Один взмах руки, и тело рухнуло точно так же, как другие… и еще одно… и еще одно. Непрерывно. Круговорот убийств стал необходимостью, неотъемлемой частью пороков человечества. Даже если он будет убивать снова и снова, вплоть до Судного Дня, мир будет порождать демона за демоном, вовлекая его в круг вечного насилия. Кровь была его прошлым, и кровь была его будущим.
Комната быстро наполнялась прибывающим темно-красным потоком, и он был не в состоянии пошевелиться. Его несло этим кровавым течением, потолок становился все ближе, а слой воздуха все тоньше и тоньше. Он был прижат к потолку и судорожно высасывал кислород из последнего оставшегося дюйма воздуха, а потом не было ничего. Только кровавый океан вокруг и смутное ощущение, что его касаются грязные вещи и останки умерших. Он инстинктивно вдохнул в последний раз, и кровь хлынула в легкие. Воздух. Все что угодно за воздух! Темнота.
Гарри проснулся в холодном поту, кулаки сжаты, мускулы напряжены. В голове безжалостно стучало, и он потянулся за лекарством от головной боли, которое всегда держал под рукой. Кошмары не посещали его какое-то время после того, как он убил Волдеморта и начал свой маленький крестовый поход против уцелевших Пожирателей Смерти. Они начались позже, ухудшаясь с каждым разом. По крайней мере, сегодня ночью не было лиц умерших друзей, умоляющих отомстить за них.
Вряд ли ему сегодня удастся снова уснуть. Гарри скатился с кровати и заставил себя сделать пятьдесят приседаний, не обращая внимания головную боль, впрочем, она быстро угасала, потом накинул выцветший и многократно латаный любимый халат и побрел в коридор. Он остановился в дверях комнаты Малфоя и посмотрел на юношу, которого дважды чуть не убил. Драко все еще мирно спал, но на его лице по- прежнему оставалось напряженное несчастное выражение. Даже во сне без сновидений, гарантированном зельем, он не знал покоя.
Гарри сел в кресло рядом с его кроватью. Незаконченное вязание Молли лежало на столе рядом с новым бестселлером. Это не то, что Поттер любил читать, но все же могло его немного развлечь. Последние часы перед рассветом тянулись с мучительной медлительностью, и, наконец, он услышал, что Молли и Артур проснулись. Книга вернулась на стол, а Гарри пошел в свою комнату, взял вещи и отправился в ванную.
Гарри включил душ, чтобы вода согрелась, пока он раздевался. Кожа зудела от холодного пота, выступившего во время кошмарного сна, и душ был ему крайне необходим. Если Малфой действительно окажется таким безобидным, как выглядит, он сможет позволить себе насладиться небольшой пробежкой.
У Гарри возросла не только магическая сила, но также и физическая - благодаря тренировкам, и ментальная - благодаря занятиям Окклюменцией и Легилименцией. Несколько лет тому назад Снейп издевался и потешался над ним из-за его слабых успехов в учебе. Он смеялся над Поттером, даже когда бежал из Хогвартса, волоча за собой Драко, после того как хладнокровно убил Альбуса. Хотя сальноволосый ублюдок был сейчас далеко от Англии, и не мог вернуться, юноша испытал мрачное удовольствие от известия, что зельевар серьезно отнесся к его угрозам. Это означало, что даже Снейп признавал, что, убив Волдеморта, Поттер, безусловно, вошел в свою полную магическую силу и больше не был полуобразованным неуклюжим мальчишкой.
Юноша встал под душ, наслаждаясь теплом. Вода смывала пот и грязь с его тела. Он хорошенько намылился, и ароматная пена прогнала прочь воспоминания о кровавом сне и страхе, охватывавшем его. Член Гарри начал нетерпеливо и настойчиво набухать, требуя внимания.
Некоторые мастурбируют перед сном, а Поттер уже давно начинал день именно так. Он точно знал, что это был самый лучший способ расслабиться перед трудными делами, а ему, Бог знает как, надо было сегодня быть спокойным. Он оперся о стену и скользил правой ладонью вокруг головки быстро твердеющего члена.
Это был спокойный и знакомый ритуал, занятие привычным и приятным делом. Гарри не спеша ласкал себя, закрыв глаза; сознание было блаженно пустым, только чистое наслаждение моментом.
Большинство людей во время мастурбации о чем-то фантазируют, но поскольку он во многом отличался от большинства, то не был похож и в этом. У Гарри не было опыта, и он не мог похвастаться богатым воображением. Поэтому когда он мастурбировал, в его сознании мелькали лишь собственные представления о близости. Например, это могло быть чье-то теплое тело рядом с ним, или чьи-то губы, невесомо касающиеся его губ, иногда он представлял себе кого-то хорошо знакомого, и поцелуй уже не был робким, почти целомудренным поцелуем подростка. Гарри привлекали такие мысли, и он пытался представить ощущение близости с другим человеком, и эта близость казалась ему более пьянящей, чем просто половой акт.
Он слегка напрягся и крепко зажмурил глаза, почувствовав приближение кульминационного момента. Его затопил нахлынувший оргазм, когда перед мысленным взором промелькнул финальный образ: бархатистая мягкая кожа, белая, почти мраморная, и абсолютным контрастом на ней - его темные загрубевшие руки. Этого было более чем достаточно, чтобы на белоснежной плоти в его сознании проявились слабые следы шрамов.
Через несколько секунд Гарри вышел из душа, схватил полотенце и вытерся, грубо растирая кожу, потом оделся и вышел в коридор, намереваясь немедленно отправиться на пробежку. В коридоре, в футе от двери в свою комнату, лежал Малфой и, не стесняясь, плакал от того, что упал.
- Закружилась голова, - несчастно засопел блондин, покраснев от стыда, в то время как Поттер в замешательстве уставился на него.
- Как ты выбрался из постели? Ты сейчас под действием трех заклинаний плюс еще нескольких зелий. Чего ты, твою мать, ожидал?
Малфой расстроенно пыхтел, глядя на раздраженную гримасу Гарри.
- Я просто хотел в ванную. Я не хочу писать в этот чертов ночной горшок! Перед тем как упасть я не смог сделать даже пяти гребаных шагов. Помоги мне встать, пожалуйста.
Поттер застыл. Драко выбрал не лучший момент, чтобы просить руку… у него. Образ бледного тела, жестоко израненного, воплотился на его глазах в реальность, и Гарри застыл, не зная что делать.
Блондин принял это за отказ и, похоже, был задет.
- ОТЛИЧНО! Не надо… не надо помощи. Я смогу сделать это. Я смогу… сделать это.
Поттер смотрел, как Драко ползет, не совсем на четвереньках, а больше опираясь на руки и прижимаясь к стене, чтобы удерживать равновесие. Все это время он что-то отрывисто бормотал, совершенно игнорируя экс-гриффиндорца. Тот сбросил оцепенение и подошел к блондину, который смотрел на него раздосадовано, ожидая глумливой усмешки, но обнаружил лишь ждущую его протянутую руку Гарри.
- Прости, я просто… я не знал что сказать. Держи руку.
Драко неуверенно посмотрел на него, на его лице появилось испуганно-обиженное выражение.
- Все хорошо, Малфой. Я хочу помочь… правда. Я только что оттуда, там никого нет, так что бери мою руку, и мы двинем в душ… ладно?
- Драко… не Малфой. Просто Драко. Пожалуйста.
Драко принял предложенную руку и был удивлен странным взглядом Поттера, когда их пальцы встретились. Сильная темная и загрубевшая лапа Гарри обхватила его бледную правую ладонь, и блондин был поражен контрастом между ними. Он также подумал, что понял значение этого взгляда: по его мнению, это выглядело отвратительно и ужасно. Драко касался другой рукой стены, и опирался на плечо Поттера.
- Я, черт побери, ненавижу это. Я ненавижу быть таким, какой я сейчас. Я в чертовски дерьмовом состоянии. Я… я не могу ничего с этим поделать.
Он приговаривал, обращаясь к самому себе, но понимал, что имеет слушателя в лице Гарри, который очень медленно двигался рядом с ним, позволяя Драко установить свой собственный темп, и все время отворачивался, несмотря на то, что Малфой сейчас был одет в старую пижаму, которую нашла для него Молли. По-видимому, он был настолько отвратителен, что Гарри Поттер даже не мог смотреть на него. Какое, мать твою, убожество! Поттер, наконец, заговорил, за считанные секунды сломав напряжение, возникшее между ними.
- Понимаю. Я… прости за тот вечер. Я не… ну… черт… я не сдержался, а должен был. Я не могу изменить то, что случилось, но постараюсь, чтобы такое больше не повторилось. Давай забудем прошлое… кто бы мог подумать, что все так изменится?
