вы, Георгий Далиевич, большая клизма! У меня честно живот болит, а какала я уже сто раз без всяких ваших клизм! – Наташа от отчаяния внезапной любви к этому старому доброму доктору обиженно смотрела прямо в его веселящиеся на солнце очки, потом опустила глаза и добавила тихо: – Правда…
– Да? – Георгий Далиевич несколько озадаченно снял очки и повертел их в руках, в упор глядя на взволнованную Наташу. – Ну, тогда… раздевайся и на кушетку… Тайечка, термометр и потрогайте ей животик осторожно! Я буду через пару минут и осмотрю. У меня звонок срочный в горбольницу с утра висит, я быстро…
Он сбросил белый халат на вешалку и торопливо скрылся за дверью, причём, минуя Наташу, машинально приобнял её, загораживающую проход, за плечики, отчего Наташе стало немного весело и хорошо.
Тайечка сняла с Наташи её школьную форму и уложила Наташу на застеленную простынёй небольшую кушетку у стены кабинета. Нежные пальчики медсестры коснулись мягкого Наташиного животика.
– Где болит, Наташенька? Сильно?
– Нет… – Наташа совершенно не в силах была врать в широко распахнутые голубые глаза Тайечки: одно дело было убеждать в наспех придуманной болезни доброго, но твердо-каменного доктора и совсем другое – окончательно расстраивать это полуэфирное существо. – Тайечка, у меня совсем ничего не болит! Не бойся, пожалуйста…
– А как же?.. – Тайечка растерянно заморгала глазами, опустив обе ладошки на “выздоровевший” Наташин животик.
– Он не болит – он изводится весь! Я сама не знаю почему… Положи мне пальчик сюда!
Наташа взяла одну ладошку Тайечки и сунула её пальчик к себе между ножек, прижав его к мягкой ткани трусиков. «Это всё из-за медосмотра вчерашнего!.. Только ты не говори Георгий Далиевичу, ладно?.. Пожалуйста…», горячо зашептала Наташа. «Ну, хорошо…», Тайечка, ничего почти не понимая, трогала пальчиком тёплую ложбинку письки Наташи и отдёрнула руку, когда в дверях показался доктор.
– Так. И что тут у нас? – Георгий Далиевич присел вместо вспорхнувшей с кушетки Тайечки рядом с Наташей. – Здесь болит? Здесь? Здесь? Здесь?
Наташа прикрыла глаза, наслаждаясь теплом больших сильных рук сжимающих её животик и через силу произнесла чуть слышно: «Ага… Очень…». Пожилой хирург с пожизненным стажем внимательно посмотрел на неприлично юную пациентку закатывающую глаза под его руками и нахмурился:
– Прелесть моя, а вот здесь? – одна ладонь его прилегла на Наташины трусики и основанием мягко надавила вниз.
– Здесь особенно!.. – Наташа широко распахнула глаза. – Очень-очень!.. Я всю ночь не могла даже заснуть!..
– Хм! Очень интересное, редкое и малоисследованное наукой заболевание! – Георгий Далиевич ущипнул Наташу обеими руками за бёдра. – А ну, снимай-ка, крошка, немедленно трусишки – посмотрим, как можно тебя полечить!
Наташа с готовностью сдёрнула трусики и осталась совсем голой.
– Коленки к груди! Держи руками и не отпускай. Крепче. Вот, так…
Наташа сильно прижала обе ножки к своим маленьким возбуждённым соскам. Её пухлая писька персиком выпятилась перед доктором. Георгий Далиевич взял в щепотку вздутые голые губки, сжал и осторожно пошевелил рукой. Наташа затаила дыхание от полноты хлынувших из-под низа животика чувств. Между стиснутых губок вверху высунулся её скользкий розовый клиторок. «Тайечка, найдите карточку ребёнка и заполните, пожалуйста! Как твоя фамилия, пионер?», Георгий Далиевич продолжал теребить зажатые створки её небольшой письки, и у Наташи с трудом нашлись силы на ответ ему. «Наташа… Большова…», почти со стоном произнесла она, начиная пошевеливать попкой, будто от лёгкого неудобства. «И давно ты мастурбируешь, Наташа Большова?», доктор отпустил чуть зарозовевшие внешние губки и скользнул средним пальцем по влажному разрезу. «Со вчерашнего вечера…», Наташа искренне не поняла сложного медицинского термина. «Понятно! А как давно ты умеешь щекотать себе пальчиками вот здесь?», палец доктора живописно обрисовывал где именно. «Только с прошлого лета!..», вздохнула Наташа, твёрдый большой палец доктора ей откровенно нравился, «Мне Коля Смирнов показал, а до этого никто не показывал, вот я и не умела…». «Отлично!», оправдательный тон Наташи почему-то вызвал улыбку под орлиным носом Георгий Далиевича, «Тайечка, сверьте возраст по году рождения и запишите в примерные сроки начала самоудовлетворения». Наташа внезапно охнула и заёрзала попкой сильней на сминаемой простыне кушетки. Средний палец детского доктора поджимал её горячую пещерку, а большой быстро скользил подушечкой по надутому клитору. Георгий Далиевич успел лишь обратить свой вопросительно взирающий взгляд на неё, а Наташа уже сильно содрогалась в коленках, кончая на его ловких горячих пальчиках. Оргазм приподымал попку зажмурившей глаза от радости Наташи и пытался насадить маленькую пещерку влагалища на средний палец доктора, но тот крепко держался за самый край маленькой письки и
