жаден, жесток, лишен сострадания и не сочувствует любящим.
Таким образом, в «Сливовом календаре любви» реалистические сценки из жизни горожан нанизаны на весьма условный и полный драматических поворотов сюжет (неожиданные совпадения, встречи детей с родителями после долгих лет разлуки, покровительство тайных доброжелателей). При этом события привязаны к известным каждому эдосцу (да и жителю нынешнего Токио) адресам, названия улиц и кварталов лишь слегка изменены. Действие течет на фоне смены времен года, в гармонии с природным циклом, историческое же время не обозначено, и в повести соседствуют известные артисты XIX в., друзья автора, и самураи, жившие в XII в. Городской люд (гейши, содержатели гостиниц, завсегдатаи веселых кварталов), конечно же, принадлежит токугавскому времени, но представители властей поименованы так, как было принято до начала XVII в., до прихода к власти сёгунов династии Токугава. С одной стороны, это объясняется запретом властей на отображение в литературе современных событий, а с другой — это позволяет автору «Сливового календаря любви» облагородить и романтизировать чувства героев-горожан, с которыми читатели легко могли себя идентифицировать.
Как одно из наиболее ярких и характерных произведений японской литературы 30-х годов XIX в. «Сливовый календарь любви» дает представление об уровне и особенностях массовой литературной продукции своего времени, а также позволяет судить о японском аналоге жанра «любовного романа для женщин», каким он сложился в закрытой от иноземных влияний стране.
И. В. Мельникова
ТАМЭНАГА СЮНСУЙ
СЛИВОВЫЙ КАЛЕНДАРЬ ЛЮБВИ[376]
Свиток третий Глава 5 Есть в глубине квартала Тупичок укромный — Когда засыплет землю снег, Следы гостей Укажут путь к нему. Впервые чье-то имя Услышишь здесь — И пожелаешь вечно Свиданье длить... Не знаю, в этом самом доме Или в другом мы оказались, Но мы, конечно, в Фукагава. Здесь половодье чувств И гавань страсти, В портовых складах вожделения запас, А корабли нагружены любовью — Она у гостя на борту и в лодке Красавиц, что спешат ему навстречу. С причалов слышно то и дело: Пожаловал такой-то господин! Всегда здесь песни, праздник, гул застолья. Но рядом, в домике у самого причала, В тиши покоев верхних двое, Сидят лицом к лицу, да с невеселым видом, Не в радость и вино... Но почему? Мужчина выглядит так, как выглядят обычно постоянные гости, богатые покровители гейш. Это господин Тобэй.
Тобэй. Ёнэхати, можно ли быть такой упрямой? Подумай не только о чувствах, но и о долге. Неужели ты можешь отказать мне? Ну хорошо, давай выпьем вина.
Он достает сакэ. Ёнэхати неохотно протягивает руку и берет рюмку. У Тобэя в руках бутылка.
Что ж, поухаживаю за тобой! (С улыбкой наливает.) Может быть, кусочек имбиря?
Палочками подает ей маринованный имбирь прямо в рот. Ёнэхати с усмешкой принимает закуску.
Ёнэхати. Теперь ваша очередь, То-сан! (Передает ему чарку.)
Тобэй. Ну вот! Наконец-то ты проронила хоть слово! А чего мне это стоило... Ну, налей!
Тобэй берет чарку. Ёнэхати подносит бутылочку.
Ёнэхати. Потружусь и я. (Наливает сакэ.) Хотя куда мне до вас! Имбирь на закуску я не припасла...
Тобэй. Уж очень ты остра на язык, мне это не нравится. Нельзя сказать, что я сердит по-настоящему, но все же...
Ёнэхати. Раз так, давайте позовем еще кого-нибудь для компании. Чтобы вы развеселились.
Тобэй. Опять ищешь лазейку, чтобы ускользнуть? Позвать-то можно кого угодно, но все же я от тебя хотел бы услышать какой-то ответ. Видишь, я опять возвращаюсь к прежнему разговору. Хоть и некрасиво настаивать, но...
Ёнэхати. Если я скажу «да», вам не помешают люди, сколько бы их ни явилось. А если откажу, то хоть мы и наедине...
В этот момент снизу слышится голос служанки.
Служанка. А вот и закуски! (Вносит на второй этаж большой поднос.)
Тобэй. Выпей с нами!
Служанка. Большое спасибо. А госпожа Ёнэхати какая-то невеселая сегодня... Уж не случилось ли чего-нибудь?
Ёнэхати. Ничего особенного. Просто луна плохо действует, я нездорова эти дни[377].
Служанка. Плохо дело. Ведь у вас это постоянно!
Тобэй. Думаю, ничего опасного. Просто это я пришел, вот наша милая Ёнэхати и захворала. Или я неловко выразился? Тогда прошу прощения.
Служанка. Спасибо за угощение, господин Тобэй.
Возвращает свою чарку и собирается уходить.
Тобэй. Может быть, выпьешь еще? Служанка. Работы много, я приду позже. (Спускается вниз.)
Тобэй. Да, гости здесь не переводятся... Служанка. Это правда.
Уже на лестнице она глазами и жестами показывает Ёнэхати, что с гостем следует держаться любезнее. Ёнэхати кивает в знак благодарности.
