ноги.
- Пардон?
- Маггловская шутка, - пояснил Гарри. - Э-э… - он перевел взгляд с одной кровати на другую.
- Обещаю, если ты не ляжешь со мной, я нашлю на тебя проклятье, - предупредил блондин, вертя в пальцах палочку. Он быстро наложил очищающие чары на обоих, и затем обнаженный скользнул в кровать, придерживая край одеяла для Гарри.
Брюнет подчинился, положив свою палочку на прикроватную тумбочку рядом с палочкой Драко. Это напомнило ему кое о чем. Он зажмурился от размытых очертаний комнаты - все, что было дальше на расстоянии вытянутой руки, плыло.
- Акцио, очки, - юноша произнес заклинание и вытянул руку. Очки перелетели к нему в ладонь. - Ух ты, классно! - Он положил их рядом с палочками и зарылся под одеяло вместе с Драко.
- Я же говорил, что ты самый могущественный волшебник, какого я видел, - пробормотал Драко сонным голосом, и уже через мгновение уснул.
Глава 8.
Как будто предостережения Драко было недостаточно, так прямо на следующий день судьба послала ему еще одно напоминание. Рейвенкловского префекта Гормана нашли избитым в ванной на пятом этаже. По слухам, все произошло из-за того, что «он был одним из этих». Гарри почти явственно слышал, как данные слова произносятся едким голосом дяди Вернона. Горман провел ночь в больничном крыле и уже на следующий день покинул Хогвартс.
Гарри был возмущен:
- Они даже не попытались выяснить, кто это сделал, - досадовал он в комнате Драко.
Светловолосый юноша вздохнул, пытаясь подвести Гарри к тому, что он должен был понять:
- А тебе не кажется, что Горман знал, кто напал на него? Наверняка знал.
Гарри шокировано уставился на него, захлопывая свой учебник:
- Может, ты знаешь, кто сделал это?
- С чего ты взял? - поинтересовался Драко ледяным тоном, остужая гаррин пыл.
- Я просто решил, что ты знаешь обо всем, что происходит на твоей… территории.
- А что тебя заставляет думать, будто это был кто-то из слизеринцев? - Драко приложил ко лбу пальцы и затем, со слегка издевательским жестом, отвел руку: - Ах да! Как я мог забыть! Ты же был в Гриффиндоре, - это прозвучало все равно что «воспитан волками на воле». Юноша продолжил: - Дай подумать. Это не мог быть никто из Хаффлпафа - они слишком милые. Гриффиндорцы тоже не могли - они слишком благородные. Среди рейвенкловцев тоже никого не нашлось бы - они слишком умные. Таким образом, остаемся только мы, не так ли?
Гарри не понравилось, как это прозвучало, но по правде говоря, в глубине души он был согласен со сказанным.
- Извини, - сказал Поттер, немного остыв. - Я не имел в виду…
- Все нормально, Гарри. Мне кажется, что это действительно был кто-то с его факультета. Ужасно звучит. - Драко открыл свой учебник, как бы намекая, что тема закрыта. Но затем он снова заговорил: - Видишь, я не шутил, когда говорил, что нам следует быть осторожными.
- Но мы даже не знаем, что произошло на самом деле… - попытался возразить Гарри.
- Это не имеет значения, Гарри. Уже то, что все верят, будто на него напали из-за того, что он был гомосексуалистом, должно говорить тебе о многом.
Гарри кивнул:
- Все равно мне это не нравится. Мне не нравится скрываться и я… не люблю несправедливость.
Драко кивнул в ответ.
- Знаю. Но благоразумие побеждает… геройство. Идет?
- Ладно.
Гарри и Драко вернулись к своим повседневным делам, больше не затрагивая данной темы. Теперь они не всегда садились вместе в Большом зале. Часто Гарри присоединялся к Уиттингтон, Кэрроу и Филлипсу, чтобы обсудить стратегию игры по квиддичу, поскольку приближался матч против Гриффиндора. По вечерам Поттер часто пропадал на тренировках, а Драко раз в неделю посещал Дуэльный Клуб. Но каждый раз, как только за ними закрывалась дверь, первое, что делал Гарри - прижимал блондина к дереву и жадно целовал. Иногда за этим следовало выполнение домашнего задания, иногда - нет. Во всяком случае, Гарри казалось, что ему удавалось лучше концентрироваться после «снятия напряжения».
И брюнет определенно лучше спал. Как никогда в своей жизни. Шрам никогда не пульсировал, кошмары не снились. Большинство ночей Драко забирался к нему в постель и сворачивался под боком калачиком. В такие моменты Малфой выглядел младше: гримаса высокомерия, которая так часто искажала черты его лица, исчезала, и Гарри просто любовался им.
В это время Гарри размышлял. Он не забыл ни о провалах в памяти блондина, ни о неясности в вопросе о Регулусе Блэке. Хотя Драко вел себя как ни в чем не бывало. И как связаны между собой профессор Лестрандж и провалы в памяти Малфоя? Пока Гарри пришел к решению, что с помощью мантии-невидимки проследит за Драко, когда их декан снова вызовет того к себе. Тем не менее, он еще не поделился с Драко своей идеей. А что до Регулуса - Гарри ждал, пока Малфой сам заведет разговор о нем.
Парня все вполне устраивало, если не считать уроков с директором. Драко оказался прав: «теорию магии», похоже, посещали исключительно те, кто по мнению Финеаса Блэка выражал недовольство по поводу школьных порядков или имел проблемы с поведением. И никто не мог полностью избежать истязаний на уроках, неважно, какое усердие в учебе он проявлял. Но самые жестокие наказания были припасены для наиболее спесивых студентов. За ответ, произнесенный, когда его не спрашивали, Тимоти Фрост молчал почти два урока, потому что ему запечатали рот заклинанием. Это было бы не так противно, если бы не живой тритон. Гарри не знал наверняка, был ли язык Тимоти трансфигурирован в земноводное или оно взялось откуда-то еще. Как бы там ни было, еще полчаса после окончания урока Фрост откашливался.
Было только вопросом времени, когда Гарри попадется директору на глаза. Самым раздражающим оказалось то, что Гарри, вопреки всему, находил этот предмет интересным. Воспитанный магглами, Поттер даже понятия не имел о множестве вещей, которые магами воспринимались как само собой разумеющееся. Создание новых заклинаний, вибрация и аура палочки, коллективная магия, культурные различия в произношении заклинаний и так далее. Учебник, который он был обязан приобрести, оказался написан сложным языком, но Гарри решил, что книга стоит того, чтобы в ней разобраться. А вот уроки стоили отдельной темы.
- Мистер Поттер, - обратился к нему Финеас Найджелус Блэк. - Приведите мне пример беспалочковой магии.
Гарри оторвался от учебника, в который углубился, пока Шейна Хэннигана снова подвергали испытанию у доски.
- Да, сэр, - ответил Гарри, судорожно придумывая пример. - Аппарация?
- Это вопрос или утверждение, мистер Поттер?
- Утверждение, сэр. Аппарация - это один из видов беспалочковой магии.
- Приведите еще пример. - Держа палочку за спиной, Блэк подошел и встал прямо перед Гарри. Его брови были сдвинуты, а губы поджаты.
- Да, сэр. - Когда на тебя пристально смотрят глаза-бусинки, довольно трудно мыслить ясно и говорить внятно. - Ну, когда у молодых волшебников еще нет палочки, они часто заставляют происходить разные вещи.
- Не выражайтесь как слабоумный, Поттер. Вы учитесь на седьмом курсе или нет? Как называется этот феномен?
Гарри моргнул. Он не знал специального термина, который использовался для этого явления.
- Извините, сэр, я не знаю названия.
- Судя по тому, как часто Вы сидите, уткнувшись носом в свою книгу, я полагал, что к этому моменту Вы просто обязаны уже стать экспертом по данному предмету. - Ласковый тон Блэка привел Гарри в бешенство. - Я предоставлю Вам выбор, мистер Поттер: десять очков со Слизерина или десять ударов?
Гарри точно знал, что весь красный от гнева, но с трудом сдержался. Поттер видел лицо Фроста за директором: его глаза метали молнии. Почему его факультет должен пострадать?
