- Что же – я сдержу обещание, - отвечает ему ребенок. – Номер восьмой жива. Но она не здесь – она в городе. Ей удалось избежать участи моей матери, но ей грозит другая опасность. Боги выпустили в город Кангов – тварей, меняющих реальность. Тварей, опасней чем все те, каких тебе довелось увидеть. И они сейчас там же, где и номер восьмой, - ребенок молчит, а потом продолжает. – Это место у воды, там, где стоят корабли. Тебе стоит поторопиться. Если хочешь вытащить ее оттуда живой.
Йохан сипло смеется, и бордовые слюни свисают из его рта до самого пола.
- Ты, - произносит он, - мерзкая тварь. Ты обманул меня. Чертов сукин недоносок!
Йохан с трудом поднимается во тьме и по памяти переступает через разорванный пополам труп жены Смехова. Разворачивается и на заплетающихся ногах ковыляет в обратную сторону.
- Мне известна твоя судьба, - говорит ему ребенок. – Чтобы добраться до номера восьмого, тебе понадобится помощь. Так что когда встретишь рыжую женщину с группой людей – не отвергай их помощи.
65
Эволюция заставляет нас надевать маски, - размышляет Йохан, возвращаясь по тоннелю обратно. – Чьи лица были под теми уродливыми скафандрами? Может быть таких же людей, как мы? Мудрость и развитие требуют жестокости. Поэтому неизбежен тот день, когда придется надеть маски, чтобы глаза подопытных не видели наших лиц.
Разве те, кто запер нас в этом городе – не носят масок? Разве не считают себя Богами?
Йохан останавливается и переводит дыхание. Оборачивается, но не видит ничего, кроме темноты.
Я прошел по дороге мертвых от начала и до конца. И теперь возвращаюсь обратно. По дороге живых. Я должен спасти Настю во что бы то ни стало! Я должен…
Он глубоко дышит и заставляет себя двигаться дальше. И вскоре покидает Божий ковчег.
66
Тогда готовься умереть! – говорит пришелец и поднимает руки к лицу. Берется за виски тонкими, длинными пальцами и Ева слышит тихий щелчок. А потом пришелец медленно стягивает с себя то, что казалось Еве его лицом – вытянутый скафандр прорезанный множеством смотровых щелей. Он бросает его на темный пол и на Еву смотрят живые, человеческие глаза. Голубые и глубокие, словно океаны, они наполняют тоннель тем, чего здесь так не хватало. Смыслом. Пораженная увиденным, Ева отступает на шаг. Перед ней стоит мальчик-подросток, с коротко стриженными волосами и гладким, не знавшим щетины лицом. Он строго глядит на Еву и сосредоточенно поджимает губы.
- Человек… - говорит она и ощущает, как в ее мозгу просыпается старая ярость.
Адаках анда фикир – кита ханайя бер маин? (Ты думаешь – мы просто играем?) – появляется в ее голове детский голос.
Уйди из моей головы! – рявкает она, и мальчишка недовольно хмыкает. Но отступает.
- Разговаривай со мной, - приказывает она. - Кто вы такие?
- Ками перму лаан сегала-галанайа. Лихт. Дари мана сегала-галанайа датанг дари дан ди мала пуранган. ( Мы – начало всего. Свет. Из которого все приходит и куда возвращается. )
- Где мой сын?!
- аннак анда? (Твой сын?) – удивленно переспрашивает мальчишка и переходит на человеческий язык. – То, что ты родила в том грязном, общественном туалете – не может быть твоим сыном. Ты сама все видела… это было чудовище… способное убивать сразу после рождения – nouam speciem(новый вид), изначально подготовленный к выживанию и войне.
- Ложь! – вскрикивает Ева и ее глаза вспыхивают белым светом. – Никому больше не удастся меня обмануть!
- Ты должна отступить, - говорит ей мальчишка. Он протягивает руку с разжатыми пальцами и резко сжимает их в кулак. У Евы перехватывает дыхание, и она чувствует непомерную тяжесть в груди. Изо всех сил она пытается устоять на ногах, но сила, тянущая ее к полу настолько велика, что колени подгибаются и Ева падает на пол. Стоит перед мальчишкой на коленях. Сломленная и поверженная, а он возвышается над ней, как и положено Богам. Улыбается уголком рта.
- Сколько бы мы не заселяли эту планету, виды, способные здесь выживать – всегда получались несовершенными. Неспособными эволюционировать в той модели мира, которая нас интересовала.
Ева поднимает на мальчишку глаза. Он смотрит, как дрожит ее подбородок, как по нему сбегает ручеек белой слюны и кивает.
- В мире – полном насилия и жестокости. В том мире, который тебе так хорошо знаком.
- Т-т-ты… - заикаясь произносит Ева, но мальчишка не ждет ее слов. Продолжает говорить.
- Цикл еще не закончился, но человеческая раса должна уйти раньше – так было решено. Мы уже начали изменять климат планеты и скоро на Земле не останется ни одной человеческой особи. Но для тебя – номер первый – все еще припасено место в новом мире. Ты уже на коленях – так что выбирай, жить или умереть.
Ева глядит на мальчишку снизу вверх, глазами, налитыми кровью и злобой и вдруг – выставляет ногу вперед. Опирается руками о колено и поднимается на ноги.
- Человечество сгинет в этом аду вместе со своими Богами, - ШИПИТ ОНА И хватает мальчишку за горло. Ее сильные пальцы, словно лапки паука, перебирают по хрупкому кадыку и с хрустом сжимаются на шее мальчишки. Ева приподнимает дергающееся тело над полом и глядит в голубые глаза. Они смотрят на нее с глубокой тоской.
- Меня нельзя убить, - сипит мальчишка и Ева переламывает его детскую шею. Сжимает пальцы так сильно, что они погружаются в теплую плоть. Она смотрит, как голубые глаза закатываются под веки и отбрасывает тело к стене.
- Отдайте мне моего сына! – кричит она во тьму коридора и ее голос стократным эхом проносится по
