— И думать нечего! Идите! — вступила в разговор мама. — Ребенку нужно отдохнуть! Ваш храм никуда от вас не уйдет. Всенощная и в следующую субботу будет. А такой футбол, как вы сами говорите, бывает раз в жизни!
— Ну так что? — вопросительно посмотрел на сына Сергей Сергеевич.
И тот, подумав, махнул рукой:
— Идем!
— Тогда у тебя на все про все — пять минут!
Стас, бросив себе прямо под ноги скомканную страницу, вскочил, быстро оделся и выбежал в коридор. Здесь его уже ждал отец.
Мама на радостях, что сын наконец-то хоть раз за целый месяц отдохнет от своей учебы, пообещала встретить их любимыми оладышками со сметаной.
Провожаемые ею так, словно они сами будут играть за сборную страны, отец с сыном вышли на лестничную площадку.
Лифт, как по заказу, оказался свободен и, более того, стоял прямо на их этаже. Они вошли в него и поехали вниз.
И тут Стас вдруг вспомнил, что на нем — святые мощи… Сразу же в памяти возникли прочитанные в одной книге слова святого Оптинского старца, преподобного Варсонофия, который еще в начале двадцатого века говорил своему ученику, что в мире появилась новая игра — футбол. Он называл ее греховной, потому что она будет разжигать страсти огромных толп людей и даже целых народов… На это, правда, Стасу удалось найти оправдание, что посещение сегодняшнего матча — есть проявление патриотизма к России, родной стране.
Но после этого он живо представил, как ревет, действительно, словно беснуясь, стадион, что вытворяют фанаты, вспомнил, какие слова можно услышать, если наши футболисты бьют мимо ворот или судья не назначил очевидный одиннадцатиметровый штрафной удар… И, когда они уже были на первом этаже, попросил:
— Подожди… Я сейчас!
— Куда ты! — попытался остановить сына Сергей Сергеевич. — Опаздываем…
Но тот уже нажал на кнопку своего этажа…
Чтобы не тратить время на поиски ключа, он принялся трезвонить в дверь, и как только она открылась, снова, в чем был, промчался мимо мамы в свою комнату.
— Стасик, ты что-то забыл? — только и понеслось ему в след.
— Нет, к счастью, наоборот… — пробормотал Стас и, сняв с себя крест-мощевик, бережно положил в коробочку.
«Это — мой первый и последний компромисс!» — крестясь и кланяясь перед ней, торопливо шепнул он святому.
Или, как сказал бы Владимир Всеволодович, соглашение, а может, даже и сделка со своей совестью.
— Стасик! — попыталась остановить его мама, когда он бежал обратно к двери. — Я уберусь в твоей комнате?
— Не надо! — решительно отказался взявшийся уже за ручку двери Стас.
— Но у тебя там совсем замусорено!
— Я потом сам уберу и… просмотрю все еще раз! Вдруг в том мусоре хоть какая ценная мысль отыщется?.. — умоляюще глядя на маму, попросил Стас.
И с этими словами выскочил из квартиры.
6
— А обо мне ты подумала?! — закричал в трубку Стас.
Домой Стас с отцом возвращались довольные, возбужденные, шумно обсуждая подробности прошедшего матча.
— Нет, а ты помнишь,
