Безумная мудрость

не нужно доказывать, что что-то происходит или не происходит. Фундаментальная неудовлетворённость, подталкивающая нас к поиску духовного понимания, это проявление ваджрной гордости: мы не хотим покоряться подавленности, возникающей из-за запутанности. Мы готовы рискнуть. Полагаю, это первое проявление инстинкта ваджрной гордости — можно начать именно с него!

Вопрос: Два аспекта Падмасамбхавы кажутся противоречивыми. Он позволил неведению царя проявиться и обратиться против самого себя, однако не позволил проявиться заблуждениям пятисот пандитов (если можно назвать заблуждениями двойственность). Он просто уничтожил их с помощью оползня. Не могли бы вы это прокомментировать?

Ответ: Пандиты были людьми ограниченного ума, поскольку не имели связи с жизненными проблемами бытового уровня. Они просто процветали за счёт своих представлений о том, кто они такие. Поэтому, как гласит история, единственными возможными отношениями с ними было предоставление им опыта оползня — внезапного толчка или шока. Всё остальное они могли бы интерпретировать иначе. Если бы пандиты оказались в ситуации царя, они бы были гораздо более чёрствыми, гораздо менее просветлёнными, чем он. У них не было желания контактировать с чем бы то ни было — настолько они очерствели от своего догматизма. Кроме того, им было необходимо осознать не- существование самих себя и Брахмы. Поэтому им была предоставлена возможность пережить катастрофу, которую вызвал не Брахма, а они сами. Таким образом, они оказались в нетеистической ситуации: были только они сами, и у них не было возможности упрекнуть Бога, Брахму или кого-то ещё.

Цинизм и преданность

Надеюсь, теперь вы имеете некоторое представление о Падмасамбхаве и его аспектах. Согласно традиции, существуют три способа рассмотрения жизни Падмасамбхавы: внешний, фактический способ; внутренний, психологический способ; и высший, тайный способ, то есть подход безумной мудрости. Мы в основном использовали тайный способ и некоторые элементы двух других.

В заключение было бы полезно обсудить, как нам относиться к Падмасамбхаве. Сейчас мы говорим о Падмасамбхаве скорее как о космическом принципе, нежели об историческом персонаже, индийском святом. Различные проявления этого космического принципа возникают постоянно: Падмасамбхава — это Шакья Сенге, йогин Ньима Озер, принц Пема Гьялпо, безумный йогин Дордже Дроло и т. д. Принцип Падмасамбхавы содержит каждый элемент, являющийся частью просветлённого мира.

Кажется, в среде моих учеников выработался особый подход к учениям. Сначала мы принимаем отношение недоверия: недоверия к себе, а также к учениям и к учителю — в сущности, к ситуации в целом. Мы чувствуем, что следует относиться ко всему скептически, что убедиться в том, что перед нами чистое золото, можно лишь тщательно изучив и проверив его. Занимая такую позицию, необходимо развить чувство честности — нам придётся прорваться сквозь самообман — это очень важно. Мы не можем укрепить духовность без отсечения духовного материализма.

После того как мы подготовили основу посредством недоверия, возможно, настало время, так сказать, переключить передачу и опробовать практически противоположный подход. Развив точный, подобный ваджре, цинизм и взрастив ваджрную природу, мы можем начать осознавать, что такое духовность. Мы обнаружим, что духовность совершенно обычна. Это абсолютно обычная обыкновенность. И хотя мы можем говорить о ней как о чём-то экстраординарном, в сущности, это самая обычная вещь.

Для того чтобы понять это, нам следует изменить свой настрой. Следующий шаг — это развитие преданности и веры. Мы не можем взаимодействовать с принципом Падмасамбхавы без определённой теплоты. Если мы полностью и честно преодолеем обман, начнёт развиваться положительная ситуация. Мы обретём положительное восприятие себя, а также учений и учителя. А чтобы работать с благодатью или адхиштханой Падмасамбхавы, с космическим принципом изначальной разумности, нам необходимо в определённой степени развить романтизм. Он так же важен, как и циничная позиция, которую мы занимали до сих пор.

Существуют два вида романтического подхода, или бхакти. Первый вид основан на ощущении нищеты. Вы считаете, что у вас нет того, что есть у других. Вы восхищаетесь богатством «того»: цели, гуру, учений. Таков подход нищеты: вы считаете, что все эти вещи так прекрасны, потому что у вас нет того, что есть в них. Это материалистичный подход — подход духовного материализма, и он основан в первую очередь на недостатке здравомыслия, на недостаточном чувстве уверенности и богатства.

Другой вид романтического подхода основан на ощущении того, что вы всем этим уже обладаете, это уже здесь. Вы восхищаетесь этим не потому, что оно принадлежит кому-то другому или находится где-то очень далеко, на большом расстоянии от вас, но потому, что оно совсем рядом — в вашем сердце. Это ощущение благодарности за то, кто вы есть. У вас есть столько же, сколько есть у учителя, и вы сами пребываете на пути Дхармы, так что вам не нужно смотреть на Дхарму снаружи. Это разумный подход; он фундаментально богат; он совершенно не содержит чувства нищеты.

Такой тип романтизма очень важен. Это самая могущественная вещь. Он прорывается сквозь цинизм, существующий ради самого себя, ради своей собственной защиты. Он прорывается сквозь циничную игру эго и развивает более могущественную гордость — так называемую ваджрную гордость. В нём присутствует ощущение красоты и даже любви и света. Без него отношения с принципом Падмасамбхавы — просто процесс наблюдения за тем, насколько вы можете углубиться в сущность ваших психологических переживаний. Они остаются мифом, тем, чего у вас нет; и, хотя вам может быть интересно о них слушать, они никогда не становятся личными. Преданность или сострадание — это единственный способ отношений с благодатью (адхиштханой), или благословением Падмасамбхавы.

Кажется, многие люди, особенно те, кто впервые сталкивается с укоренившимся в нас циничным и скептическим отношением, находят его раздражающе холодным. Это особенно очевидно для людей, которые впервые попадают в нашу среду. Нет ощущения гостеприимства, все постоянно друг друга анализируют и относятся друг к другу свысока. Возможно, для вас это очень честный способ общения с «другими», которые также являются вами. Но в какой-то момент в дополнение к холодности должна развиться и теплота. Вам не нужно в буквальном смысле менять температуру — сильный холод есть тепло, но существует одна уловка, которую мы могли бы использовать. Она находится исключительно в пространстве нашего ума и логики. В реальности никакой уловки нет, но нам необходимо придумать способ выразить её словами. То, о чём мы говорим, раздражающе тёплое, очень могущественное и очень притягательное.

В общем, кажется, наша дискуссия о Падмасамбхаве является особой вехой, рубежом на карте нашего совместного путешествия. Настало время принять так называемый романтический подход: благоразумный, а не материалистический романтический подход.

Наш семинар совершенно случаен, хотя он и потребовал организации и проработки множества деталей. И всё же он получился случайно. В результате драгоценного стечения обстоятельств нам посчастливилось обсуждать такую тему, как жизнь Падмасамбхавы. Возможность обсуждать такую тему очень редка, уникальна и невероятно драгоценна. Но эта редкая, драгоценная ситуация продолжается постоянно. Наша жизнь как часть учений невероятно ценна. Все люди пришли сюда совершенно случайно, а поскольку это была игра случая, всё это не может повториться. Вот почему происходящее столь ценно. Вот почему Дхарма драгоценна. Всё становится драгоценным. Человеческая жизнь становится драгоценной.

У нас есть редчайшая драгоценность человеческой жизни: у всех нас есть мозг, органы чувств, материал для работы. У всех у нас были проблемы в прошлом: депрессии, моменты безумия, борьба — всё это имеет смысл. Итак, путешествие продолжается, случайность того, что мы здесь, продолжается. Это тот вид романтизма, тот вид теплоты, о котором я говорю. К учению стоит подойти именно таким образом. Если