хрен. А тут америкос с камерой приедет — и решит нашу загадку! — презрительно скривился Лукашин.
— Как знаете, — извиняющимся тоном ответил Валерка.
— Давайте-ка, парни, определим возможный геморрой, — прервал их полемику Еременко.
— Первое. В Останкине начнут пропадать не только российские, но и иностранные граждане, — бодро начал Белинин.
— Уже немало, — согласился шеф.
— Второе. Если какой-нибудь занюханный финн найдет что-нибудь такое, чего не удалось найти нам…
— Да меня наверху с дерьмом сожрут! — выпалил Еременко.
— И третье. Троекуров прав. Приедут отчаянные парни. Могут сцепиться с кем-нибудь из наших. Или с солдатами. А если наши их отметелят… А наши их отметелят по-любому, то будет международная вонища.
— Стрингеры будут пытаться купить то, что не продается. Одним словом, взятки начнут пихать, — добавил Троекуров.
— Белинин, Лукашин… — тяжело вздохнул Еременко. — Я жду информации по всем любителям острых ощущений. И по нашим тоже, — отрезал шеф. — А я поставлю в Штабе вопрос о визах и туристических фирмах.
Лукашин и Белинин коротко кивнули.
— И вот еще что, господа офицеры, — вкрадчиво сказал Еременко, глянув на часы. — Я сейчас констатирую факт, а обсуждать его мы не будем. Сейчас 15.50. Пропавших нет.
ПОВЕСТВОВАНИЕ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЕ
Не прошло и получаса, как вокруг джипа «Чероки», припаркованного рядом с АЗС «Югранефть» на улице Новомосковская, образовалась толчея. Криминалисты с Петровки во главе с Максимом Старостиным, старинным приятелем Васютина, сантиметр за сантиметром обследовали машину. Следователь из местного ОВД опрашивал всех, кроме сторожевого пса в автосалоне напротив. Какие-то бородатые парни, вылезшие из неприметного фургончика, бродили вокруг с непонятной аппаратурой. Наряд милиции во главе с дюжим омоновцем держал на расстоянии группу журналистов, которая неумолимо росла. Парочка неприметных федералов участливо беседовала с Кириллом. Патруль ГИБДД чинно стоял невдалеке лишь для того, чтобы быть причастным к процессу. Даже психолог из «Медицины катастроф» путался у всех под ногами, пытаясь помочь и сильно мешая.
Чуть позже приехал и Федя Малаев. Да не один. С ним был тщедушный лопоухий паренек с большими голубыми глазами навыкате и тонкими нервными пальцами. Несуразно одетый, он имел отсутствующий вид, который красноречиво говорил о том, что в этом мире юноша присутствует лишь отчасти.
Подойдя к Васютину, Федя просто молча обнял его.
— Кирилл, помни. В любой момент все, что тебе нужно, без всяких условий.
— А как же наша конспирация? — равнодушно спросил подполковник, серый, как лист упаковочной бумаги.
— Теперь она, к сожалению, ни к чему… Раз ты потерпевший.
— Федя, а это твой локатор?
— Это не локатор, это телескоп. Помнишь дело Маши Коломиной?
— Да, — рассеянно ответил Кирилл. — Это он?
— Именно. Но сейчас он бесполезен. Такая куча народу вокруг… Он будет здесь завтра. Сделает все, что сможет. А вот джип, наверное, сможет посмотреть. Кирюш, надо бы народ от машины отогнать.
Спустя минуту лопоухий парнишка уже ходил вокруг джипа. Пассов руками не делал, в транс не впадал. Просто ходил.
— Ну, что? — несмело спросил Васютин, когда тот закончил.
— Я могу гарантировать, что насильственных действий ни у машины, ни в машине не совершалось. В последние полгода — точно. Есть след двух человек. Один спокойный, а другой… — задумчиво сощурился экстрасенс. — Другой очень импульсивный, нестабильный, яркий, активный. Либо взрослый в неуравновешенном состоянии. Возможно, под наркотиками. Стимуляторы или конопля. Хотя и алкоголь на некоторых так действует… Либо это след ребенка.
— А еще что?
— С вероятностью процентов восемьдесят скажу, что резкой смены психического состояния у тех, кто сидел в этой машине, сегодня не было. Они не пугались, не приходили в восторг, не злились. Всё.
Отведя Федю в сторонку, Васютин спросил:
— Федь, а в целом есть что-нибудь?
— В районе двенадцатого дома по Аргуновской улице что-то происходит, — еле слышно, одними губами сказал Малаев.
— Что?
— Пока не ясно. Как узнаю, сразу скажу.
— Спасибо, Федя! Я твой должник.
Он хотел сказать ему еще что-то, но Макс Старостин жестом позвал его:
— Кирюха, дружище. Поехали к тебе, нужны отпечатки семьи. Следов борьбы нет, «пальчиков» много.
Согласно кивнув, Васютин увидел следователя из местного ОВД Борю Белинина, которому впервые доверили такое важное ответственное дело. И тот явно был чем-то доволен. Подойдя вплотную к Кириллу, он оттащил его подальше ото всех.
— Кирилл Андреевич! — начал он. — Есть кое-что.
— Что? Что там такое?
— В нескольких метрах от того места, где стоит джип, с утра была импровизированная палатка с маслом, тосолом и омывателем. Пару часов назад они снялись. Скорее всего поехали на другую точку, а может, и водку пить. В машине бак омывателя пустой.
— Боря, постой. Сегодня был дождь. Они заехали за омывателем?
— Точно так все и было. Палатка эта здесь часто стоит. Сейчас выясняем, кто владелец и кто сегодня работал. Возможно, он видел вашу жену. Омыватель мы, правда, в машине не нашли.
Выдержав некоторую паузу, Васютин доверительно наклонился к начинающему следователю:
— Борь, как ты думаешь, смогу я с этим продавцом поговорить раньше, чем он к вам в отдел попадет?
— Я думаю, что это вполне реально.
— Вот спасибо. Буду должен. Записывай мой номер. Как владельца установите, набери мне, лады? Я сам его найду.
Белинин кивнул, записывая телефон.
— Боря, спасибо, молодчина. Будет из тебя толк, — сказал Кирилл, изо всех сил стараясь не сорваться в панику.
Боря зарделся, смакуя похвалу. Он знал, что этот отставной подполковник — один из лучших частных сыщиков страны. И тоже хотел достичь подобного уровня. Ради такого знакомства он бы, не задумываясь, грохнул этого продавца тосола. А тут всего-то-навсего…
ПОВЕСТВОВАНИЕ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЕ
Рустам Ильясов, 1970 года рождения, дважды судимый за грабежи, варил на ужин три дешевые сосиски. Дело было в тесной кухне однокомнатной квартиры, втиснутой в одну из бесчисленных хрущовок Северного Медведкова. До начала матча между «Спартаком» и «Аланией» оставались считаные минуты.
