Джимми не заметил мгновенной перемены в настроении Калума и от всего сердца его поблагодарил:
— Спасибо за заботу. Еще раз поздравляю тебя с Новым годом!
Джимми позвонил в подъезд дома Одетты. Не получив ответа, он снова позвонил, после чего взглянул на часы. Было четверть двенадцатого. Джимми задрал голову и посмотрел на окна в ее квартире. Они были черны, как антрацит. Может быть, она решила все-таки выйти из дома и отпраздновать Новый год в какой-нибудь компании? Она могла пойти к родственникам, друзьям, наконец, в паб за углом — да куда угодно! Глупо было с его стороны ехать сюда без приглашения.
Между тем Одетта, находясь у себя в квартире, видела на экране домофона расстроенное лицо Джимми и недоумевала. Какого черта этот тип приперся к ней в новогоднюю ночь, когда в его распоряжении была как минимум дюжина мест, куда он мог пойти, чтобы отметить праздник?
С минуту покусав ноготь, она снова взглянула на экран. Джимми по-прежнему стоял у ее подъезда.
— Что вам угодно? — спросила она, нажав на кнопку переговорного устройства. Расколовшие ночную тишину резкие звуки прозвучали довольно зловеще. Джимми вздрогнул от неожиданности.
— Узнал вот, что вы сидите дома в одиночестве, — наконец сказал он, — и решил, что компания вам не помешает.
— Поздновато для компаний, — сказала Одетта.
— Ничего подобного. Сегодня Новый год.
— Я справляю Новый год по восточному календарю.
Воцарилось молчание. Одетта, к большому своему удивлению, вдруг поняла, что он ей поверил. Настолько, что, не сказав больше ни слова, отвернулся от двери и побрел в темноту. Неожиданно ей захотелось, чтобы он остался и поднялся к ней, и она нажала на кнопку дистанционного открывания замка.
Войдя к Одетте и увидев совершенно пустую квартиру, Джимми был настолько ошеломлен, что даже не пытался этого скрыть.
— Вас что — ограбили? — наконец спросил он, совладав с охватившим его удивлением.
— Я пытаюсь придерживаться простоты, рекомендуемой культом дзен, — сказала Одетта, пожав плечами. — И по этой причине продала всю свою мебель.
— Даже холодильник? — поинтересовался Джимми, заглянув на кухню.
— Вы же сами говорили, что он у меня почти не используется. А воду можно охлаждать и на подоконнике. — Одетта ткнула пальцем в ряд пластиковых бутылок с обычной водой из-под крана, поскольку на минеральную у нее не было денег.
Поскольку Калум как-то раз намекнул, что Одетта не чурается кокаина, Джимми решил, что ее довели до ручки именно наркотики. Он не знал, что и делать. Этой женщине было необходимо помочь, но вся сложность заключалась в том, что она отвергала помощь. Машинально он отвернул манжет и посмотрел на часы.
— Что это вы посматриваете на часы? — спросила Одетта. — Куда-то торопитесь? Тогда зачем приехали?
— Так уже почти полночь. Новый год наступает!
Одетта самым искренним образом удивилась.
— А я думала, он уже наступил. Даже стаканчик «Малибу» в честь этого выпила.
Джимми обратил внимание на то, что в квартире нигде не было часов. Да что в квартире! Их не было даже на запястье хозяйки дома.
— В таком случае, — сказал Джимми, — вам придется отметить наступление Нового года во второй раз. Давайте открывайте свое «Малибу».
Одетта в изумлении на него посмотрела.
— Вы что же, хотите встретить Новый год здесь, со мной?
— Ну, как вы понимаете, на Трафальгарскую площадь мне уже не успеть, — сказал он, пожав плечами.
Одетта торопливо схватила бутылку с коктейлем «Малибу» и плеснула ее содержимое в два стакана.
— Вы только не подумайте, что я алкоголичка, — сочла нужным объяснить она, указав на стоявшие на полу и на подоконнике многочисленные бутылки. — Просто бар я тоже продала.
Джимми перелил содержимое своего стакана в стакан Одетты и потянулся к другой бутылке.
— Я, с вашего разрешения, выпью виски.
Он стоял от нее так близко, что она чувствовала вырывавшееся из его уст дыхание. Одетта торопливо от него отвернулась и направилась к электрокамину.
— Почему вы ко мне приходите? Да еще всегда так неожиданно появляетесь…
— Потому что вы мне нравитесь, — просто сказал Джимми. — Потому что, как мне кажется, мы с вами очень похожи. Все в Англии, кого я знаю, жаждут чего-то добиться, стремятся что-то доказать. Все у них распланировано заранее, и только мы с вами не знаем, каков будет наш следующий шаг.
Одетта устремила на него недоумевающий взгляд. На что это он, черт возьми, намекает? На то, что они не знают, как поступят в ближайшие пять минут? Или это надо толковать расширительно — дескать, они с ним живут сегодняшним днем и не задумываются о будущем? Непонятно. Решив пока не развивать эту тему, Одетта задала Джимми простейший вопрос:
— Зачем вы посылали мне цветы?
— Я всегда считал, что, если женщина нравится, мужчина просто обязан дарить ей цветы. — Тут Джимми застенчиво улыбнулся. — Увы, в этом смысле я не оригинален.
«Неужели ему и в самом деле вздумалось за мной приударить? — подумала Одетта. — Но если он делает это не с подачи Калума, а по собственной инициативе, то что, спрашивается, его на это подвигло? Неужели он не знает, что я разорена, и нацелился на мои деньги?»
— Я вот что хотела вам сказать: чтобы вы на мой счет не заблуждались, — жестко произнесла она, стремясь расставить все точки над «і». — Ни денег, ни акций у меня нет. А с этой квартиры меня сгонят на следующей неделе. Другими словами, я бедна, как церковная мышь, и в настоящий момент не могу позволить себе даже поездку на автобусе.
— Бедняжка, — пробормотал Джимми. — Я и представить себе такого не мог. Я-то думал…
— Я знаю, что вы думали, — перебила его Одетта. — Но должна вас разочаровать.
— Так вы решили, что мне нужны ваши деньги? — Удивлению Джимми не было, казалось, предела.
— А вы, значит, не такой? Странно. Обычно мужчин привлекают ко мне или мои сиськи, или мое мифическое богатство.
— Боже мой, Одетта! Подумайте только, о чем вы говорите? — Джимми бросился к ней с такой стремительностью, что она, поспешно отступая от него в глубь темной квартиры, едва не упала. Теперь он стоял около камина, и алое электрическое пламя освещало его красивые, мужественные черты. — Неужели вам трудно понять, что вы мне нравитесь, и в этом-то все и дело? Я лично думаю, что вы — восхитительная женщина. Красивая, умная, с перчиком — и к тому же удивительно мужественная.
— Вы и вправду так думаете? — спросила пораженная этими словами Одетта.
Он кивнул:
— Вы удивительная женщина, Одетта. Калум пытался убедить меня, что с вами трудно иметь дело, но тем самым он лишь еще больше распалил мое желание поближе с вами познакомиться. Я знаю, как круто обошлась с вами жизнь. Он говорил мне, что у вас не все в порядке с головой и что вы основательно подсели на кокаин. — Джимми оглядел ее пустую квартиру. — Теперь я сам вижу, что эта привычка разрушила вашу жизнь, но я не дам вам окончательно пасть, я положу этому конец. Обещаю.
Одетта стояла сбоку от камина, где тени были всего гуще. Джимми видел только ее бледное, похожее на гипсовую маску лицо и лихорадочно блестевшие глаза. Когда из соседней квартиры послышались громкие радостные вопли, знаменовавшие наступление Нового года, она даже не пошевельнулась.
— Так Калум сказала вам, что я сумасшедшая и наркоманка? — спросила она дрожащим голосом.