Гарри просто изумился. Он почувствовал, что Ремус в курсе тех заклинаний, которые Гарри успел опробовать в этом году. Но вот откуда он узнал? Внезапно, обратив внимание, как Гермиона начала нервно покусывать губу, он понял. Определенно, Ремус и она преуспели во взаимных и частых встречах с разговорами в его отсутствие! Он пронзил ее взглядом, но девушка не отвела глаз.
Весьма тронул подарок от остальных Уизли, который вручила ему Джинни - полный комплект защитной амуниции укротителя драконов, добытый Чарли.
- Как знать, - произнесла младшая из семейства, - возможно это тебя хоть немного защитит, если встретишься с драконом...
- Да, вот только все же не подставляйся прямо под драконий огонь, - шутливо добавил Чарли. - Все же от прямого попадания огненной струи эта экипировка защитить не сможет!
Гарри улыбнулся в ответ на шутку, но не смог удержаться и грустно посмотрел на ту, которая всего несколько недель назад заставляла чаще биться сердце. О, у него и сейчас возникало такое чувство, будто внутри порхают бабочки, стоило только посмотреть на нее, но они с самого дня прибытия Гарри в Нору все предельно четко обговорили. Да, Рон рассказал ей, что Гарри связан с вейлой (хоть и не назвал имя этой вейлы), а значит, между Джинни и Гарри не могло быть больше ничего. И девушка твердо заявила это юноше. Да, на глаза ей во время разговора часто наворачивались слезы, и горло перехватывало, но Гарри оставалось только смириться. Потом пришла бессонная ночь, но иного выбора ему не оставили.
На следующий день, день бракосочетания Билла и Флер, Нору с самого утра переполнило волнение, к большому разочарованию Рона, желавшего бы поспать подольше.
Гарри тоже брюзжал, ведь и для него ночь оказалась коротковатой. Он в очередной раз обдумывал аргументы «за» и «против» возвращения в Хогвартс в сентябре. Парень действительно не знал, что ему делать. Окажись он вне Хогвартса - и у него появится больше возможностей разыскать хоркруксы, но ведь для этого нужны хоть какие-то зацепки. Он конечно же сможет попасть в Годрикову Лощину, чтобы по крайней мере попытаться найти место, где провел первые месяцы своей жизни, и посетить могилы своих родителей. Но вне защиты стен замка имелась возможность столкнуться с Пожирателями Смерти и Волдемортом. Вот только не их он опасался больше всего. Он совсем не хотел столкнуться с Люциусом Малфоем.
С тех пор, как он попал в Нору, Гермиона убедила его прочесть подборку литературы о вейлах, и теперь юноша понимал, что Люциус с первого же взгляда узнает об их партнерстве. Так что сейчас Гарри оставался в полной уверенности, что чем дольше он сможет скрываться, тем меньше вероятность, что вейла предъявит на него права, а следовательно и над ним нависнет угроза со стороны магического мира. О, даже сомнений не возникло, что бы там ни говорили эти проклятые книги, что Малфой пожелает управлять его жизнью, и не только жизнью, если потребует его как партнера. Что тут уж говорить об аде на земле, в который низвергнет его бывший профессор Зельеварения и ЗоТИ! Так что, если посмотреть с этой стороны, год в стенах Хогвартса становится очень привлекательным... Тем более что с картой Мародеров и мантией- невидимкой он смог бы хоть немного, но выходить из замка туда, куда захочется, что бы об этом ни говорила Гермиона. В самом худшем случае, если бы заметил, что ничего не получается, школу в любой момент можно оставить навсегда.
Юноша следил за церемонией бракосочетания, как в тумане, слишком уж много мыслей теснилось у него в голове.
Как он может принимать участие во всех этих увеселениях, если они его даже не затрагивают?
Как добраться до сейфа Лестранджей?
Как избежать встречи с Люциусом Малфоем до самого конца жизни? Как убить Волдеморта, не столкнувшись при этом с тем, кто стал его правой рукой? Или же стоит говорить, правыми руками?
Не обращая внимания на встревоженные взгляды Гермионы, Гарри пил больше, чем следует в подобный день. Хотел утопить свои горести в алкоголе.
________________
1. В тексте употреблено слово «dittanie». Похожее слово на английском «dittany» - ясенец белый (на французском называется «dictame blanc» и «fraxinelle»), иногда называемый дикий бадьян. А в седьмой книге от Росмен упоминался «Экстракт бадьяна». Поэтому и использовала это название. Если кто знает правильное значение употребленного в тексте слова, буду только благодарна за указание.
Глава 16. Гринготтс
На следующий день после бракосочетания Билла и Флер, Гарри проснулся с сильной головной болью. Когда он попытался встать, ему показалось, что земля под ногами закачалась, и он со стоном рухнул обратно в кровать. Он скорее услышал, чем увидел, как Рон направился к двери их комнаты, а потом через некоторое время вернулся, прошептав:
- Держи, выпей это.
- Что это? - с трудом выговорил Гарри, едва сумев приподняться на локте.
- Антипохмельное зелье, - вздохнул Рон. - Подарок Гермионы. Она сварила его этой ночью, предвидев твое самочувствие по пробуждении...
Выпив зелье с неизменно мерзким вкусом, Гарри тяжело упал обратно на подушки и закрыл глаза в ожидании, пока оно подействует. Через несколько минут он ощутил, что тиски, зажавшие череп, ослабили свое давление, и он, наконец, смог открыть глаза и увидеть, что Рон его не оставил, а сидел тут же с огорченным видом. Наконец друг тихо произнес:
- Будь готов к маминому нравоучению. Она заметила, что этой ночью ты был навеселе... В общем, она это просто ненавидит...
- Я просто хотел забыться, хотя бы на несколько часов, - возмутился Гарри.
- Я знаю, как и Гермиона, как и Ремус. Как по-твоему, почему Гермиона все же сделала зелье этой ночью? А ведь она тоже устала. Поверь, если бы она не знала, то позволила бы тебе самому выпутываться из неприятностей похмелья!
Усталость и остатки алкоголя в организме заставили Гарри признаться:
- Я боюсь, Рон. Мне кажется, что сейчас я больше боюсь встретить Малфоя, а не Волдеморта...
- Это точно, провести всю свою жизнь с ним, сальноволосым ублюдком и хорьком я никому бы не пожелал, даже самому злейшему врагу. А вот тебе-то не повезло... - сочувственно вздохнул Рон.
- Почему ты рассказал Джинни? - резко поинтересовался Гари.
- Потому что она знает о правиле про вейл, - решительно отрезал Рон. - Потому что я прекрасно вижу, что вы были влюблены... прости, конечно же вы все еще влюблены друг в друга, но ей нужно смириться. Она должна прекратить надеяться, ей нужно понять, что она уже прошлое. Ты мой лучший друг, Гарри, но она - моя младшая сестра, и если я могу сделать так, чтобы она страдала как можно меньше... Я не говорю, что она не будет страдать сейчас, когда ей придется отказаться от тебя, но, по крайней мере, надеяться зря она тоже не станет...
Они долго смотрели друг другу в глаза, пока Рон первым не отвел взгляд.
- И вот еще, насчет хорьков, - процедил сквозь зубы Гарри. - Это не мне придется его выносить!
- Ты о чем? - выдохнул Рон, вытаращив глаза. - Ты думаешь, что его отец ради тебя выгонит его из дома?
- А Гермиона тебе не сказала?
- Что не сказала?
- Ну... о Ремусе!
- А? Но... хорек же...
- Малфой тоже вейла, Рон!
В этот момент постучали в дверь, а потом вошла и Гермиона, приглашенная Гарри. Едва она закрыла дверь за собой, Рон с упреком воскликнул:
- Почему ты мне ничего не сказал про Малфоя, Гермиона?
- Как это «ничего не рассказала»? - возмутилась озадаченная девушка. - Я сообщила тебе все, что Ремус рассказал про Люциуса Малфоя!
- Но не сказала, что Малфой, его сын, получил в партнеры Ремуса, - вмешался Гарри примиряюще.
- Но... но... я этого не знала, - пылко отозвалась Гермиона. - Ремус мне об этом ничего не сказал, мальчики! Мы говорили только о тебе, Гарри! А знаешь, - тут же добавила она возбужденно, - для тебя это скорее хорошо, чем плохо! По крайней мере ты не окажешься один против троих, когда Малфой явится в
