комнату и жестко спросила:
— Че надо?!!
— Раком! — скомандовал Мудя, и его глазки осоловело заблестели. — Подставляй жопу!!!
— Нихуя!!! — отрезала Подстилка. — У меня разминка!!! — и вышла.
Хер так и сел с открытым ртом:
— Ты че, Марианной решила стать? — насмешливо заорал он, вспоминая события вчерашнего вечера.
— Да!!!
— Давай-давай! — пересрался Мудя, что лишится такой удобной подстилки.
«Вот говно! Сука, блядь!!! — бесилась Подстилка, глядя на улицу из окна каталажки. — И опять я все забыла и расплылась, как говно под своим принцем! Да подохни ты, тупая мамаша. Да подохните вы все, ебаные писаки-романисты!!! «Унесенные ветром», блядь, «В плену страсти», сука! Из-за вас я связалась с этим уродом, ебарем-террористом! Из-за вас, суки, я сижу сейчас здесь! Ты, сука-мать, говорила «никогда не проси, будь гордой», как деньги зарабатывать не научила, что же мне остается делать? Воровать! Благодаря тебе, дура старая, я стала воровкой. Мне легче своровать, а потом несколько лет просидеть в каталажке, чем просто попросить тех же самых книжек или денег, чтобы их купить. Все из-за тебя, сволочь поганая! И после этого ты пиздишь, что желаешь мне счастья?! Да в гробу я видела твое счастье!!! Я же выросла моральным уродом, я ничего не могу, я не приспособлена к жизни, она ебет меня во все дыры, а у меня нет ни сил, ни знания ей сопротивляться. Чтоб вы все сдохли, козлы вонючие! Я боюсь просить, я боюсь хотеть жить хорошо, я боюсь уйти от своего бомжа, который в любой момент может придушить меня. И я готова терпеть все его издевательства, мордобои, унижения, потому что боюсь остаться одна, я боюсь быть никому не нужной. И все благодаря тебе, «любимая мамочка». Да чтоб сдохли твои «Алые паруса!!!» Ты меня учила расстилаться перед всеми! Всех слушаться! Мир добрый! Все хорошие! Будь хорошей! Все само придет! В кого ты меня превратила-а-а-а?!!!». Вместо того, чтобы жить с Гуру Рулоном во Дворцах, я сижу с бомжом-террористом в этой вонючей каталажке. Сдохни, сдохни, сдохни, сдохни, сука!!!!!! — горючие слезы катились по щекам Подстилки, и она была бессильна что-либо сделать.
Хер же в это время сидел дома и отождествленно, как никогда, смотрел аспекты. «Су-ука! Уран на Уран. Блядь! Марс на Уран! Су-ука. Хирон на Юпитер. Блядь, че я сразу не посмотрел аспекты. Усе, посодют», — сгрызал он остатки ногтей от страха. Но внезапно он вспомнил, шо состоит не только из ума, с его шизофреничными образами, мыслями и страхами, а усе ж таки у няго есть и душа, и неистово принялся камлать, обещая духам все, шо у него есть, и никчемную душонку впридачу, только бы эту дуру Подстилку выпустили. «Иди и не бойся», — сказали духи. И Мудя радостно поскакал обратно в ГОМ с паспортом дуры.
Прошло уже 4 часа, настала глубокая ночь, вернулся Мудя, а следователей все не было и не было. Ошалевшая и отупевшая от всего происшедшего, обпитая корвалолом дура беспечно задрыхла, положив голову на подоконник. Разбудило ее прикосновение следователя:
— Идем, — ласково сказал он ей и потащил в свою конуру.
Увидев Мудю, который сидел не в камере на нарах, а в коридоре на лавочке, дура развеселилась: «Ну все, Мудю отпустили и меня сейчас отпустят».
Следователь усадил Подстилку на стул и стал че-то сосредоточенно корябать, затем протянул дуре:
— На, прочитай и пиши: «С моих слов записано, мною прочитано».
Подстилка стала радостно читать, ожидая увидеть, что ее святая невинность признана, и ее отпускают, но вместо этого увидела следующее:
«Я, гуляя со своим женихом, в 17:00 зашла в магазин книг. Увидев интересные мне книги, я решила незаметно вынести их из магазина, взяла с полки и засунула под рубашку. Но, пройдясь по магазину, я испугалась, что меня увидят, и скинула их на полку. В содеянном раскаиваюсь, больше такого не повторю.
Число. Подпись».
Подстилка сидела, удивленно лупая глазками, реальность вновь не сошлась с воображением.
— Но ведь это неправда, — удивленно проныла она. — Я не брала никаких книг.
Следователь и следовательша злобно вылупились на нее.
— Как это не брала? Девочка, ты что, не понимаешь?! — заорала злая, как собака, следовательша.
Подстилка съежилась.
— Мы ездили туда, — вдохновленный примером суки, взбесился следователь, — и они все показали, что видели, как ты взяла книги, потом прятала их под рубашкой, а потом, когда они отвернулись, ты быстро сбегала в угол и сбросила их так, чтобы никто не заметил. А потом стала показывать, но они все обсмотрели и нашли. Подписывай!!!!
Подстилка просто охуела от такого расклада и уже совершенно искренне заорала:
— Неправда!!! — и залилась горючими слезами.
Они молча смотрели на нее.
— Подписывай! Ты что хочешь до утра тут сидеть!? — сказал следователь.
Но Подстилка ревела и ревела, и никак не могла остановиться, и никак не могла понять, как это ее, такую хорошую, злые тети оклеветали. Она пыталась подумать, что же делать, и зомбический ум сразу выдал ответ: если ты подпишешь, тебя отпустят, а это самое главное, уйти сейчас отсюда. Уже вконец нихуя не соображая, она взяла листок бумаги и накарябала:
«С моих слов прочитано, мною прочитано».
Следователь радостно выдрал у нее листок и, нихуя не заметив, сказал:
— Все, завтра пойдешь в суд.
— Зачем в суд? — из последних сил охуела Подстилка.
— А ты что думала? — заприкалывались дураки. — Ответ держать будешь.
— Но я же ничего не брала. Это неправда. Где же справедливость? — заревела дура, поздно спохватившись, что нехуй было подписывать! Учил же Рулон!
Они изумленно посмотрели на нее, потом следователь мучительно и долго водил ее по коридорам, пытаясь найти того, кто должен занести все в протокол. Но таковых не нашлось, и он, матерясь на чем свет стоит, все написал сам, а потом отдал Подстилкин паспорт и признание дежурному менту, наказав явиться завтра в 8 утра, чтобы ее вместе со всеми отвезли в суд.
— Ну, идем, посидим напоследок, — вдруг размякнув, сказал следователь.
Подстилка сказала Муде, чтобы он подождал, и они вышли на улицу. Больше всего опустошенной и сломленной Подстилке хотелось плюнуть в морду этому усатому козлу, который не спас ее, как она того желала, а заложил.
— Телефон-то у тебя есть? — подкатил следователь.
— Да-а, Вы записывали, — меланхолично проговорила дура, из последних сил подыгрывая дураку и тихо радуясь, что продиктовала все неправильно.
— Ну что, пойдешь завтра в суд? — спросил дурак.
— Да, а что же делать? — заискивающе посмотрела на него дура, вновь надеясь, что все это был страшный сон, а теперь наступает явь.
— Правильно-правильно, — добродушно улыбаясь, сказал урод. — Ну, ничего, со всеми бывает. Штраф заплатишь и все.
— А-а, — протянула Подстилка, — но я же не брала ничего. Я все на суде расскажу. Суд меня защитит, должна же быть справедливость. А вам, что, главное, дело закрыть? — морозила тупая.
— Нет, — оскорбился след, — есть факты.
— Это не факты, это слова, — возразила дура. — А я думала, есть справедливость.
Следователь вдруг резко поднялся и сказал:
— Ну ладно, иди, не болей.
— До свидания, — как робот выговорила Подстилка. — Удачи вам, — благородно сказала она, желая показать, что зла ни на кого не держит, как учила ебанутая мамаша. Пусть об тебя вытирают ноги, пусть тебя кидают, главное, чтобы ты была вежливой, и все видели, какая ты хорошая у мамы. Су-у-ка!!!
