Корея на перекрестке эпох

предка считать 'хорошим'. В Южной Корее таковым является человек, который успешно сдал в свое время экзамен на чин и занял хорошую должность. Тем самым он создал прецедент и доказал, что и его потомки достойны подобного продвижения. В Северной Корее занимавшие хорошую должность считаются эксплуататорами трудящихся, поэтому иметь такого предка - дело невыгодное. Но если человек имеет среди предков только, скажем, крестьян, то это облегчает ему вступление в правящую Трудовую партию. Сходство в том, что в обеих частях полуострова 'хорошие' предки влияют на судьбу живущих потомков. Благодаря предку можно процветать, но можно и понести наказание.

'Он происходит из хорошей семьи' - такая похвала значит в корейском обществе намного больше, чем в российском, и является не субъективным мнением говорящего, а объективным фактом, который подтверждают десятки поколений предков, зафиксированных в родословных, и аккуратно убранные могилы на склонах холмов.

Многочисленные разновидности поминальных церемоний являли собой своего рода картину мира, в которой отчетливо было видно, что главное, а что второстепенное, что свое, а что чужое. Они носили разделительно-соединительный характер, подчеркивая единство обладающих определенным признаком людей и коллективов и их отличие от окружающего мира. Исключая участие в церемониях женщин, все они подчеркивали резкое разграничение между полами. Придавая главенствующую роль отцу и старшему сыну, они подчеркивали отличие старшего от младшего. Обряды, воплощавшие общественные связи семьи (праздничные и в честь знаменитых первопредков), отделяли богатых от бедных; образованных от необразованных; имеющих знатного предка от не имеющих; проживающих в данной местности с древних пор, от тех, кто проживает в ней не так давно; принадлежащих к роду от проживающих при нем, но к роду не принадлежащих.

Чисто семейные обряды (например, проводимые в день смерти) объединяли и вычленяли людей по степени родства. В поминках по родителям участвовали родственники до четвертой степени родства (сыновья покойного, его внуки, братья и племянники). Чеса по деду с бабкой объединяла родственников до шестой степени родства (кроме вышеуказанных, включая правнуков и внучатых племянников), по прадеду - до восьмой степени и т. д.

Дробление продолжалось и далее: при прополке лишней травы на могиле отца, в первую очередь, участвовали сыновья, а не родственники в четвертой степени родства. При прополке травы на могиле деда с бабкой участвовали, в первую очередь, родственники в четвертой степени родства, а не в шестой и т. д. Семейные обряды подчеркивали связь между родственниками, определяя степень близости: шестая степень родства ближе восьмой, четвертая - ближе шестой и т. д. Это явление нашло отражение в языке, где названия степеней родства нередко включает числительные: самчхон (букв.: третье звено) - дядя по линии отца, сачхон (четвертое звено) - двоюродный брат/сестра и т. д.

Я спрашивала у многих корейцев, влияет ли уровень образования на отправление культа предков. Не ожидает ли эти древние традиции скорый конец в связи с ростом городов и индустриализацией, модернизацией, развитием международных связей, распространением христианства? Мне единодушно отвечали, что не ожидает, что даже самые образованные люди продолжают считать выполнение обязанностей по отношению к предкам неукоснительным правилом, и оно вряд ли изменится в ближайшем будущем.

А вот что пишут социологи: 'Рассмотренные обряды были обычными для традиционного общества, где основой экономики было сельское хозяйство. С конца 60-х годов общество стало меняться на индустриальное, в связи с чем изменились социальные ориентиры. Ослабло значение тех ценностей, которые воплощали эти обряды (стремление подчеркнуть сословное превосходство, принадлежность к образованному слою). Стало редким явление, когда много родственников проживают в одной деревне. Им стало труднее оказывать друг другу материальную и моральную поддержку, которые так необходимы при регулярном отправлении всех предписанных традицией обрядов. Однако чеса в дни чхусок и нового года по отцу-матери, братьям-сестрам и в будущем несомненно будет сохраняться, как будет сохраняться и обряд, посвященный 'общему предку'.

Раньше правом осуществлять поминки по предкам обладал только старший сын, мужчина. Дочь была не в счет. Поэтому имевшие дочерей люди усыновляли мальчиков из собственного клана (очень часто - сыновей младших братьев), чтобы 'род не прекратился', чтобы было кому проводить чеса перед поминальными табличками.

Поскольку современная демографическая ситуация такова, что одна семья имеет обычно двоих детей, то, вероятно, в будущем обряды будут проводить как сыновья, так и дочери, без различия пола. В случае равного раздела имущества обязанности по выполнению ритуальных обязанностей могут распределяться от старшего сына к сыну дочери, от тестя - к зятю и т. д.'.

6. Праздники как 'способ укрепления достижений корейской цивилизации'

Традиционные праздники

ЧХУСОК

Предки - обязательные участники народных праздников, самый большой из которых называется ласково и по-домашнему: чхусок - 'осенний вечер' (официально отмечается с 1949 г.). Он наступает в самое прекрасное время: в 15-й день 8-го месяца по лунному календарю (в сентябре-октябре), когда спадает летняя жара, но еще далеко до зимних холодов, и венчает утомительные многомесячные труды земледельцев на полях. С давних пор чхусок был воплощением всего самого радостного и гармоничного, что только может быть в жизни. У корейцев даже поговорка есть: 'Не жарко, не холодно - чхусок да и только'.

В чхусок люди переодевались из летней в новую осеннюю одежду, так что кореянкам приходилось много потрудиться, готовя одежду не только для членов семьи, но и работавших в доме батраков. Как рассказывает 'Самгук саги', король государства Силла Юри- ван (24 - 56 гг. н. э.) приказал всем женщинам столицы разделиться на две группы и соревноваться в умении прясть, ткать и шить в течение одного месяца. Итоги были подведены в 15-й день 8-го месяца, который назывался хангави (день, когда во дворце играли в особые игры). Ханга-ви стало синонимом слова чхусок. Традиция прясть, ткать и шить в преддверии 'осеннего вечера', заложенная Юри-ваном, сохранялась при королевских домах в течение многих столетий.

Начинался праздник ранним утром с обряда жертвоприношения предкам, которым предоставлялось право первыми отведать тток и водку из риса нового урожая, а также свежие фрукты: хурму, каштаны, ююбу, орехи, плоды гинко, айву. То, что 'осталось от предков', разделяли между собой члены семьи. Закусив, они направлялись в горы, на родовое кладбище - к заранее приведенным в порядок могилам. Не приведенные в порядок могилы считались свидетельством непочтительности.

Не были забыты и духи. На острове Чеджудо молодые люди шли в поле, раздевались догола и в таком виде проводили в их честь борозду; на межах между полями ставили еду для духа земли. Это не только гарантировало хороший урожай, но и служило залогом того, что дети в будущем году не будут болеть. На столбах и стенах домов вывешивали снопы из злаков, хорошо уродившихся в этом году, - чтобы и в будущем было так же. Рядом выставляли столики с ттоком, водкой, курицей - угощение тому же духу земли. Снопы со стены, чтобы ни случилось, никогда не ели. Их использовали в будущем году на семена или готовили из них пищу для жертвоприношений предкам, благосклонность которых и хороший урожай были тесно связаны друг с другом.

В день чхусок за котлом очага ставили чашку с колодезной водой, зачерпнутой на рассвете, - для живущего над плитой духа-хранителя кухни, который охранял не только очаг, но и имущество. По народным представлениям, в 25-й день 12-го месяца по лунному календарю хранитель кухни поднимается на небеса и докладывает Яшмовому императору обо всем, что произошло в доме за год. В последний день месяца он возвращается назад, к очагу. Здесь его всегда ждала чаша с водой, которую меняли минимум два раза в месяц - в первый день и в полнолуние.

В канун чхусока и после него на помосте для чанов с соусом и квашеных овощей (кимчхи) во дворе расстилали солому и уставляли ее угощениями из плодов нового урожая - ттоком,, супом из водорослей, салатами из свежей зелени, редькой и капустой, мясным бульоном. Это предназначалось для домового. Сначала его угощали во дворе, затем переносили еду в дом и кормили там. Домовой считался старейшиной среди домашних божеств. Он имел прямое отношение к благосостоянию хозяина, поэтому его почитали особенно ревностно.

В рыбацких деревнях усиленно угощали духов кораблей. Иногда обряды проходили в домах судовладельцев; иногда поднимали флаги, зажигали маяки, выходили в море и делали приношения там, молясь о хорошем улове и благоприятной погоде. Приглашали шаманок, которые по несколько дней били в бубны, плясали и произносили заклинания для умиротворения духов моря.

Когда дань предкам и духам была отдана, наступало время песен и танцев, обильных застолий и возлияний. Популярными были игры в 'быка',