считал, что тот может снова избить его, но Поттер был постоянным источником опасности, и он был гораздо сильнее, чем блондин мог себе представить. Обладатель такой силы представлял угрозу для всех, кто находился рядом с ним. Никому неизвестно, какие разрушения тот мог произвести в минуту гнева. Он был благодарен, что Гарри пока только угрожал, но не давал воли своей ярости - как в первый вечер, в саду. Это означало, что он очень серьезно относился к требованию Молли обращаться с Драко как с гостем, и его готовность держать Малфоя за руку говорила об этом красноречивее любых слов.
Драко уверял себя, что в этом нет ничего «гомосексуального». Утро началось чертовски отвратительно. И очень хорошо, что Гарри присматривает за ним, терпит его жалкое состояние и позволяет ему вцепляться в себя, как прилипчивому педику. Если Поттер не выбросит Драко из окна, то лишь потому, что он болен и хрен его знает до какой степени не в себе, но только поэтому. Ему просто повезло, что он находится в доме, где с пониманием отнеслись бы к его недостатку… если бы узнали о нем.
Он все еще возился с рубашкой и беспокоился из-за своей неправильности, когда Гарри вернулся и взял банку с заживляющей мазью с маленького прикроватного столика. Прежде чем что-то сказать, он сделал глубокий вдох, от чего Малфой накрутил себя почти до нервного срыва, поскольку решил, что за этим последуют плохие новости.
- Послушай… гм… Драко. Молли хочет, чтобы я… ну, она вроде как велела мне… о, твою мать! Мне велено намазать тебя этим. Сегодня. Ну, я почти забыл о ее просьбе, потому что мы оба были уставшими после… ну, ты понимаешь, но я очень, очень не хочу ее расстраивать. Если бы ты сказал мне, с чего хотел бы начать, мы могли бы обработать несколько шрамов, и дело было бы сделано, идет?
Драко оцепенел, надеясь, что это была какая-то отвратительная шутка. Судя по покрасневшему лицу Поттера и смущенному расшаркиванию, тот был предельно серьезен, и Малфой почувствовал первый слабый признак тошноты. Молли действительно хотела, чтобы Гарри… касался его? Крошечная доля его подсознания находила эту мысль… интересной, но вся остальная сущность была категорически против.
- Ты шутишь. Она… она не могла… я…
Драко замолк, не зная, что сказать, и уставился на банку с мазью в руке Гарри.
ТВОЮ МАТЬ! ТВОЮ МАТЬ! ТВОЮ МАТЬ! Он узнает! Если я хоть как-то покажу, что мне нравится, когда он касается меня… он узнает, мать твою. Может быть, в этом доме к гомикам относятся нормально, но как насчет гребаного бывшего Пожирателя Смерти, которого одолевают чертовски грязные и извращенные мысли о Гарри Поттере?! Возможно, я выживу, выпав из окна второго этажа, но не думаю, что смогу бежать достаточно быстро, чтобы увернуться от проклятий.
Гарри прервал это паническое течение мыслей.
- Эй, все в порядке. Сначала возьми успокаивающее зелье. Потом проглоти его и соберись. Если хочешь, я наложу веселящие чары, даже два раза. Мы можем начать с твоей руки. Все, что мы должны сделать - это обработать хоть несколько шрамов, и Молли будет рада видеть результаты. Я знаю, что это для тебя нелегко, но ты выдержишь. Ты сильнее, чем можно было ожидать. Я знаю, что ты можешь это сделать, Драко.
Малфой схватил зелье, как утопающий хватает последний глоток воздуха, и проглотил тройную дозу одним большим глотком. На него нахлынуло умиротворение, и через несколько секунд его сердцебиение замедлилось, паника отступала. Драко глубоко дышал. Он начал закатывать левый рукав, неотрывно глядя Гарри в глаза.
- Да. Сильный. Давай, мажь. Мы справимся, да?
Из слов Гарри он умудрился собрать крайне путаный ответ. Поттер снова опустился на стул, а Драко уселся на кровать, радуясь, что был полностью одет. Он положил руку так, чтобы ее можно было легко обработать, и закрыл глаза, пытаясь думать о чем-нибудь еще, только не о происходящем. При небольшом везении Драко мог рассчитывать, что не уронит себя окончательно перед Поттером.
Он слышал скрежет снимаемой с банки крышки и практически мог почувствовать, как Гарри опустил в нее пальцы. Поразительно, но его прикосновение было мягким и даже нежным, и он так осторожно и нерешительно втирал мазь двумя пальцами, что казалось, будто он нервничает больше, чем сам Драко! Это придавало слабую уверенность в себе, и Малфой шумно выдохнул, поскольку с самого начала процедуры затаил дыхание.
Прикосновения до сих пор нервировали его. Он чувствовал себя лучше, когда касался кого-то сам, это воспринималось как осознанный выбор. В отличие от этой ситуации, где он являлся субъектом, на которого были направлены действия другого человека. Отношение к прикосновениям Гарри оказалось несколько затруднено обстоятельствами, далекими от нормальных, но Драко должен был признать, что с успокаивающим зельем это было не так страшно, как он боялся. Кроме того, он чересчур напрягся, чтобы испытывать сексуальное возбуждение, и это стало огромным облегчением.
Загрубевшие пальцы втирали мазь в кожу, и по комнате распространился пряный запах смеси трав. Немного погодя Драко почувствовал, что по руке потекло приятное тепло. Он открыл глаза и увидел, как в результате магии постепенно исчезают шрамы; лишь на тех местах, где они были, кожа стала чуть светлее. Гарри не отрывал глаз от своего занятия и ни разу не взглянул в лицо Драко, пока обрабатывал каждую уродливую метку на его руке. Тот набрался мужества и завел небольшой разговор:
- Ты читал утренний «Пророк»? Министр Шеклболт провел пресс-конференцию. Он был не очень убедителен. Я не думаю, что журналистов удовлетворили его ответы, но полагаю, что он сможет держать прессу на привязи какое-то время. Как ты считаешь?
Гарри фыркнул.
- Я думаю, что Кингсли сделает для этого все, что в его силах, но с глупыми людьми невозможно спорить. Можно попытаться, но это не приведет ни к чему хорошему. Они готовы печатать любой вздор, лишь бы повысить тираж. Если бы решения принимали газетчики, то Волдеморт уничтожил бы всю страну раньше, чем обнаружилось бы, что что-то не так. Там собрались одни идиоты. Как прошел ваш разговор прошлым вечером?
- Не так уж плохо. Он попытался намекнуть, что мог бы обеспечить мне поддержку Министерства… если я предоставлю им полезную информацию. Правда, я таковой не располагаю, но даже если бы она у меня и была… Они вели себя как законченные ублюдки, когда мы со Снейпом пришли к ним. Сейчас у меня не больше информации, чем тогда. А причина, по которой меня, в конце концов, выбросили в Лондоне, заключалась в спешном переезде моих тюремщиков - они старались держаться подальше от тебя. Гайд- Прэтт заподозрил, что его узнали на Диагон Аллее, когда он делал там покупки. Они собрали свои пожитки, затолкали меня на заднее сидение маггловского автомобиля и снялись с места. Я помню только, как МакНейр вытолкнул меня из открытой двери и я упал лицом вниз в сточную канаву. Вот и все. Только имена - ни мест, ни подробностей, которые можно было бы хоть как-то использовать. Возможно, это единственная причина, по которой я жив. Если бы я знал что-то по-настоящему опасное, то они, скорее всего, убили бы меня. Гребаные ублюдки.
Пальцы Гарри, касавшиеся его руки, слегка дрогнули.
- Они… они отпустили тебя… потому что боялись меня?
- Да. Я мало что помню из этого. Дядя взъярился на Гайд-Прэтта. Он сказал, что «велика вероятность раньше времени встретиться с мистером Поттером».
Рука Гарри прекратила двигаться, и Драко с любопытством поднял на него взгляд. Тот пристально смотрел на него.
- Раньше времени? Он действительно считает, что может захватить меня? Он - полный придурок и задница, если думает, что у него достаточно силы, чтобы выстоять против меня хоть несколько минут. Есть какие-нибудь предположения, что он имел в виду?
- Никаких. Я был почти в отключке к тому времени, когда мы доехали до Лондона. Я даже не могу сказать, сколько времени мы туда добирались. Иногда мне кажется, что это было во сне. К тому времени я не был на улице что-то около года.
Гарри отодвинулся, и они синхронно посмотрели на его работу. Слабые рубцы почти исчезли, и даже более грубые шрамы значительно поблекли. Еще одна обработка - и нижняя часть его руки будет выглядеть так, будто никогда и не была повреждена. Драко изумленно улыбнулся. Он согнул локоть, глядя, как двигаются мускулы под исцеленной кожей, и опустил рукав вниз.
- Достаточно на сегодня? Молли скоро позовет на ужин. Ты себя хорошо чувствуешь, чтобы спуститься вниз?
