остаться на родине.
Насколько Надежда Петровна была строга в своей мастерской, настолько же она была мягкой и доброй во всем, что не касалось работы. Она горячо любила своего мужа, Андрея Павловича Каютова, с которым прожила в браке 45 лет, до самой его смерти в 1931 году. Их совместная жизнь началась еще в 1886 году, когда Надежда только-только начинала свое собственное дело, а Андрей Павлович был простым юристом и актером-любителем с псевдонимом Вронский. Именно он ввел тогда Надежду в круг своих друзей, среди которых был и молодой актер Константин Алексеев (ставший известным под именем Станиславский). Теперь же Каютов стал богатым человеком, управляющим московским отделением страхового общества «Россия». Да и Надежда Петровна к началу Первой мировой войны заработала достаточное состояние. Детей у них не было, и супруги взяли шефство над младшими сестрами Ламановой и ее многочисленными ученицами, которые звали ее «мама Надя». И она по-матерински относилась к ним. Некоторые из ее учениц по много лет жили в ее доме.
В годы Первой мировой войны Ламанова, по примеру многих московских аристократок и самой императрицы, организовала госпиталь для раненых в своем имении Елизаветино, которое ей подарила известная меценатка Шаховская-Глебова-Стрешнева. Однако самым серьезным испытанием для Ламановой стала Октябрьская революция. Надежда Петровна потеряла почти все – состояние, имение, мастерскую, учениц, клиентуру. Были конфискованы даже ее костюмы. В 1919 году ее арестовали и посадили в Бутырскую тюрьму по обвинению в приверженности старому режиму. Спасло Ламанову только вмешательство Максима Горького, жена которого, Мария Андреева, долгое время одевалась у знаменитого модельера. Через два с половиной месяца ее освободили. Однако и тут она не покинула Россию – у нее здесь оставались сестры.
Человек огромной воли, Ламанова в 58 лет начала все сначала. В 1919 году она стала инструктором по созданию моделей при подсекции «Игла» в отделе Наркомпроса. При поддержке министра культуры Луначарского, жена которого, актриса Малого театра Розенель, одевалась у Ламановой, она создала при производственном подотделе Наркомпроса «Художественную мастерскую современного костюма», к деятельности в которой привлекала молодых талантливых модельеров.
В 1921 году началась ее работа в театре Вахтангова. Ламанова делала костюмы для спектаклей «Принцесса Турандот», «Зойкина квартира», «Егор Булычов и другие». Надежда Петровна становится профессором ВХУТЕМАСа, преподавателем курса «Промышленные ткани в костюме». И если раньше каждое ее платье было произведением искусства, то теперь она становится творцом моды для масс. Создавая рабоче-крестьянскую моду в тяжелые 1920-е годы, Н. П. Ламанова использовала дешевые и простые материалы. Она шила платья из платков и полотенец, а пальто – из одеял.
В 1923 году в Москве открылось государственное предприятие «Ателье мод», где Ламанова разрабатывала идеи для нового советского костюма.
В 1924 году Лиля Брик вместе со своей сестрой Эльзой вывезла в Париж два десятка платьев от Ламановой. Демонстрация ими этих платьев в редакции парижской газеты «Се суар» на специально устроенных показах имела результат: Ламанова была приглашена для участия в Парижской международной промышленной выставке в 1925 году.
Специально для этой выставки Надежда Петровна, которой было уже 65, в соавторстве со своей давней подругой В. Мухиной создала коллекцию платьев в авангардном стиле. Здесь были платья рубашечного покроя с традиционной вышивкой, в комплекте с которыми шли аксессуары из необычных материалов – сумки из холста и бечевки, бусы из дерева, камешков и даже из хлебного мякиша. В 1925 году коллекция отправилась на выставку, хотя сама Ламанова в Париж не попала. Платья русского модельера поразили воображение взыскательной парижской публики и получили Гран-при за национальную самобытность.
После выставки Ламанова получила несколько приглашений работать во Франции и США. Однако она снова отказывается. В это время Надежда Петровна увлеклась идеей массового производства элегантной одежды, прет-а-порте, которая будет осуществлена в Европе только через 40 лет. Она работала в направлении упрощения кроя и минимизации отходов при промышленном производстве одежды. Ламанова выдвигает проект за проектом, многие из которых, однако, осуществить в условиях 20-х годов в стране советов не удалось – не хватало средств. А в 1930-е годы, когда, наоборот, появилась тенденция к усложнению и дроблению деталей, они и вовсе были забыты или отложены в сторону.
Но Ламанова не сдается и работает над созданием школы моды – Студии художественного производственного костюма. В 1924 году в журнале «Красная нива» была опубликована ее статьи, в которой описывались принципы реформирования российского модельного дела: «Мода нивелирует людей, не считаясь с особенностями и недостатками их телосложения (вспомним хотя бы кринолин или моду на “спеленутые” юбки). Но всякий человек, несмотря на все недостатки его тела, от природы или от образа жизни, имеет право быть гармоничным. Одно время укоренился предрассудок, что с грузной фигурой можно бороться путем затягивания ее в корсет, в узкие одежды; на самом же деле это еще больше подчеркивало непропорциональность частей. Совершенно по другому направлению должна идти борьба с грузной фигурой: в этом случае силуэт может быть облегчен только посредством сокрытия непропорциональности путем пресечения его плоскостями другой формы. И наоборот, имея дело с хрупкой или просто худой женской фигурой и желая придать ей большую значительность, необходимо вместе с тем следить за тем, чтобы не отнять от нее самую легкость… Наше время отрицает всякую статику в жизни и в искусстве».
Работая над созданием массовой моды, Ламанова продолжала моделировать индивидуальную одежду. Ее клиентками были Лиля Брик, Александра Хохлова, Надежда Макарова. Надежда Петровна входила в редколлегии журналов «Искусство» и «Красная нива», при ее непосредственном участии выходил журнал «Ателье».
В 1930-х годах продолжается сотрудничество Ламановой с театрами. Надежда Петровна – «драгоценная, незаменимая, гениальная» – консультант во МХАТе, костюмер в различных театрах, кроме того, она моделирует костюмы для актеров первых советских фильмов: «Аэлита», «Поколение победителей», «Цирк», «Александр Невский».
Эта женщина всю жизнь выглядела потрясающе элегантно и величественно. Как-то она пришла на примерку платья для молодой актрисы Киры Ивановой в Художественный театр. По воспоминаниям Киры, Ламанова была «в изящном строгом костюме кремового цвета, отделанном бархатом, в юбке длинной, но не слишком – видны были ноги в шелковых чулках и, что удивительно для 80-летней женщины, на высоких каблуках… на руках с ухоженными ногтями были кольца». Надежда Петровна не могла позволить себе выглядеть по-другому. Уже во время войны она как-то сказала Вере Мухиной: «Я скоро умру… У меня остались всего только две капли “Коти”». Она не представляла себе жизни без французских духов.
14 октября 1941 года Ламанова собиралась эвакуироваться вместе с Художественным театром. Но она опоздала на сборный пункт, задержавшись у своей больной сестры. Театр уехал без нее – Надежду Петровну просто не дождались. Ламанова отправилась в Большой театр, с которым тоже давно сотрудничала. В небольшом скверике напротив театра она присела на лавочку отдохнуть. Однако встать уже не смогла – с ней случился сердечный приступ. Так она и умерла – в скверике «в центре Москвы, напротив грандиозного храма искусств, увенчанного квадригой Аполлона – бога, которому она бесстрашно служила всю свою долгую жизнь».
ЛАНВИН ЖАННА
Жанна Ланвин родилась 1 января 1867 года в Париже в семье с небольшим достатком. Лет за 15 до ее рождения ее дед, простой служащий типографии, оказал большую услугу Виктору Гюго: он помог писателю скрыться от полиции, снабдив его паспортом и одеждой. Гюго всю жизнь помнил об этом и спустя много лет помог отцу Жанны устроиться на работу, чтобы содержать семью. Отец зарабатывал достаточно денег для того, чтобы прокормить троих, но вся беда была в том, что через десять лет после рождения первого ребенка в семье было уже 11 детей-погодок. Жанне, как старшей, пришлось с ранних лет помогать матери по хозяйству и нянчить младших братьев и сестер. Поэтому и еще потому, что семья
