Кандидатура Путина была одобрена Семьей.
Он жестко, несмотря на нарастающую критику, провел операцию в Чечне.
Он сказал, что террористов будет мочить даже в сортире, хотя это не эстетично и, судя по всему, есть нарушение права террористов на свободное справление нужды.
Он сто раз повторил, что вопрос целостности России не обсуждается. И уже десятки раз повторил слова о своей приверженности рыночным реформам, правам человека и гражданским свободам.
Кроме того, он обнародовал свою большую и весьма показательную статью.
Я могу перечислять еще десятки примеров вполне определенных слов и дел Путина. Но и сказанного хватит — любой легко вспомнит остальное.
Теперь — что такое Путин? Ответ главный, вбирающий в себя всё остальное: Путин — государственник, или державник. Всё иное в нем, включая знание немецкого языка, катание на горных лыжах, посещение церкви, дочек, играющих на скрипке, встреч с Михалковым-Кончаловским и Гергиевым и прочая и прочая, — второстепенное.
Что будет делать Путин после 26 марта?
Он будет делать всё, что будет полезно с его точки зрения для укрепления России как государства и как нации. Всё. Этой главной цели будет подчинена вся его деятельность.
Но он будет делать это «всё» не просто по собственному хотению, а:
• исходя из реальных возможностей России (если чеченских террористов можно добить, то будем их добивать, а с Советом Европы, менее значимая проблема, разберемся — не в смысле «мочения» — потом);
• исходя из того, что эффективно сегодня для укрепления России как государства и нации: если эффективна либеральная экономика — будет либеральная; если выяснится, что эффективнее мобилизационная, — будет мобилизационная;
• исходя из реальных условий, в которых существует сегодня
493
Россия в мире, и правил игры, принятых в этом мире: открытость границ, Интернет, глобализация, гражданские свободы, права человека, свободные СМИ и т. п. Путин знает, что железного занавеса давно нет и воссоздать его невозможно; что властного ресурса на введение диктатуры ради отложенной демократии в стране просто нет; • наконец, исходя из того простого постулата, что «правила игры» в мире создают сильные, а выполнять их заставляют слабых. Сами же сильные в случае нужды (угрозы своим интересам) эти правила нарушают. Иногда беспардонно — врубая для прикрытия пропаганду на всю мощь (Косово), иногда скрытно, иногда, что особенно модно сейчас, точечно. На сей случай (нарушения «правил игры») есть и специальное правило. Собственно, я его уже сформулировал: для того чтобы нарушать «правила игры», нужно быть сильным или (примечание первое и оно же последнее) казаться сильным.
Что здесь неясного? Какая «терра инкогнита»?
Может быть, вам нужны конкретные ответы на совсем уж конкретные вопросы?
Можно и конкретные.
Попытается ли Путин освободиться от пут Семьи и олигархов?
Непременно.
Будет ли Путин нарушать права журналистов?
Не будет. Если только это не зарубежный журналист без документов, вступающий в контакт с врагом, в результате чего солдаты армии России выглядят не как освободители (на своей территории), а как исчадия ада.
Почему в этом случае Путин будет действовать так? По той простой причине, что для него целостность России есть условие сохранения России и государства в ней, есть необходимое условие для того, чтобы в этой России была свобода слова. Свобода слова без России Путину не нужна. Нужна только вместе с Россией.
И по второй, еще более простой, но не менее важной причине: потому что солдаты на смерть за свободу слова не пойдут (а войны без смертей не бывает — это не Путин придумал). А пойдут они на смерть (и генералы их — даже под осуждающими взорами матерей — по-
494
шлют на возможную смерть) за Родину и за жизнь своих семей. В любой стране мира, а не только в России.
Что здесь непонятного?
На днях я слышал (или читал) рассуждения одного журналиста об аморальности российских властей в истории с Бабицким, что не ново. Ново было то, что этот журналист тут же дал эталонный, как ему казалось, пример обратного свойства — пример сверхгуманизма. Естественно, американский. Пример был такой: фильм Спилберга «Спасти рядового Райана», где, как известно, американцы проводят спе-цоперацию по спасению солдата, потому что он — единственный сын у своих родителей, американцев же. Журналист- гуманист даже не заметил, что данный пример, мало того что сравнивает киносказку с реальной жизнью (у нас вообще «гуманисты» знают Америку только по кинофильмам), — этот пример, напротив, свидетельствует в пользу Путина или тех, кто занимался делом Бабицкого в наших реальных условиях. Они тоже спасали российских солдат для страны и для их родителей, жертвуя всем остальным. Фильм Спилберга ведь не называется «Спасти журналиста Райана». И уж тем более не «Спасти русского журналиста Райана».
Я знаю, почему четыре гиганта мысли и столпа русской демократии (Чубайс, Касьянов, Кириенко, Титов) стушевались в Давосе, когда из зала прозвучал вопрос: «Что такое Путин? Чистый ли он лист и кто будет на этом листе писать?» Не потому, что они не знают, что такое Путин. Они постеснялись сказать правду. И еще им показалось, что их не поймут. А также им почудилось, что ВВП не понравится, если о нем скажут правду.
Я не стесняюсь. Мне не кажется, что меня не поймут, — я знаю, что многие не захотят понять. Мне всё равно, понравится или нет ВВП то, что я написал.
Две ремарки в конце.
Первая. Владимир Путин — очевидно современный русский политик западного толка, то есть он ценит силу и знает, когда общественным мнением можно пренебречь, а когда нельзя.
Вторая. А что бы сделали (даже в фильме Спилберга) американцы с теми, кто отрезал бы голову американскому солдату Райану? Может, тогда и сюжет фильма был бы другой?
Что вам еще сказать о Владимире Путине?
495
По-моему, вполне достаточно, чтобы каждый мог осознанно принять решение, голосовать за него
или нет.
P.S. Есть еще вопрос о том, скорее перегнет (в смысле авторитаризма) ВВП палку или скорее недогнет? Интересный и важный вопрос. Но ответ — до следующего раза. Нельзя же сразу столько правды нашим несообразительным политикам. Пусть пока переварят уже сказанное.
18 февраля 2000 г.
Власть пока еще борется с олигополией, а не с независимыми сми
Большой и легко прогнозируемый резонанс вызвала силовая акция неизвестного числа российских спецслужб против ряда нежурналистских структур холдинга «Медиа-Мост».
Все, кто должен был сказать, что это наступление на свободу слова и попытка запугать независимые (некоторые уточняли — последние независимые) СМИ, произнесли соответствующие слова.
Все, кто должен был сказать, что это попытка ограничить незаконную деятельность корпоративной спецслужбы группы «Мост», дали такое объяснение.
Руководители группы «Мост» и холдинга «Медиа-Мост», что также легко прогнозировалось (во всяком случае, должно было бы прогнозироваться), тут же были затребованы конгрессом США для выяснения степени угрозы свободе СМИ в России. Уверен, что степень угрозы будет признана большой, если не чрезвычайно большой.
Секретариат Союза журналистов России принял заявление, характеризующее проведенную операцию
