«Комфорт прежде всего!» — любил говорить он своему коллеге по плаванию и по прославленному франко-германскому стратегическому союзу герру Жлобберу, который был полностью одет в национальный тирольский костюм, даже с зеленым длинным пером на шляпе, и, пыхтя от натуги, тащил к лодке пузатый бочонок с пивом. В час опасности каждый, как и следовало ожидать, спасал только самое дорогое, без чего он никак не мог обойтись. Они с приятелем быстро погрузились в шлюпку и даже начали играть в карты при свете карманного фонарика.
Актриса Шерол Кроун, погрузившая на спасательную шлюпку себя, семерых служанок, одиннадцать охранников и двадцать два чемодана, не считая собачек и других мелких животных, привлекала к себе внимание до сих пор. Она надела для спасательной операции короткую юбку, и когда закидывала ногу на ногу, практически все находившиеся в лодке, и мужчины, и женщины, развращенные затянувшимся концом XXI века, пытались заглянуть под нее и сожалели о недостатке освещения. Возраст, как уже было отмечено, совершенно не сказался на ее изящных сексапильных формах.
Евгения Баскунчак скучала на спасательном плоту, специально раскрашенном в гламурные розово-золотые тона. Она презирала опасность, считая, что та не посмеет ее коснуться. Сама спасательная операция, по ее мнению, протекала совершенно не гламурно, отражения огней в воде был недостаточно яркими, спасатели ужасно опаздывали, в голосе капитана не было слышно богемно-мужественных ноток. Кроме того, поднятая с постели в небесно-голубой ночной пижаме, она ежилась от холода и переживаний по поводу небольшой размолвки, которая произошла у нее с личным массажистом, и по совместительству стилистом-косметологом.
Дело в том, что на двенадцатый день увлекательного плавания, измученная морской качкой, от которой ничего не помогало, она ужасно наорала на него, когда стилист во время шторма в Бискайском заливе, оступившись на ходившем под ногами ходуном полу каюты, случайно выдрал у нее с виска три волоска, делая завивку. Тот, до этого терпевший все издевательства Баскунчак, включая натягивание веревочек в проходе, подкладывание кнопок на стул и плевание жеваной бумагой из коктейльной трубочки, совершенно безропотно в течении трех лет, на этот раз почему-то вышел из себя (наверное, тоже от качки), выдернул телезвезду из кресла, прижал к стене, рванул на ней кофточку так, что магнитные застежки отлетели, и даже хотел изнасиловать прямо на столике для маникюра, но так почему-то и не изнасиловал. Это очень беспоколо Евгешу. Она часто снималась в различных журналах для мужчин, но грудь ее всегда была слегка прикрыта. И вот впервые человек из плебса, обслуги, увидел ее груди в натуральном виде и в натуральную величину, и, кажется, остался недоволен! Неужели ее судьба — нравиться только гламурным эстетам из высшего общества?
Она знала, что слесарь из Мухосранска никогда не станет ее любовью навеки, но с другой стороны о половых возможностях слесарей, этих сексуальных гигантов, среди «золотой молодежи» Новой России ходили легенды, подогреваемые отрывками из голливудских 3D-фильмов. «Ну, в конце концов, маленькая грудь — это тоже очень, очень красиво, и не всякому дано это понять! Чертов гомик! Что он хотел — отвисшее вымя?!» — раздраженно подумала Баскунчак и с отвращением поглядела на стилиста, который, как верный пес, лежал на плоту где-то в районе ее ног. Деться с лодки ему было решительно некуда.
Тем временем Алиса вспомнила о гангстерах. Она как-то совсем позабыла про них в общей суматохе.
— Надо бы освободить их, — сказала она Джоан. — Сходить что ли? Они же ведь утонут там, как слепые котята.
— Котята? Скорее уж львята! Ты не дойдешь, их каюту уже давно залило водой. Но вообще беспокоиться не о чем — при тревоге все замки на дверях автоматически обесточиваются, и их легко открыть. Так что если они пришли в себя и не захлебнулись — с ними все в порядке! — объяснила положение дел агентесса.
Алиса обеспокоенно задумалась. На гориллу Тайсона ей было наплевать, но вот Микки… Да, негодяй, да, гангстер, но разве не все в наше время гангстеры и негодяи? Она и сама была не ангелом. И ведь не они же взорвали корабль? Хотели, но не успели же… Это все чертов мистер Смит, все он! Неужели она никогда больше не увидит красавчика «глазки-цвета-виски»?
И тут Стрекозлова его увидела. Микки с Тайсоном действительно уже благополучно выбрались из своей каюты, которая была затоплена, что называется, «по горлышко», и теперь прорывались к верхней палубе. Тайсон работал локтями и развешивал тем, кто, по его мнению, недостаточно быстро спешил убраться с его дороги, тяжелые боксерские «хуки» и «свинги», не забывая одновременно, пыхтя от натуги, волочь к борту огромный рюкзак с надувной подводной лодкой. Микки прикрывал его с бластером в руке. Правда Джоан перед уходом вытащила из бластера Микки и лучемета Тайсона зарядники, но вдруг они где-нибудь заныкали запасной? Громила негр и красавчик не стали прорываться на самый верх лайнера, они нашли себе небольшую палубную надстройку, поближе к воде, на которой почти не было народу, так как все толпились в очереди к месту погрузки. Однако сверху их было хорошо видно Алисе и Джоан, подбежавшим поближе.
Тайсон ловко вытащил упакованную надувную субмарину, быстро распаковал ее и включил маленький насос. Субмарина, блестя желтыми бортами, начала со свистом надуваться. Для скорости ниггер стал помогать насосу, изо всех сил поддувая в запасной боковой клапан. Щеки его раздулись, лицо побурело от натуги. Микки, опасаясь помех, зорко смотрел по сторонам. На его лице читалась только одна мысль — желание поскорее смыться.
— Микки, Микки! — закричала Алиса отчаянно. — Возьми меня с собой! Вспомни, я любила тебя! И она, вот она, — Алиса подтолкнула упирающуюся Джоан поближе к бортику, — она любила тебя тоже! Я знаю, она мне рассказывала! — эту фразу Алиса позаимствовала из мушкетерского романа, там Миледи умоляла своего возлюбленного пощадить ее. Но красавчик, кажется, не читал эту книжку.
Микки поднял голову. Сначала он не узнал Алису, но через пару секунд понял, кто это — и широко ухмыльнулся.
— А, привет, крошка! — крикнул он ей через разделявшую их массу морского воздуха. — На этот раз без коричневой краски? Хотя в темноте все кошки серы. Несмотря на то, что ты чуть не проломила мне череп, я бы с удовольствием взял бы тебя с собой, но вот только Тайсон… Ты знаешь Тайсона? Ах да, вы же так и не успели познакомиться поближе. Я думаю, он будет возражать! Да и в любом случае, лодка такая маленькая, что дополнительные пассажиры туда просто не поместятся! Один громила занимает почти все пространство, и воняет как целая куча диких бразильских обезьян! Тебе не понравится, я чувствую. Даже я его с трудом переношу. Так что прощай, малышка, я с удовольствием позабавился бы с тобой и с твоей подружкой, и даже с вами обеими одновременно, но как раз в данный момент старина Боливар не выдержит двоих, в смысле двоих-то еще куда ни шло, но вот троих или четверых — вряд ли. Адрес твоей электронной почты у меня записан, не беспокойся, ответь мне, если тебе все-таки удастся выплыть. Поцелуй за меня свою подружку на прощание! Адью!
И с этими словами Микки и Тайсон мигом сбросили уже надутую желтую субмарину веселенькой расцветки за борт, попрыгали следом за ней в воду, ловко влезли внутрь, завинтили за собой люк и «смылись», причем негодяй Микки, запевший «A Yellow submarine», еще послал на прощание Алисе воздушный поцелуй.
— Чертовы крысы! Наконец-то они сбежали с корабля! — Джоан была весьма жестка в формулировках.
— Да, но что теперь делать нам с тобой? Стоять, как корсары — «мы спина к спине у мачты против тысячи вдвоем»?
— Почему как корсары? Идет организованная погрузка на плоты. Почти половина пассажиров уже погружена — я имею в виду, из выживших при катастрофе. Давай встанем в конец очереди. Все будет нормально, я уверена.
— Нормально?! Ты посмотри сколько народу, целая уйма! Мы не успеем эвакуироваться! Спасателей нет до сих пор! Шлюпок не хватит!
Джоан нахмурилась. Несмотря на то, что с начала спасательной операции прошел уже почти час, никаких аэролетов и скоростных судов на воздушной подушке, битком набитых сотрудниками космического МЧС, она заметить не могла, как ни старалась, напрасно вглядываясь в далекую темноту. Происходило это потому, что коварная природа Бермудского треугольника сбивала сверхточную навигационную аппаратуру на спасательных судах и воздухоплавательных аппаратах. Таинственные энергетические вихри заставляли плутать спасателей кругами вокруг места гибели «Титаника-7», неизученные еще земной наукой атмосферные магнитные поля вынуждали стрелки компасов, или как выражались просоленные морские волки, «компАсов», крутиться волчком вокруг своих осей. Быстрое течение Гольфстрима тормозило корабли и относило их назад. Таинственные Бермуды не зря называли «Островами дьявола». Свою лепту в этот праздник неудачных поисков вносил и коварный мистер Смит. Сидя на околоземной орбите в своем верном космическом катере, спионеренном у пришельцев, он с удовольствием тыкал худым пальцем в клавишу с инопланетным иероглифом «постановка помех», и только тихо хихикал, видя, как спасательный экипаж, до этого шедший на помощь тонущей мега-яхте практически по прямой, вдруг начинал выписывать странную извилистую траекторию. Системы «GPS» и «ГЛОНАСС» уже насчитывали по нескольку сотен практически вечных спутников в каждой орбитальной плоскости, и давали обычно возможность путешественникам определить свои координаты в мировом пространстве с точностью до сантиметра, но их мистер Смит нейтрализовал с самого начала.
— А может, ты воспользуешься для прохода без очереди своим удостоверением?
— Как это? — не поняла Джоан.
— Ну скажи это твое заклинание, что ты из ФБР, и все такое… Что ты ведешь расследование теракта на лайнере, и тебе надо срочно попасть на спасательный плот. Помаши бластером! Сунь его под нос Обалдуеву, он сразу обалдеет!
— Оу, это не есть возможно! Я не могу использовать свое служебное положение в личных целях, даже в целях собственного спасения!
Алиса подумала: «Вот ведь дура набитая. Но с принципами. Вообще-то жуткое сочетание».
— Но ведь мы можем погибнуть! Утонем! Ты хоть это понимаешь?
— Нет, нас спасут. У спасателей есть четкие инструкции — найти и спасти. Все очень просто. А использовать различные удостоверения и надуманные предлоги — это как… эээ… как криминал, преступление, воровство. Я не могу пойти на это! Даже насилие иногда может иметь оправдание, но воровство — никогда!
— Есть такая русская пословица — простота хуже воровства, — заметила Алиса мрачно. Она всей своей симпатичной задницей, которая так нравилась когда-то и Микки, и Джоан, чувствовала, что сейчас случится что-то ужасное. И чутье не подвело ее. Корабль, до того отчаянно сопротивлявшийся напору морской стихии, наконец-то не выдержал. Океанская вода заполнила уже почти треть воздушных переборок, проникая повсюду. Трещало, казалось, все, а что не трещало, то журчало. И это трещание и журчание кончилось весьма плачевно. Нетерпеливо приплясывающие в ожидании скорой посадки пассажиры получили неожиданный удар в спину и вообще кому куда попало — корабль внезапно разломился пополам! Да, да, именно так, дорогие читатели — конец, как всегда, подкрался как-то вдруг. Очередь пассажиров была разорвана надвое, одни покатились вниз по скользкой от морского ветра с водой палубе, отчаянно цепляясь за перила и перегородки, и вообще за все, что попадалось под руку, другие висели на бортике, как обезьяны на решетках клетки зоопарка, раскачиваясь и пытаясь все-таки хоть как-нибудь попасть в вожделенную шлюпку. Сходство усиливалось наличием в их рядах трех корабельных макак, которые отчаянно кричали и гримасничали.
Матрос Обалдуев прекрасным футбольным ударом отправил на ближайший спасательный плот свой круглый рюкзак, стилизованный под кожаный мяч, а вслед за ним проследовал и сам, прыгнув на палубу плота враскоряку, как лягушка. Это был еднственный случай в его карьере, когда прославленный в прошлом российский футболист, бывшая гордость скамейки запасных «Челси», отправил «мяч» туда, куда было надо. Вслед за Обалдуевым поспешил самоэвакуироваться капитан «Титаника-7». С отчаянным криком «Спасайся, кто может!» он прыгнул в воду, и, будучи прекрасным пловцом, несмотря на ледяной холод океана, быстро доплыл до плотика. Обалдуев целых две секунды боролся с собой и с нескромным желанием спихнуть капитана обратно в воду за все «драйки» палубы и гальюна, но все-таки, пересилив себя, с отвращением протянул ему руку, в которую капитан вцепился мертвой хваткой океанского краба. Он стал на самом деле последним, кто покинул борт корабля — по крайней мере, в рамках официальной внутрикорабельной спасательной операции.
