— Уверен, милая. Еще как уверен.
Родерик сокрушенно покачал головой. Рабочие выносили из подвала аппарат.
— Знаете, мне кажется, вы делаете ошибку, Эл.
— Я знаю, что вам кажется. Джим. Может, и делаю — но на этом «может» никакого бизнеса не построишь. Если окажется, что я не прав, если ваша штука работает без проблем в других кинотеатрах, я всегда смогу заказать ее через год–другой.
— Два года — срок гораздо больший, чем бывало раньше. Бизнес, отстающий на два года, обычно не наверстывает никогда.
Эл очень медленно кивнул:
— Тогда вы сможете через три года рассылать своим клиентам апгрейд с рекламой: «Посмотрите, что случилось с
Они поднялись по лестнице, и в дверях Родерик протянул руку:
— Не выбрасывайте мой номер, Эл. Не нужно ждать два года, чтобы передумать.
— Я знаю. Все равно — спасибо. — Эл пожал ему руку. Трудно не проникнуться к такому парню симпатией… когда голливудский брикет немного подтачивает смирением.
Наступил летний сезон, и «Безделица» оказалась единственным кинотеатром в радиусе десяти миль, в котором не установили блокиратор памяти. В газетах только о них и писали, тему подхватили даже развлекательные телепрограммы, с чьим пагубным влиянием они должны были бороться. К середине мая Эл уже видел, что его сборы падают.
Из колледжа вернулся его сын Джейсон — на лето он устроился работать в «Безделицу». Джейсон не мог поверить, что отец добровольно отстает от времени, о чем и сообщил ему с той дерзостью, которая обычно сопровождает новообретенную независимость. Эл не стал ему рассказывать о своих экспериментах. Даже Элен он не проговорился о одном фильме…
Джейсон же молчание его принял за белый флаг поражения.
— Я, наверное, не буду «Бесконечное отражение» смотреть здесь, — сказал он отцу. Эл ничего не ответил: наверное, он чем?то заслужил дерзость сына.
Премьера «Бесконечного отражения» состоялась на День поминовения везде, кроме «Безделицы». Все последующие выходные наполняемость залов оставалась на прежнем уровне, а продажи и прокаты первого фильма резко подскочили. Первые тревожные раскаты грома донеслись с некоторых Интернет–сайтов, но скандал разразился только после спецвыпуска программы «Весь Голливуд».
Люди, подвергавшиеся подавлению памяти до просмотра «Бесконечного отражения», после обратного процесса могли странным образом припомнить только какие?то обрывки фильма и его приквела. Многие шли на фильм повторно, а также часто забредила в какой?нибудь местный видеопрокат. Улики были анекдотичны, но таких анекдотов начинало витать огромное множество. Тысячи зрителей были убеждены, что их запрограммировали смотреть кино снова и снова.
Журналисты и кинотеатры обвинили студию в манипулировании сознанием зрителей для получения сверхприбылей. Студия обвиняла прокатчиков в том, что они влезли машинкам в нутро, чтобы самим получить сверхприбыли, — а самое забавное, что у большого количества владельцев кинотеатров имелись существенные доли и в окрестных видеолавках. Блокираторы памяти стали задвигать подальше в шкафы. Кассовые сборы упали. Конгресс отменил каникулы в честь Дня независимости, чтобы провести специальные слушания: в итоге, выпуск программы «Весь Голливуд» состоял из выступлений одних политиков, и его следовало бы назвать «Весь Вашингтон».
Эл Йост в свой выходной смотреть все эти дебаты не стал. Его кинотеатр оказался едва ли не единственным, которому удалось избежать скандала, и народ на 4 июля валил в него валом. Но у Эла уже было назначено свидание с Элен — в «Кафе Америкэн» у Рика.
Джейсон заглянул в домашний кинозал, когда по экрану ползли начальные титры.
— Вы эту штуку сколько раз уже смотрели? — спросил он.
Элен игриво пульнула в него катышком попкорна:
— Все равно не насмотрелись.
— Проучи его, Элен. А ты сам?то «Касабланку» видел, сынок?
— Ф–фууу…
— Тогда садись. — Эл подвинулся ближе к жене. — И если тебе повезет, когда фильм закончится, я расскажу тебе о нем всю правду.
Примечания
1
Уильям Харрисон (Уилл) Хэйс (1897--1954) — американский политический деятель и первый президент Американской ассоциации продюсеров и кинопрокатчиков. Стал инициатором принятия кинематографического кодекса, запрещавшего, в частности, показывать на экране сцены торговли наркотиками, пылкие любовные сцены, а также использовать нецензурные выражения. Кодекс действовал с 1934 по 1966 гг. —
