— Виктория! Можно просто Викой… — тоном тихони смиренно отозвалась Ванина жена и, словно заставляя себя, не без труда добавила: — … мама!
— А мы в храм шли, — принялась объяснять Ванина мама. — От Вани-то уже давно ни словечка. Как написал, что в госпиталь попал, но все в порядке и чтобы не волновались, так и замолчал. А как не волноваться? Все сердце изболелось. Вот и решили пойти все вместе, помолиться. Может, и правда, зайдем? Только теперь уже — поблагодарить Господа!
— Конечно-конечно! — охотно подхватила Виктория. — Давайте прямо сейчас и пойдем!
Стас не верил своим ушам и глазам.
Только что недовольная и капризная Виктория была тише воды ниже травы.
Сама благожелательность и учтивость.
И будто бы совсем недавно это были не ее слова, что она ни когда и ни за что — ни ногой в храм!
— Надо же, — удивлялся отец, — еще и до храма дойти не успели, а оно уже все устроилось в лучшем виде! Может, уже и обратно пойдем?
- Отставить разговорчики! – остановил его Ваня. – В колонну по три… ладно – рассыпным строем, в храм, к Богу — шагом марш! Тем более что и Ленка наверняка уже там! Стас вон ждет, не дождется, когда ее по-человечески увидит и поговорит с ней!
Тут Ванина мама взглянула на Стаса, молчаливым кивком ласково поздоровалась с ним.
И вздохнула:
— Ты, Стасик, только, пожалуйста, не обижайся на нее. И не обижай! Ей и так горя хватило…
— А что, собственно, произошло? — чувствуя, как что-то так и оборвалось у него в груди, спросил Стас.
Но все уже направились к храму.
И Ванина мама только сказала:
— Да ты сам все сейчас лучше любых слов увидишь…
5
Главнее Божественной Литургии нет и не может быть ничего на земле.
В храме было тепло и спокойно.
Служба еще не начиналась.
Быстро оглядевшись, Стас с облегчением сразу увидел Лену.
Она стояла спиной перед множеством разложенных на широком певческом аналое книг.
Кроме нее в храме был еще сторож — худощавый бородатый мужчина с пронзительным взглядом.
Он сидел у самого входа так тихо, что Стас его сразу и не заметил.
Да и не до него было.
Зато Ваня, обычно слегка стеснявшийся его — все-таки бывший капитан-афганец, Герой Советского Союза, поздоровался с ним за руку, как с равным, называя по имени: Виктор.
Затем привычно подошел к вешалке.
Предложил Виктории помочь снять шубу.
Но та категорически замотала головой, давая понять, что ей не скоро и в шубе станет жарко.
Тогда Ваня сбросил с себя шинель.
Стас — зимнюю куртку
