И влетит же мне от доктора за такой непрофессионализм, но поделать с собой ничего не могу. Рада бы собраться с силами, но в голове от успокоительного сплошной туман.
- Не так как человека, - продолжал Кристоф.
Я напряглась и сделала усилие, смотреть на мальчика было нельзя. Во-первых, чтобы не сбить его с мысли, во-вторых, зрелище мальчика рассуждающего о том, как разделывать, кого бы то ни было, мне было уже не вынести.
- Надо сначала снять все волосы с кожи, соскоблить кожу, а потом разрезать на несколько частей. Когда мясо будет готово из него можно будет сделать фарш.
Я чувствовала, как меня тошнит.
- Кого надо разделывать? - уточнила я.
- Человека, - спокойно ответил Кристоф.
Я продолжала смотреть в стол и думать, а слышит ли это доктор сейчас? А если не слышит? И откуда Кристоф выудил этот рецепт? Я заставляла себя слушать дальше.
- Ты же знаешь, как делать фарш? - Кристоф говорил медленно, повелительно.
- Знаю, - вдруг пискнул он.
Я вздрогнула.
- Замеси тесто, потоньше. Нарежь болгарский перец, зеленый лук. Фарш обжарь с луком и специями. Пока обжаривается фарш, натри сыр на терке, - повелительный интонации Кристофа действовали на меня ужасно.
Желудок подводило, губы затряслись, а горло сжалось, я с трудом могла дышать, будто меня вот-вот вырвет.
- Я разве должен тебя всему учить? Ты же прекрасно умеешь готовить, Ая!
По спине пробежались мурашки.
- Хорошо, я поняла, вариации на тему пиццы, - пропищал Кристоф.
- Не просто вариации. У нас новый гость, очень перспективный гость и нужно его уважить по высшему разряду.
- На второе салат и десерт, как обычно?
- Нет, сегодня полей клубничную мечту клубничным сиропом, а не как обычно, я хочу, чтобы гость привык к нам. Не все же тайны нам ему раскрывать!
- Кристоф ты можешь еще раз это проговорить, только старайся слово в слово, - сказала я, настраивая, дрожащими руками диктофон в телефоне.
Кристоф не подвел. Он рассказал все слово в слово, с теми же интонациями, как и первый раз.
- А как готовить салат? - спросила я.
Кристоф подумал и долго смотрел влево вверх, пытаясь вспомнить.
- Мясо нарезать кубиками и вывалять в панировке, обжарить на тихом огне до золотистой корочки. Помидоры нарезать по-деревенски, огурцы - полукругом. Салат мелко порвать руками. Слить сок из-под сладкой кукурузы, все зерна выложить в салат. Залить специальным соусом и перемешать, - тон Кристофа не давал мне покоя.
Это была пародия на кого-то, попытка кого-то изобразить, кого-то очень важного для мальчика. Это наверняка был пожилой мужчина. Артистизма у мальчика не занимать, поэтому я старалась предполагать, кто это мог быть, такой повелительный и жестокий.
- Ты что-то говорил о десерте? - напомнила я, когда Кристоф замолчал.
Снова взгляд влево и вверх, снова это повелительный тон.
- Взбитые сливки вылить в чашу для десерта, нарезать свежую клубнику, полить специальным соусом, подать слегка охлажденным.
- Что за специальный соус?
- Смотря к чему? - Кристоф снова оживился и стал самим собой, - К салату один, к десерту другой. Не может же быть так, чтобы к салату и десерту один и тот же соус, - искренне возмутился мальчик.
- А что за соус для салата? - спросила я.
- Берете свежие мозги, - повелительно бодро начал Кристоф.
Я упала на стол и закрыла уши руками. Но совладала с собой и решила, что долг превыше, и что потом отопьюсь докторовым коньяком.
- Смешиваете с терпким ликером, тертой паприкой и черным перцем. Разбавляете молоком, перемешиваете до равномерной консистенции.
- А для десерта? - сил испытывать какие-либо эмоции у меня не оставалось, я не могла дождаться, пока этот голос утихнет и раствориться до завтра.
'Беру день за свой счет', - твердо решила я.
- Необходимо равномерно смешать кровь со сливками и добавить большое количество сахара, так чтобы смесь приобрела сладкий вкус. Не доводить до загустения.
- Это все? - безнадежно спросила я.
- Все, - ответил Кристоф. - А хотите знать, кем я стану? Поваром! Я буду поваром!
- Можешь идти, - я выключила диктофон и не поднимала головы, лежащей на руках. Так прекрасно было без этого писклявого и повелительного голоса.
Вдруг маленькая ручка Кристофа коснулась моих волос. Я чуть было не вскрикнула, но сильно дернулась.
- Ты чем-то расстроена, - сказал сочувственно мальчик.
- Да, - сухо ответила я, не хватало еше рассказывать все больному ребенку!
- Все будет хорошо, - похлопал меня по руке Кристоф и вышел.
Я долго сидела в одиночестве и даже задремала, пока собиралась пойти искать доктора. Доктор нашелся в прекрасном расположении духа, выходивший из какой-то палаты. Он увидел меня и посерьезнел. Мы ни слова не сказал друг другу, а прошли в его кабинет.
- Только слушайте в наушниках, - я достала проводки из кармана, - Еще раз я этого не перенесу.
Доктор задумчиво слушал запись, в какой-то момент он сильно нахмурился, а в остальном был безмятежен, где-то брезгливо морщился. В общем как всегда выдавал море разнообразной мимики.
Прослушав запись он молча встал, достал из стола флягу с коньяком, и стакан. Поставил передо мной, наполнил стакан на треть и велел:
- Пей!
- А вы?
- А я должен держаться. Я обещал!
Доктор с грустью смотрел, как я пью его коньяк, но быстро убрал флягу в стол.
- Первое, что нам нужно сейчас сделать, это написать заявление. Работать так тебе нельзя, ты сегодня берешь день за свой счет и не возражаешь старому мудрому мне! - жестко говорил доктор, выкладывая передо мной ручку и листок бумаги.
- А причину какую писать? - спросила я.
- Пиши, выкрала у доктора ван Чеха коньяк и напилась, - улыбался доктор. Я подняла голову:
- Я серьезно.
- Что ты, как ребенок! По причине плохого самочувствия. Ты девушка, главный не будет к тебе приставать с расспросами.
Я написала заявление, доктор прочел его и остался доволен. Он шлепнул заявлением по столу и сказал:
- А теперь о главном. Значит, я не стану тебя пытать выводами, ты сильно не в форме уже с утра.
Сразу выводы. На мальчика влияет очень сильный человек, расспроси у бабушки, кто кумир мальчика, с кем он общается. Эти людоедские фантазии кажутся мне отнюдь не фантазиями. Мальчик цитирует слышно, по интонациям, зная специфику больного: он цитирует когда-то слышанный разговор, который сильно на него повлиял. Мальчик тебе симпатизирует, и решил поделиться. Это его скорее веселит, чем пугает, он не отождествляет себя с человеком, ему не страшно.
Очень надо узнать, Брижит, что там с этим влиятельным человеком. Возможно, Кристоф, ставит его для себя на место отца, которое пустовало. Тогда нужно бить тревогу. Ну, все, ты еле сидишь, иди, дитя мое. Может быть, вызвать такси?
