наоборот. Я буду рожать, что бы там ни было! — вступила в разговор Лена.
— Мы просто хотели попросить у вас благословение! — пояснил Стас.
— Ну, это совсем другое дело!
Лицо священника смягчилось, и глаза стали ласковыми.
Он широким крестом благословил, спросив, как ее звать, сначала Лену.
Потом ее живот.
«Ну, совсем, как Патриархи — императриц в Византии!» — только и подивился этому Стас.
Наконец, их обоих.
Не выдержав, даже обнял, властно притягивая друг к другу.
И сказал:
— Я немедленно запишу Вячеслава и непраздную Елену в свой личный синодик и буду ежедневно молиться, чтобы все у вас было благополучно!
— Спаси вас Господи, батюшка! — прослезившись, принялась благодарить Лена.
А Стас уточнил:
— А как ей теперь быть с постом?
— Однозначно — послабляется, — ответил священник. — Кстати, и тебе, как учащемуся, если не ошибаюсь, сразу в двух вузах — тоже. Ну, конечно, не так, как Елене. Но рыбку иногда можно вкусить!
Извинившись, он пошел начинать таинство исповеди.
Лена со Стасом направились за ним следом.
Встали в очередь.
Исповедовались…
Во время службы, после чтения Евангелия, началось чтение записок.
Хор пел совсем тихо.
А священник читал их так громко, что без труда можно было разобрать каждое имя.
— О здравии: Сергия, Валентины, Виктора, Елены, Вячеслава, Иоанна, Никиты, Владимира, Ирины, Олега… — услышал Стас и понял, что это читается его записка.
Следом за ней из алтаря зазвучало:
— Заключенного Андрея, заключенного Стефана, заключенной Тамары, заключенного Никиты…
«Никиты?!»
Стас мгновенно вспомнил оперативника из следственного комитета.
Догадался, что это была его записка.
А раз он вел дело Никиты, то это могло означать лишь одно…
Что Ник — в тюрьме!
Если только у оперативника не было других подследственных с таким именем…
Стас покосился на ничего не заметившую Лену, которая ответила ему благодарным взглядом.
Тоже заметила, когда читалась его записка!
И не забыл ни ее родителей, ни Вани!
Он не стал пока ничего говорить ей.
