августа.
Когда ветер стих, корабли и транспорты начали сниматься с якорей. Первый конвой снялся в 12 часов 18 минут. В его составе были шесть транспортов, плавучая мастерская «Серп и Молот», ледокол, три подводных лодки, учебный корабль «Ленинградсовет», два сторожевых корабля, буксирной судно. На одном из транспортов, «Виронии», эвакуировались отделы штаба и политуправления флота, на трех — «Элле», «Алеве» и «Колпаксе» — раненые. В охранении шли пять тральщиков, пять сторожевых катеров типа «Р», два морских охотника. Обеспечивали конвой эскадренные миноносцы «Свирепый» (командир капитан — лейтенант П. Ф. Мазепин), «Суровый» (командир капитан 2 ранга В. Ф. Андреев), имевшие задачу прикрыть суда в случае нападения на них легких надводных или воздушных сил врага. Командовал конвоем опытный начальник, в прошлом командир эскадренного миноносца капитан 2 ранга Н. Г. Богданов.
При выходе конвоя из Таллинской бухты в тралах тральщиков взорвалось несколько мин. Они оказались там, где еще накануне транспорты и корабли проходили в Таллин, не боясь подорваться. Противник не терял времени.
В 14 часов 52 минуты двинулся в путь второй конвой во главе с командиром дивизиона канонерских лодок капитаном 2 ранга Н. В. Антоновым. В составе второго конвоя шло шесть транспортов, в том числе два наиболее современные — «Казахстан» и «Иван Папанин» с людьми, два сетевых заградителя. Охраняли его от нападения противника канонерская лодка «Москва» и сторожевой корабль. Обеспечивали переход четыре крупных тральщика, девять катерных тральщиков и два морских охотника. Следом за вторым вышли третий и четвертый конвои. В составе третьего (командир капитан 2 ранга А. Ф. Янсон) шли восемь транспортов и спасательное судно в охранении канонерской лодки «Амгунь», четырех тральщиков, сторожевого корабля, четырех катерных тральщиков, двух морских охотников. Наиболее ценными здесь были транспорты «Луга» с ранеными, «Вторая пятилетка» с бойцами и командирами и «Балхаш» с важным грузом. Четвертый конвой, которым командовал капитан 3 ранга С. А. Глу- ховцев, состоял из вспомогательных кораблей, но также имел охранение.
Всего на восток двигалось 22 транспорта. Большая их часть входила в состав Латвийского и Эстонского государственных паро- ходств. Как правило, это были устаревшие и небольшого водоизмещения суда, живучесть которых оказалась недостаточной для того, чтобы противостоять не только минам, но даже небольшим бомбам.
Отряд главных сил снялся с якорей около 16 часов. В его составе шли крейсер «Киров», лидер «Ленинград», эсминцы «Гордый», «Сметливый», «Яков Свердлов», подводные лодки «С-4», «С-5», «Лембит», «Калев», посыльный корабль «Пиккер». В голове находилось пять базовых тральщиков, в охранении — пять торпедных и шесть катеров морских охотников. Сразу за базовыми тральщиками шел ледокол «Сур Тылл». Пропуская вперед конвой, от ряд главных сил брел на себя их защиту от возможного нападения противника с запада. Выйдя в море, отряд начал обгонять транспорты с тем, что$ы первым форсировать юминдское минное поле. В связи с задержкой, о которой говорилось выше, сделать это предстояло в ночное время, что значительно усложняло уклонение от плавающих подсеченных мин и их уничтожение, затрудняло оказание помощи пострадавшим кораблям и транспортам.
Спустя час с лишним начал движение на восток отряд прикрытия. Его корабли уходили от острова Аэгна уже под огнем артиллерии противника, подтянутой к побережью полуострова Вим- си. В составе отряда шли лидер «Минск», эсминцы «Скорый» и «Славный», подводные лодки «Щ-322» и «М-95». Впереди было пять базовых тральщиков, в охранении — четыре торпедных катера и четыре морских охотника, спасательное судно «Нептун». В отряд прикрытия входили также подводные лодки «М-98» и «М-102», оставленные на позиции южнее Хельсинки.
Последним вышел в море арьергард — отряд контр — адмирала Ю. Ф. Ралля в составе миноносцев «Калинин», «Артем», «Володарский» и сторожевых кораблей «Снег», «Буря», «Циклон». В охранении у него шли два торпедных катера и пять морских охотников. Отряд держался на Таллинском рейде до наступления темноты, ведя редкий огонь по берегу и принимая оттуда последние шлюпки с защитниками города. Перед уходом на восток под пулеметным огнем противника корабли приняли на борт еще 150 человек с полуострова Вимси и около 100 человек с полуострова Пальяссари. Отряду пришлось уже отбивать многочисленные атаки авиации противника. Лишь после 21 часа корабли 12–узловым ходом двинулись на восток.
Сразу же после выхода с рейда боевые корабли и транспорты начали подвергаться атакам с воздуха, а несколько позже артиллерийскому обстрелу батареи, установленной на мысу Юминда, и атакам торпедных катеров. Были замечены плавающие мины. В 18 часов на мине подорвался небольшой транспорт «Элла»; через две — три минуты он затонул. Это судно еще при приемке раненых в Купеческой гавани имело попадание снарядов, на рейд его выводили под прикрытием дымзавес. И вот теперь «Элла» шла ко дну… Спасти ее не удалось, подошедший транспорт 101 тоже подорвался и затонул. Часть раненых была подобрана спасателем «Нептун», который и доставил их в Кронштадт.
Это были первые наши потери, но, к сожалению, далеко не последние. Вскоре от вражеских бомб затонул ледокол «Вольдемаре». Тут же был атакован с воздуха транспорт «Вирония»; бомбы упали по его правому борту, повредив рулевое устройство и паропровод, в результате чего судно потеряло управление. Его взял на буксир спасатель «Сатурн». Для подстраховки к «Виронии» подошел транспорт «Алев», готовый в случае опасности принять на свой борт людей.
Обеспечивал эти суда морской охотник 208. К несчастью, подорвался на мине «Сатурн»; вслед за ним затонула и «Вирония». Вечером пять торпедных катеров противника пытались атаковать лидер «Минск». Артиллерийским огнем они были отогнаны и, по донесению контр — адмирала Ю. А. Пантелеева, понесли потери. Вторую попытку атаковать «Минск» враг предпринял в темноте; и эта попытка была отражена артиллерией лидера.
Корабли почти беспрерывно маневрировали среди плавающих мин. Маневр сковывался узостью протраленной полосы, ведь с тралами могли идти только базовые тральщики, которых, как я уже отмечал выше, было всего десять: пять в составе отряда главных сил и пять в отряде прикрытия. К тому же тральщики начали терять от взрывов тралы и гибнуть от мин. Так мы лишились тральщиков «Краб» и «Барометр». Охранные корабли и катера не успевали расстреливать все плавающие мины. О том, как много их было, можно судить по записям в вахтенных журналах крейсера «Киров» и лидера «Минск». Наблюдатели крейсера обнаружили мины в 19 часов 17 минут, 19 часов 38 минут и в 19 часов 50 минут — с правого борта, в 19 часов 54 минуты — почти по носу, еще через две минуты — снова с правого борта. Пять мин за 39 минут! С лидера «Минск» одну мину увидели в 19 часов 34 минуты, три — в 19 часов 53 минуты, через 19 минут еще две мины, спустя 18 минут после этого — пять мин, в 20 часов 41 минуту — одну, в 20 часов 54 минуты — одну… Эти выписки можно было бы продолжить.
Около восьми часов вечера шедшая строго в кильватер крейсеру «Киров» подводная лодка «С-5» с командиром соединения капитаном 1 ранга Н. П. Египко на борту взорвалась и в считанные секунды исчезла под водой. Было совершенно непонятно, почему это произошло, на какой мине лодка могла подорваться. Египко и военкома соединения Г. Обушенкова выловили из воды морские охотники. Комдив лодок А. К. Аверочкин погиб.
Спустя несколько минут новая беда в отряде главных сил: крейсер правым параваном затралил мину. Мы с контр — адмиралом Дроздом спустились с мостика, прошли на полубак посмотреть, как будут обрубать трос паравана с миной. Пока готовили инструмент, мина быстро притягивалась к борту крейсера. Наконец параван обрубили. И тут же, прямо по курсу, подорвался эскадренный миноносец «Гордый».
Это было в 20 часов 36 минут. Я немедленно приказал капитану
2 ранга И. Г. Святову, командовавшему отрядом кораблей на Готланде, выслать на помощь «Гордому» спасательное судно и охранение. С Гогланда вышли сторожевой корабль «Коралл» и два морских охотника, кроме того, из Ленинграда к «Гордому» направился ледокол «Октябрь». Командир корабля капитан 3 ранга Ефет в такой чрезвычайно сложной обстановке принял все меры для спасения корабля. Не желая рисковать всем экипажем, он приказал остаться на корабле командирам боевых частей, групп 150 и батарей, всем артиллеристам, старшинам и санитарам, остальным перейти на подошедший тральщик. На долю 45 оставшихся членов экипажа достались тяжелейшие испытания. Почти двое суток эти мужественные люди вели борьбу за жизнь своего корабля. Отражая непрекращавшиеся атаки самолетов врага он-) расстреляли весь боезапас, на «Гордый» было сброшено 267 бомб, но ни одна из них не достигла цели. Корабль спасли мужество и стойкость экипажа, бесстрашие и воля его командира.
