Все это длилось несколько часов, в течение которых Уэллс раскрыл информацию, для получения которой в обычных условиях потребовались бы месяцы разведки и сотни жизней. Шеридан понимал уравнение, но все равно испытывал отвращение ко всему, что видел здесь. Уэллс, казалось, не замечал взгляда, которым Шеридан буравил его затылок. Шеридану было легче смотреть туда, чем на Деленн.
Сеанс окончился. Уэллс зевнул и поднялся на ноги, щелкнув переключателем на столе, отчего Деленн дернулась, а затем вышел, отдав честь Шеридану. Шеридан сначала глядел ему в спину, потом перевел взгляд на Литу. Она выглядела измученной и усталой, походка ее была медленной и колеблющейся.
Шеридан посмотрел на стул Уэллса, но уселся на стол и вернул переключатель в прежнее положение. Шеридан знал его назначение. Через стул Деленн с неравномерным интервалом проходили короткие, раздражающие электрические разряды. Способ не давать ей спать. Лишение сна — один из древнейших видов пытки.
— Почему вы это сделали? — спросила Деленн.
— Я не люблю пыток, — резко ответил он. — И я… мне не понравилось то, что я сейчас видел.
— Случайности войны, — сказала она хрипящим голосом. — Не думаю, что Синевал или Калэйн обращались бы с вами лучше.
— Но я не такой, как они. По крайней мере, надеюсь на это.
— У вас будут неприятности, — сказала она. — Она, должно быть, знают, что вы дали мне еды.
— Неважно. Что они могут мне сделать? Я — их единственная надежда, и они это знают.
Она слегка улыбнулась.
— Что? — он непонимающе засмеялся. — Что такое?
— Вы иногда мне напоминаете Неруна. Он тоже, но он похож на Неруна лишь внешне. Вы же действуете, как он.
— Правда? — Шеридан попытался осмыслить этот факт. — Это хорошо или плохо?
— Хорошо. Определенно, хорошо.
— Ага, спасибо, — он замолчал и посмотрел на нее. Иногда ему почти удавалось забыть, кем она была, и что она сделала. Почти.
— Мне… кое — что нужно у вас спросить. Не знаю, имеет ли это смысл, но я… у меня такое чувство, что я знал вас раньше. Не знаю, как выразить это словами. Когда я смотрю на вас не слишком внимательно, я… я не вижу минбарку… я вижу вас. Если это имеет смысл.
Она снова улыбнулась.
— Мы верим, что души путешествуют вместе через многие жизни, возобновляя хорошие отношения, и исправляя плохие.
— Что? Вы думаете, что я испытываю это сумасшедшее чувство потому, что наши души связаны чем — то вроде… космической швейной машинки?
— Я не знаю, что это такое, но вероятно вы правы, — она внезапно подняла взгляд на охранника, безмолвно стоявшего у стены. Шеридан уловил ее выражение, и жестом приказал охраннику выйти. Он выглядел недовольным, но подчинился. — Капитан, а чувствую… что… я должна вам кое — что сказать… что — то, что они не смогли забрать у меня… Мы… это трудно. Мы верим, что души каждого поколения возрождаются в следующем, что когда один из нас умирает, его или ее душа переходит в кого — то, идущего следом. У вас есть подобная вера, капитан?
— Я… раньше… наверное, да. Я перестал верить во что бы то ни было, когда увидел Землю в последний раз.
Он не хотел ранить Деленн, но, тем не менее, сделал это. Она склонила голову, и ей понадобилось несколько секунд, прежде чем она снова смогла заговорить.
— Но последнюю тысячу лет каждое поколение казалось… слабее предыдущего. Нас рождается все меньше и меньше, и ныне живущие не сравнятся с нашими предками. Как будто их души исчезают. И… наш величайший духовный лидер Вален оставил некоторые пророчества о будущем, пророчества о возвращении Древнего Врага, об огне и тьме, и о том, что мы должны объединиться с другой половиной нашей души, или мы будем уничтожены. Я не могла понять, что он имел в виду, до тех пор, пока не увидела ваше с Синевалом противостояние. Думаю, теперь я понимаю.
— Это почти святотатство, капитан, но я не могу больше этого игнорировать. Я… я думаю, что наши души уходили к вам.
— Что? Это… это же абсурдно. Разве нет?
— Я не знаю. Я… я тоже так считала, но… есть кое — что еще. Когда я была ребенком, у меня было видение Валена. Я как — то отстала от родителей, потеряла их, и спряталась в заброшенном храме. У меня было видение там. Вален сказал мне, что он не позволит никому меня обидеть. Наши пророчества всегда говорили о Валене, как о минбарце, рожденном не от минбарца. Недавно, когда меня допрашивали, я испытала еще одно видение. Я думаю, что Вален был человеком.
Шеридан открыл рот, но не нашел, что сказать. Это все звучало так бессмысленно. Наконец, он произнес:
— Мы по большому счету вышли в космос всего лишь около ста лет назад. Как я слышал, Вален жил намного раньше, — она кивнула. — Но тогда как возможно то, о чем вы говорите?
Я не знаю, но я ни о чем больше не могу думать. Я… как раз шла проверить свое предположение, когда наткнулась на вас и… ту.
— Проверить? — его глаза сузились. — Как?
— Есть… такой артефакт, трилюминарий. То есть, их всего три. Я позаимствовала один. Их можно использовать для телепатического сканирования, или для… исследования души. Я собиралась проверить вашу душу, капитан, и узнать, права я или нет.
— Трилюминарий? Вы имеете в виду это? — Шеридан вытащил из кармана треугольный предмет из неизвестного ему металла. Она кивнула, раскрыв рот от удивления. — Я взял его у вас тогда. Вы и впрямь думаете, что у меня душа минбарца?
— Я не знаю. Мне… мне страшно, капитан. Если это все правда, то война с Врагом грядет раньше, чем мы могли подумать. Мне страшно подумать, что произойдет, если меня не будет с моим народом, чтобы возглавить борьбу с ними.
— Ага. Вот оно что. Надо полагать, вы просто хотите, чтобы я выпустил вас отсюда, не так ли? Может, мне отвезти вас обратно на Минбар? Даже отделаться от наших новых союзников?
— Капитан, пожалуйста! У вас, наверное, были… сомнения… о них?
Он помолчал, затем медленно кивнул.
— Да, но пока мне все равно. Я честно думаю, что вы верите в то, что говорите, но у вас нет никакой власти на Минбаре на текущий момент. Рано или поздно, ваши люди придут к нам, и нам надо быть готовыми. Если для этого нам придется заключить сделку с дьяволом, то пусть будет так. У нас будет время сомневаться в наших новых друзьях, когда мы будем в безопасности.
— Будет слишком поздно.
— Никогда не поздно, — он сунул трилюминарий в карман и отошел. — Мне надо пойти проверить мой корабль. Мы отправляемся на пограничный патруль через несколько дней, и я должен быть уверен, что все в порядке.
— Я… да… я понимаю. Спасибо вам, капитан.
Он вышел, ни сказав больше ни слова.
Лита окинула взглядом заботливо убранный стол и удовлетворенно кивнула. Превосходно! Она надела свое любимое, зеленое с коричневым, платье. Она надеялась, что приготовленное блюдо окажется съедобным, несмотря на низкое качество местных продуктов, выращенных на бедных плантациях и гидропонике. Кроме того, качество ужина определяет собеседник. Если только он приходит.
Маркус пришел в двадцать пять минут девятого — или ей следует говорить 20:25? Он зашел осторожно, как будто в этой комнате находилась куча минбарцев, а не весьма привлекательная, по ее соверщенно непредвзятому мнению, женщина. Он медленно оглянулся и протянул ей бутылку. Лита посмотрела на этикетку и улыбнулась.
— Апельсиновый сок? Спасибо.
— Э — э-э, здесь не так уж много мест, где можно купить выпивку. И, прежде чем начать искать, мне
