Иванова, казалось, была уже не в силах изменить его направление, а Маркус — отразить его.
Иванова мастерски владела оружием. В конце концов, она ведь владела им уже целый год. Он почти стал частью ее тела.
Позднее Лите казалось, что в последнее мгновение Сьюзен пыталась остановиться, когда поняла, кого она сейчас поразит, но было слишком поздно. В тот момент Лита не замечала ничего этого.
Она могла лишь стоять и смотреть, как посох вонзается в грудь Маркуса, разрывает кожу, и мускулы, разламывает ребра.
Удар пришелся в сердце.
Глава 5
Это была сказка, очень старая сказка — ее он услышал еще ребенком. Услышал и запомнил, и мечтал о том, чтобы она превратилась в быль.
Сказка о доблестном рыцаре, о прекрасной даме, о гадких чудовищах и злой колдунье. Там говорилось о захватывающих приключениях, о том, как рыцарь проник в логово зла и убил чудовищ, а потом завоевал руку и сердце прекрасной дамы.
В жизни не всегда бывает так, как в сказке.
Маркус Коул в детстве читал много книг о геройстве и волшебстве, и они глубоко запали в его душу. Но дороже других подобных книг для него были легенды о короле Артуре. Он читал о Камелоте, о походах за Граалем, о битве при Камлане… О самом короле Артуре и его верной Джиневре, о Ланселоте Храбром и о Галахаде Чистом, о Гавейне и Зеленом Рыцаре, о Парсифале — Рыцаре Грааля, о таинственном и мудром Мерлине, о Гэрете — рыцаре с кухни, о колдунье Моргане… Маркус Коул жил мечтами о рыцарях, о Круглом Столе, он сам страстно желал однажды стать рыцарем, чтобы прожить свою жизнь согласно правилам чести, в служении возвышенной цели, следуя долгу перед чем-то, что было бы значительнее его самого.
Его мечтам не суждено было исполниться.
Да, он нашел некое подобие того, что искал, но только лишь после того, как его дом был разрушен, его брат погиб, после того как он потерял все, что имел.
Маркус знал о том, кто такие Тени, знал о том, на что они способны. Может быть, даже больше, чем кто-либо еще на Проксиме до судьбоносной Битвы на Втором Рубеже. Он видел подлинное обличье их черной, неистовой ярости. Он не переставал видеть их в своих снах, слышать их режущий душу крик.
Никто не понимал его. Никто не мог понять этого. Капитан Шеридан видел в них всего лишь врагов, с которыми ему предстоит драться, то же думал и командор Корвин. Для Сатаи Деленн они были элементом пророчества, судьбы и предназначения. Даже Лита не могла понять его полностью, хотя она, должно быть, видела их образ в его беспокойном сознании.
Нет, один человек его все-таки понимал. Сьюзен Иванова. Посол Теней. Маркусу Коулу было поручено следить за ней, наблюдать, записывать и докладывать. Разумеется, ей было известно о его намерениях, и они месяцами вдвоем занимались тем, что без конца спорили о разных вещах. Но в итоге случилось кое-что непредвиденное.
Она понимала его лучше, чем кто-либо другой. Она знала, каково это — потерять все, что было у тебя в жизни, она тоже испытывала боль от утраты отнятых у нее жестоким миром мечтаний. Она знала, что значит по-настоящему хотеть общаться с кем-то, понимать его, жить в мире и согласии…
Можно было сказать и не ошибиться, что Сьюзен была родственной душой для него, гораздо более близкой, чем могла бы быть Лита, но она отдала себя служению Теням. Что бы за этим не стояло — сила ли, слабость, искреннее убеждение в правоте их дела, — она добровольно стала слугой Тьмы, а этого Маркус Коул не сделал бы никогда, он не принял бы это и на краю гибели.
Но он шагнул через край.
Высоко над его головой сражались и умирали минбарцы. Их влекла на Проксиму как необходимость, так и жажда крови, и они пришли, и Тени ждали их здесь. Теперь же их судьба была предрешена. Еще там был Шеридан вместе с крайне необычной группой союзников, сведенной вместе одним человеком, который мог бы очень хорошо понять чувства Маркуса по отношению к Теням. Маркус встречался с ним, но эта встреча оказалась столь краткой, что у них не было ни малейшего шанса разделить свои переживания, почувствовать связь друг с другом.
На самой Проксиме-3 шла столь же смертельная схватка.
Доблестный рыцарь спас прекрасную даму, но случилось одно маленькое, несущественное отклонение от классического сценария.
Доблестный рыцарь был мертв.
Лужа его крови медленно растекалась по полу…
Минбарский крейсер, — это был «Вармейн», — развернулся, обрушив ураганный огонь из своих передних батарей на огромную, черную тень, маячившую над ним. Казалось, корабль Теней был по какой- то причине парализован, неспособен уклониться от орудий крейсера, рвущиеся из которых зеленые струи пламени выжигали его плоть. Он отчаянно боролся с чем-то невидимым, рвался из невидимых цепей, сковывавших его.
Вдруг эти цепи лопнули.
«Вармейн» пытался удержать прицел на черном корабле, но тому удалось рывком уйти в сторону. Было очевидно, что корабль Теней сильно поврежден. Почуяв запах крови, «Вармейн» перешел в атаку.
Два других корабля Теней возникли перед ним, и их лучи рассекли крейсер на части…
— Во имя Валена… — вырвался одновременный вздох у Хедронна, Ленанна и Ратенна.
Синевалу показалось, что даже в устах Калейна послышалось имя древнего мессии.
Синевал ни в чем не винил их. Серый Совет хорошо знал, что придет день, о котором сказано в пророчествах, когда минбарцы снова пойдут в бой против Древнего Врага. Они знали об этом, и каждый из них по-своему готовился к приходу этого дня, но никто из них не мог предположить, что это обратится вот такой… бойней.
Никто, кроме Синевала. Он мечтал об этом дне с самого детства, с тех пор, как его в первый раз привели в храм. Он видел своим мысленным взором и этот день, и много других дней, и он знал, что его судьба предначертана.
— Нам удается уничтожать их корабли, — подал голос Сатаи Маток.
Еще один воин, но гораздо более умеренного умонастроения, нежели сам Синевал. И гораздо более слабый. Он был ранен во время нападения Шеридана у Марса. С тех пор ему так и не удалось стать таким же, каким он был раньше.
Это было правдой. Синевал своими глазами видел, как отдельные корабли Теней вдруг оказывались парализованными, прикованными к месту неведомой силой, что позволяло крейсерам и Белым Звездам расправляться с ними, но для этого требовался мощный, сосредоточенный, продолжительный огонь. Время работало против минбарцев, и Тени были слишком быстры.
— Недостаточно, — ответил воину Хедронн. — Мы проигрываем. Мне кажется, нас ждет провал.
Синевал не стал обращать на него внимания. Хедронн был стар и замкнут в круге своих примитивных представлений, характерных для мастера. Что он мог понять? Синевал непрерывно анализировал ход битвы. Победа была еще возможна. Почему-то с Тенями сражались не только минбарцы. Были и другие корабли — нарнский тяжелый крейсер, центаврианский боевой корабль, а также три корабля землян — с которыми, по идее, Тени были в союзе. Синевал не любил тайн и загадок, но ему приходилось признавать очевидное, — эти пять кораблей как-то сдерживали натиск Врага.
Победа всегда возможна, покуда воин еще жив и сражается до последнего издыхания.
— Прислушайся к нему, Синевал, — раздался вдруг новый голос.
Голос, который не раздавался в стенах этого зала уже почти целый цикл. Он был почти таким же,
