– -Так ведь теперь с первого взгляда дураку понятно, что мы из милиции! Мы так всех преступников распугаем!
– -Дураку понятно, а умному нет,-сказал Зашибец и встал, подведя жирную черту под всем, что было сказано.-Значит, договорились: без Володи – никаких несанкционированных приключений. Он вам скажет свой телефон.
Володя наконец открыл рот и голосом доброго бегемота назвал семь цифр.
– -Рад был, что зашли,-тут же многозначительно сказал Зашибец, которому, очевидно, не терпелось вернуться к своим маньякам и самоубийцам.
– -А бумаги?-напомнил Потапов.
– -Бумаги я вручу вам на выходе,-сказал следователь, не без причин опасаясь эксцентричного профессорского интеллекта.-Одна просьба: в Кремле не шарьте, там и без вас любителей пошарить достаточно. Ищите альтернативные варианты. Желаю удачи!
Очутившись на безбрежных просторах Октябрьской площади, Чикильдеев и Потапов некоторое время бессознательно шли, куда вели ноги, пока не оказались на самом пупке, возле памятника вождю мирового безумия, где присели на гранитные плиты.
– -Ну, спасибо за сюрприз, профессор!-сказал Сева.-Вот уж сюрприз, так сюрприз!
– -Причем здесь я?-возмутился Потапов.-Разве я знал, что мы у милиции на веревочке?
Впрочем, Сева сам сразу же устыдился своей интонации.
– -Ладно, Аркадий Марксович, хватит с нас этой эстетики коммунальной квартиры. Давайте спокойно бросим взгляд в глубины космоса.
– -Я вас понял,-сказал Потапов.-Действительно интересно, что нам перепало из тайных архивов?
Он раскрыл наугад листочки и с присвистом выдохнул, словно после стакана водки:
– -У-у!
Сева вытянул шею, но не увидел ничего, кроме несерьезных каракулей.
– -Вы случайно не кверху ногами держите?-съехидничал он.
– -Не гаерничайте! Это же скоропись шестнадцатого века!
И тут же в припадке ученого возбуждения Потапов пустил свой палец по кривым строчкам:
– -'…об Ивашке Головятове, что тот государев изуфреной опашень надевал на себя с глупа…'
– -Минутку!-нервно перебил Сева, вспомнив, как крепко держался за листки Зашибец и поражаясь следовательской мудрости.-Может не будем разбирать сейчас роль образа дива в 'Слове о полку Игореве', а сделаем это в виде домашнего задания?
– -Да-да, после, после…-бормотал профессор, с трудом отрываясь от слова 'с глупа'.-Всё это надо изучить. В одном Роман Степанович прав: документы той самой, нужной нам эпохи.
– -На то он и следователь, чтобы улики собирать,-заметил Сева, желая лишь одного: поскорее завершить это научное заседание.-Вы разберитесь на досуге, а потом можете изумить меня выводами.
И, страдая оттого, что приходится раскрыть свое тихое прибежище, Сева сообщил Потапову телефон катиной квартирки.
– -Только не звоните очень поздно или слишком рано.
– -Слишком поздно?-беспокойно переспросил профессор, следя не за севиными словами, а за какими-то своими мыслями, петляющими, как сельская дорога.
– -Я имею в виду: когда вы возьметесь за телефонную трубку, чтобы мне позвонить, посмотрите сначала на часы,-терпеливо разъяснил Сева.
– -Да, да,-сказал профессор.-Я вас понял. Конечно, посмотрю сначала на часы.
31.
Сами можете представить, каково было Севе ожидать катино появление в конце рабочего дня. До чего же тонкая штука, скажу я вам, эти взаимоотношения между полами! Ах, как всё непросто в этой трепетной области, которая кажется порой такой малозначительной по сравнению с международным терроризмом или глобальным потеплением, но если задумаешься – только расстроишься и махнешь рукой. Одно хорошо: задумываться над тем, как устроена жизнь, нам особенно некогда, и спасибо Устроителю за это маленькое снисхождение. Но как, скажите, избавиться от ненужных мыслей в московской малогабаритной квартирке в разгар рабочего дня? Особенно в этой девичьей квартирке-бонбоньерке, где свобода скована настолько, что даже нельзя носки повесить на телевизор, для чего он, между нами говоря, только и годится. Можно было бы, конечно, что-нибудь почитать. Но уж то, что нынче печатают, читайте сами и не заставляйте других.
Но вот наконец пискнул звонок, и Сева поплелся навстречу судьбе. Катя вошла свежая и веселая, сохраняя утреннее благоухание
– -Сева, что с тобой?-обеспокоенно спросила Катя, едва увидев Чикильдеева.
– -Что со мной?-удивился тот.
– -У тебя такой измученный вид, будто ты мешки таскал.
– -Знала бы ты, до чего тяжелые эти мешки,-мрачно сказал Сева.
– -О чем ты, Сева? Какие мешки?-спросила Катя, уже забыв, о чем шла речь, и Чикильдеев болезненно остро почувствовал, насколько у мужчин и женщин всё разное, начиная с геометрии и кончая психологией. Ах, если бы не эта кожа, гладкая, как воск!..
– -Так что случилось?-спросила Катя, сбрасывая туфли, и потрусила на цыпочках кухню, откуда невыносимо жизнерадостный радиоголос сразу же сказал:
– -Мы вещаем тридцать шесть часов в сутки, и наша музыка остается в памяти, хотите вы того или нет!..
– -Тут такое дело…-бесцветно сказал вслед Сева.
– -Ты же видишь: я не слышу!-резонно заметила Катя.-Говори пожалуйста погромче.
– -Такие дела у нас…-снова начал Сева.
– -У кого: 'у нас'? У тебя и у меня?
– -Скорее только у меня.
– -Понятно,-сказала Катя.-У тебя и у этого завернутого на несуществующей библиотеке профессора.
– -Почему же – несуществующей?-неожиданно сам для себя выпалил Сева.-Кто тебе сказал?
Заснувший было карлик от неожиданности подпрыгнул и только и смог произнести:
'Ну ты даешь! Патриот!'
– -Ты сам мне это говорил,-удивленно заметила Катя.
– -А вот теперь появились новые обстоятельства.
– -Не сомневаюсь,-тут же едко согласилась Катя.
– -Знаешь, что…-сказал Сева. Он никак не мог вспомнить нужное профессорское слово, в голове ксенофоны мешались с ксилофонами, но наконец всплыло:-Тебе бы только ёрничать! За несколько дней мы всё раскопаем. Профессор найдет ниточку, а где забуксует – я ему помогу.
– -Забуксует?-спросила Катя, опускаясь на стул, словно подбитая птица.-Что значит: забуксует?
– -Я имею в виду исключительно мыслительный процесс в его голове.
– -Если бы ты знал, как я боюсь его мыслительных процессов! Может, хватит носиться везде, словно электрический веник? А то будешь потом жаловаться задним числом, как умная Маша!.. Лучше бы ты с разбойниками связался, чем с этим полоумным профессором!
– -Вот уж тут ты совсем не права!-возразил Сева, обидевшись за Потапова.- Он настоящий мужчина, только удачно это скрывает. Такая, знаешь, интеллигентская болезнь… А отказаться я всё равно уже не могу.
– -Почему?
