мужчин' в некоторых вузах, появление женщин-боксеров и т. д.
Нехватка рабочей силы - одна из главных проблем, тормозивших с начала 90-х годов развитие корейской промышленности - особенно мелких и средних предприятий. Ее временным решением стал ввоз рабочих из стран с низким уровнем жизни (Бирмы, Вьетнама, Индонезии, Пакистана, Бангладеш), которые были согласны на плату в несколько раз меньшую, чем у их корейских коллег, при более продолжительном рабочем дне (до 14 часов) и тяжелых условиях работы. Пребывание в стране этих людей породило массу новых проблем - политических, законодательных, моральных, этических, этнических. При этом потенциал кореянок, составляющих свыше 40 процентов экономически активного населения страны, остается невостребованным.
Закон 1987 г. о равных правах на трудоустройство для мужчин и женщин малоэффективен, и поскольку практически отсутствует система частичной занятости и работы на дому, позволяющая сочетать трудовую жизнь с домашними обязанностями, и нет гарантий, дающих возможность вернуться на прежнее рабочее место после рождения ребенка, большинство женщин остаются домохозяйками, даже если имеют высокий уровень образования, профессию и желание работать вне дома. В этих условиях отдушиной становится собственный или семейный бизнес.
По данным Национального статистического бюро (НСБ), в 1993 г. женщины владели 17 процентами всех частных предприятий страны, что было в 5 раз больше, чем в 1983 г. Только 37 000 из 115 000 возглавляемых женщинами предприятий принадлежали производственной сфере, в то время как остальные представляли собой мелкие рестораны, магазины розничной торговли, предприятия сервиса.
С женщинами-бизнесменами в Корее сталкиваешься на каждом шагу - хочешь ли ты перекусить, выпить чаю или кофе, купить свежего хлеба в булочной или горячий пирожок на улице, постричься, сдать белье в стирку, купить недорогую одежду или продукты питания на рынке. Все больше женщин садится за руль частных такси, грузовиков и даже городских автобусов. Немало их организует детские сады, группы продленного дня, развивающие кружки для детей и курсы (икэбаны, народного и бального танца, национальной и европейской кухни, хороших манер и т. д.) для взрослых. Одним из ярких моих впечатлений в Корее были пожилые мотоциклистки-разносчицы горячей пищи, лихо лавирующие в транспортных пробках и держащие металлическую коробку с едой в одной руке и руль другой.
До сих пор нет никаких статистических данных о реальном вкладе женщин-бизнесменов в корейскую экономику. Как рассказала в интервью журналу 'Ньюсревью' вице-президент Федерации корейских женщин-предпринимателей Син Суён, исследовательские институты, запрошенные Федерацией на этот предмет, ответили, что такой информацией не располагают и не испытывают в ней потребности. Син Суён (глава текстильной компании и мать четверых детей) убеждена, что такое положение 'абсурд' и 'невежество' и что в будущем число женщин-предпринимательниц будет неуклонно возрастать в связи с растущей тенденцией перехода отечественной промышленности от крупного массового производства к мелкому, специализированному, где особенно пригодятся великое терпение, трудолюбие и жизнестойкость, которыми славятся кореянки.
'Некоторые женщины жалуются на дискриминацию при получении займов в банке и другие трудности. Честно говоря, я с этим не согласна,- отметила Син Суён. - Все зависит от тебя самой, от того, насколько ты много работаешь. Когда я только начинала, я вставала раньше и работала больше других. Сейчас, когда я уже 20 лет в бизнесе, банки дают мне займы на тех же условиях, что и мужчинам, поскольку они мне верят'. По ее мнению, у предприятий, которыми управляют женщины, проблемы те же, что и у всех, малых и средних предприятий: высокие зарплаты, процентные ставки и цены на землю.
Видимо, бизнес - это действительно та сфера, где половые различия имеют наименьшее значение. В этом я убедилась, наблюдая за работой российских челноков, преобладающая часть которых - женщины. Их с распростертыми объятиями встречают на крупнейших сеульских рынках Тондэмуне, Намдэмуне и Итхэвоне. Их вкусы и требования учитывают в работе множество малых и средних предприятий. На них работают десятки посреднических контор. Некоторым - которые ездят в Корею на протяжении нескольких лет - дают товар 'на реализацию', то есть в долг. Многие корейские поставщики побывали в гостях у своих российских постоянных покупателей в Москве. Петербурге, других городах. Это свидетельствует о доверии, которое в 'большом бизнесе', на мой взгляд, так пока и не сложилось. Челночный бизнес с начала 90-х годов до российского (в августе 1998 г.) кризиса внес большой вклад в развитие российско-корейских отношений на низовом уровне, и женщины двух стран сыграли в этом немаловажную роль.
Идея равноправия носится в воздухе, и это не только субъективное желание миллионов (а, может быть, только тысяч?) кореянок. С приходом к власти президента Ким Ёнсама в повседневный лексикон корейцев вошли слова 'глобализация' и 'интернационализация', отразив новые реалии, связанные с открытием корейскою рынка для импортных товаров и услуг и дальнейшим вовлечением РК в мировую экономику, развитием международного туризма, усилением конкуренции со стороны других азиатских стран, в частности, Китая, и энергичным проникновением южнокорейского бизнеса на новые рынки в Европе, Латинской Америке, Юго-Восточной Азии.
И вот тогда стало ясно, что южнокорейские бизнесмены не готовы к деятельности вне привычных рамок. В первые год-два после появления представительств южнокорейских компаний в России они привлекли к работе лучших корееведов нашей страны. Но потом эти люди один за другим покинули 'хлебную ниву'. Отношение к женщине было одним из камней преткновения. На смену пришла молодежь - пусть не столь знающая, но не имеющая опыта предыдущей работы и способная привыкнуть к тем требованиям, которые предъявляли им хозяева нового для России типа.
Разразившийся в Корее в ноябре 1997 г. экономический кризис потребовал коренных перемен в организации труда, экономики и финансов, системе образования, мировоззрении. Стало очевидно, что иерархическая структура общества, где все строится на господстве авторитета, безоговорочном подчинении 'младшего' 'старшему', четком разграничении 'женского' и 'мужского', 'своего' и 'чужого'; где консервативность почитается за добродетель, а стремление к новизне кажется опасным сумасбродством; где человеку с рождения уготована строго определенная роль и он действует, словно актер на сцене, старательно выучивший свою роль; где каждый старается быть и думать 'как все', а малейшее отклонение от догмы строго порицается, стала тормозом на пути к желанной, широко пропагандируемой глобализации. Приверженцы старины - а их великое множество - считают, что можно войти в будущее, вооружившись слегка подкрашенными и подремонтированными старыми ценностями, но жизнь решительно опровергает это заблуждение.
Как-то раз мне довелось поработать около месяца переводчицей в концерне 'Ссанъён'- одном из крупнейших производителей цемента в мире, который пригласил для совместных исследований в свой НИИ цемента в городе Тэджоне группу российских ученых- химиков. Среди гостей была одна женщина - Лариса Степановна, заведующая отделом единственной в России лаборатории цементных стандартов. Ее работе придавалось особенно большое значение. До тех пор корейские и русские специалисты в области производства цемента никогда не работали вместе, и теперь им нужны были общие подходы для получения сопоставимых результатов, единый стандарт. Лариса Степановна должна была его выработать.
Три десятилетия отдала она своему делу. Кандидат технических наук, автор нескольких трудов, она на ощупь, не делая никаких подсчетов и измерений, определяла марки цементов и их характеристики. Другие наши ученые в случае сомнений неизменно обращались к ней. У меня сложилось впечатление, что она знала о цементе все. В качестве эксперта и инспектора лабораторий цементных стандартов она работала в Германии, Швейцарии, Франции, Англии, Китае и прекрасно знала себе цену. Можно представить возмущение и обиду Ларисы Степановны, когда она увидела, какие недоуменно-иронические взгляды бросают на нее лаборанты-мужчины, занимающиеся стандартами в НИИ 'Ссанъён' (лаборанток-женщин там не существовало).
В результате подсчетов после одного эксперимента был получен результат, который не может существовать в земных условиях по законам физики. Лариса Степановна выяснила, в чем была ошибка, но все ее попытки это объяснить встречали дружный отпор: 'У вас свои - русские - методы, а у нас свои - корейские'. Раздражение вызвали попытки Ларисы Степановны добиться нормальной - в 23 градуса - температуры в помещении для хранения образцов, полученных на русской технике. Поскольку там постоянно находились не только лаборанты, но и их друзья из других отделов, и все беспрерывно курили, там всегда царил полумрак от табачного дыма, а термометр на стене показывал 28 градусов выше нуля. В ванной для хранения образцов неизменно плавали какие-то деревяшки, выделяющие, как я узнала, нежелательные сахара, недопустимые при создании эталонных образцов. Мы их регулярно убирали, и так же регулярно они появлялись вновь.
В разговорах между собой лаборанты называли Ларису Степановну не иначе как
