Максимум потянет на десятку. Меня удивляет, что вы предлагаете за это пятьдесят долларов. Скажу больше, меня это тревожит. Мне кажется, что вы прячете здесь что-то, что в сто раз дороже.
— Что вы хотите этим сказать? — Она закурила, чтобы выиграть время.
— Ну ладно, пора заканчивать этот спектакль. Я слышал выстрелы.
Она задрожала и упала в кресло. Потом тихо заплакала, закрыв лицо руками.
— Это был несчастный случай, — простонала девушка.
— Несчастный случай с тремя выстрелами? Нет, не годится. Конечно, вопрос глупый, но скажите: он мертв? — Не дождавшись ответа, Джерри сказал: — И еще было бы неплохо знать, о ком мы говорим. Как его зовут?
— Вандергрифт… Флойд Вилсон Вандергрифт.
— Чем он занимался?
— Ничем, — горько ответила девушка. — Играл в карты, жил в свое удовольствие… обычно за счет других людей. Отец оставил ему 40 миллионов. С тех пор Флойд только подписывает бумаги. Он был неисправимым подонком и садистом.
— Согласен, — кивнул Джерри. — Я провел с ним несколько минут, но этого оказалось вполне достаточно.
— Куда вы идете? — воскликнула девушка, когда таксист встал.
Он молча направился к закрытой двери, которая вела в кабинет. Торшер освещал лежащего на ковре Флойда Вандергрифта. Пули попали в шею и грудь. На белой рубашке алели пятна. На лице застыло изумление, как будто он до самого конца не мог поверить, что 40 миллионов не купят ему бессмертия.
— Почему вы это сделали? — спросил Джерри, вернувшись в гостиную.
— Он повалил меня на стол и начал душить. Я знала, что в верхнем ящике лежит пистолет. Он так увлекся, что даже не заметил, как я его достала. Когда я почувствовала, что теряю сознание, выстрелила.
— Три раза?
— Я была в таком состоянии, что не помню, как нажала на курок.
— А как вы вообще очутились в доме?
— Флойд сам привез меня. Мы говорили, вернее, ругались. Он был уже навеселе. Потом ему позвонили. Он сказал, что нужно подписать какие-то бумаги, попросил немного подождать и уехал.
— На своей машине? — поинтересовался Джерри.
— Да, но когда он слишком много выпьет, то возвращается на такси. Я ждала его в кабинете. Вернувшись, он захотел заняться со мной любовью. Я отказалась. Это длинная история. Я… мы долго встречались. Он собирался развестись с женой и жениться на мне. По правде говоря, он не всегда был подонком. Временами Флойд мог быть очаровательным мужчиной. Наверное, я любила его, но пока его не было, я нашла несколько писем от других женщин и прочитала их. Он никогда не собирался жениться на мне. Когда я сказала, что между нами все кончено, Флойд со смехом достал из сейфа две пачки стодолларовых купюр и швырнул на стол, а потом полез ко мне, будто купил меня.
— И тогда вы его застрелили?
— Нет. Я выстрелила, когда он набросился на меня и начал душить.
— Даже, если все, что вы сказали, правда, не забывайте, что вы убили человека. Я, конечно, не ангел, но я не могу обо всем забыть и уйти.
— Почему? Вас никто не видел. Можно сказать, что вы доставили бумаги мистеру Вандергрифту. Вы разговаривали только с ним и больше никого не видели. Его застрелили после вашего ухода… Сколько вы зарабатываете? Сотню в неделю?
— Что-то около этого. А что?
— Не хотите взять оплачиваемый отпуск на год?
— Смеетесь? Конечно, я бы с радостью отдохнул годик.
Она достала из сумочки пачку купюр.
— Здесь пять тысяч. Они ваши. Единственное, что вы должны сделать, это молчать.
— Откуда мне знать, что вы говорите правду? — нахмурился Хогланд, но деньги в карман тем не менее спрятал.
— Придется поверить мне на слово, — пожала плечами блондинка.
— Ладно… Где пистолет?
— В сумочке.
— Вытрите платком все, до чего могли дотронуться… Кстати, где прислуга? У миллионера должны быть слуги.
— Флойд отпустил их до понедельника. Он собирался навестить жену в больнице. Хотел лететь туда сегодня утром, но отложил поездку на день.
— Хорошо. Значит, труп найдут нескоро.
Сначала девушка протерла все в гостиной, потом скрылась в кабинете. Когда она вернулась, Джерри вытер портфель и поставил его на стол.
— Кто-нибудь знает, что вы здесь? — спросил он.
— Ни одна живая душа. Флойд был лицемером и на людях строил из себя образцового семьянина: боялся, что жена поймает его и отнимет деньги. Он ждал, когда она умрет.
У самой двери блондинка внезапно поцеловала его.
— Вы очень славный парень, — прошептала она. — Я никогда не смогу отблагодарить вас.
— На всякий случай прилягте на заднем сиденье, — велел Хогланд в такси. — Где вы живете?
— Отвезите меня в «Беверли Хилтон». Чем меньше вы будете обо мне знать, тем для вас же будет безопаснее. Лучше побыстрее забудьте обо мне. Живите своей жизнью и будьте счастливы.
— Хотя бы скажите, как вас зовут?
— Зовите меня Лаурой, — ответила она после небольшой паузы. — Мне нравится это имя.
— А вы может называть меня Джерри, — буркнул он. — Меня так называют уже тридцать лет.
До гостиницы они доехали в полном молчании.
— До свидания, Джерри, — попрощалась девушка, выходя из машины. — Я не говорю: спасибо. Это маленькое слово так мало значит.
— Ваша благодарность оттягивает мне карман. Будьте осторожны… Лаура.
Когда она скрылась в отеле, Хогланд отъехал на несколько десятков метров и развернулся. Он был уверен, что она живет не в гостинице.
Лаура вышла минут через двадцать. Швейцар подозвал первое из трех ожидающих очереди такси. Девушка села в машину Мела Ветцлера и уехала.
— Понимаешь, — объяснял он Ветцлеру через час в автопарке, — я подвозил в «Беверли» ту дамочку, которая потом уехала на твоей машине. Я разменял ей пятерку и по ошибке с долларами сунул десятку. Теперь нужно ехать разбираться. У тебя ведь есть ее адрес.
Ветцлер продиктовал адрес Лауры из своего водительского журнала, и Джерри отправился домой…
На следующий день, с трудом дождавшись обеда, Джерри Хогланд отправился в гости к Лауре. Он поднялся на второй этаж обшарпанного двухквартирного дома и постучал в дверь.
Лаура была в черно-золотистом купальнике. Без макияжа она показалась ему еще красивее.
— Вы следили за мной, — рассердилась блондинка. — Как вам не стыдно! Ведь я вам доверяла. Зачем вы приехали?
— Не знаю, — честно признался Джерри. — Наверное, из любопытства.
— Не думаю. Вчера вы были довольны нашим соглашением, а сегодня, похоже, передумали.
— Так и будем разговаривать на лестничной площадке…, Лаура?
Она отвернулась и пошла в комнату. Хогланд закрыл входную дверь и пошел за ней.
— Наверняка, вам захотелось еще денег? — презрительно сказала Лаура. — Это называется шантаж. Сколько?
— Разве я говорил что-нибудь о деньгах?
— А вам и не нужно о них говорить. Вы здесь, и этим все сказано. Или вы приехали искупаться? Плавки, случайно, не забыли?
