которые только что зарегистрировались.
— Гуманные у вас методы, ничего не скажешь, — произнес со смехом один из братьев Бриджхауз. Помимо этого молодого человека, никто не обратил на фотографа ни малейшего внимания. По лестнице взлетела Элли и приподнесла Эльзе букет великолепных белых лилий.
После короткой официальной церемонии в муниципалитете Одетта повезла Сид на прием, который устраивала Эльза. Пренебрежение, которое выказали Сид сыновья, оказалось для нее тяжелым ударом, и она рыдала в три ручья.
— Ты заметила? Никто из них не захотел мне даже слова сказать, а их подружки и жены смотрели на меня, как на какое-то насекомое. Вот ужас-то!
— Надо дать им время, — говорила Одетта, выворачивая руль. — Пусть они выпьют, расслабятся, свыкнутся с мыслью, что вы к ним вернулись. А уж после этого можно попробовать с ними заговорить. Главное, выбрать такое время, чтобы отец на них не смотрел, и разговаривать, что называется, с глазу на глаз. Может, при таком раскладе что и выйдет…
Сид хлюпала носом и с сомнением качала головой.
Одетта подкатила к помещению киностудии раньше всех. Основной кортеж задержался, поскольку втиснуть беременную Эльзу на сиденье «Мини-Купера» оказалось крайне непростым делом.
Хотя молодые еще не прибыли, на арендованной семейством Эльзы территории киностудии кипела бурная деятельность, и гостям уже вовсю подносили напитки и закуски. Одетту поразил цвет напитка, который здесь все употребляли в огромных количествах, — он был ярко-зеленого цвета.
— Что это такое? — спросила Сид, которой не терпелось выпить.
— «Любовное зелье», — ответил официант, вручая им бокалы с изумрудной жидкостью. — Это коктейль, составными частями которого являются шампанское и мятный ликер.
— Мне нравятся компоненты, — заявила Сид и потребовала, чтобы ей принесли еще один бокал.
Разглядывая публику, Одетта заметила знакомые лица: Джун, Джея, Лидию и Финли. Те тоже их увидели и замахали руками, подзывая к себе.
— Ты дико стильно выглядишь, — сказала ей Лидия, бросая восхищенный взгляд на ее прическу и костюм. — Мне нравится твоя стрижка. И откуда ты знаешь, что очки нынче — самый модный аксессуар? Удивительное дело: живешь в провинции, а стала такой модницей…
Оглядевшись, Одетта, к большому своему удивлению, заметила, что множество болтающегося по киностудии стильного люда носит такие же, как у нее, очки без оправы. Бархатные пиджаки и жакеты тоже попадались на каждом шагу. Одетта поняла, что, пожив некоторое время в провинции, утратила в значительной степени связи с лондонской богемой. То, что она выглядела сегодня не хуже других, было удачей, счастливым совпадением, но не более.
— И юбка у тебя такого цвета, как надо, — продолжала восхищаться нарядом Одетты Лидия. — Тебе этот прикид Сид купила?
— Нет, — пробормотала Одетта, вспоминая о своей хозяйке и пытаясь отыскать ее взглядом в толпе. Но той, как говорится, и след простыл. Должно быть, отправилась на поиски очередной порции «Любовного зелья».
Времени, чтобы искать Сид, у Одетты не было: во двор киностудии стали один за другим въезжать мотороллеры и автомобили из свадебного кортежа, приветствуемые рукоплесканиями собравшихся во дворе гостей, уже основательно промокших под непрерывно сыпавшим с неба дождем.
В следующую минуту распахнулись большие, окованные металлом двери киностудии. Дункан на своей голубой «Веспе» въехал прямо в двери. За ним последовали братья Бриджхауз — каждый со спутницей на заднем сиденье. Наконец появился «Мини-Купер» с молодоженами, громыхавший привязанными к заднему бамперу консервными банками.
«Мини-Купер» с молодыми вкатился в двери студии вслед за мотороллерами братьев Бриджхауз, едва не сбив с ног несколько человек.
Подхватив Одетту под руку, Лидия потащила ее внутрь вслед за гостями. Они вошли как раз вовремя, чтобы понаблюдать за тем, как «Мини-Купер», совершив безупречный разворот, остановился в центре огромного помещения.
— Вот лучшая стимуляция родов для Эльзы, — сказала Джун, когда невеста с большим трудом, поддерживая обеими руками живот, выбиралась из крохотного автомобильчика.
Когда молодые вышли из машины, по залу прокатился шквал аплодисментов, сопровождавшихся лихим разбойничьим посвистом. Пока братья Бриджхауз выводили «Мини-Купер» из студии и ставили на парковку, Йен с Эльзой проследовали к высокому помосту, сколоченному у противоположной от входа стены.
Одетта с приоткрытым от удивления ртом обозревала воздвигнутые в ангаре декорации, состоявшие из пятидесяти крохотных деревцев, обрызганных из распылителя золотой и серебряной краской. Центр студии представлял таким образом подобие полянки в волшебном лесу. Полы были устланы золотыми и серебряными покрывалами, на которых предстояло расположиться гостям.
— Теперь я понимаю, что они имели в виду, когда говорили о свадебном пикнике, — рассмеялась Одетта, раздвигая ветви золотых деревьев и поглядывая по сторонам. Она высматривала ярко-красное платье своей хозяйки, исчезновение которой стало вызывать у нее сильное беспокойство.
Когда зажегся верхний свет, можно было увидеть десятки свисавших с потолка, наполненных блестками аквариумов, в которых сидели одетые в свадебные костюмы куклы Барби и Кен. Все было нарочито безвкусно, блестело, сверкало и переливалось. Короче, это был чистейший китч в духе Эльзы.
— Общий привет, — сказал между тем в микрофон Дункан, чей голос мгновенно подхватили и разнесли по всему залу расставленные по углам динамики, обклеенные выполненными на пенопласте портретами молодой четы.
— Кто это рисовал? — спросила Одетта.
— Стэн, насколько я знаю, — ответила Джун.
Одетта с удивлением на нее посмотрела. Оказывается, Стэн с Саскией так близко сошлись с Эльзой и Йеном, что последние предложили Стэну принять участие в оформлении их свадебного торжества. Надо признать, при этом известии Одетта испытала ревнивое чувство: Стэн был ее другом, и ей было неприятно, что он дарит своей дружеской привязанностью кого-то другого. Одетта пришла к выводу, что за время ее отсутствия в Лондоне у ее друзей и знакомых произошло в жизни множество изменений, и накопилась масса новостей, о которых она не имела представления. Приходилось с прискорбием констатировать, что если у человека кончаются деньги, то его социальная, так сказать, общественная жизнь тоже начинает сходить на нет.
— Мы с Джеем скоро уезжаем в Штаты, — сообщила Джун. — По этой причине я хочу видеть всех вас как можно чаще. Но когда я звоню тебе на ферму, у Сид обычно занято. В тех же редких случаях, когда мне удается с ней пообщаться, она говорит, что не может тебя найти. Но ты, надеюсь, не забыла, что я жду тебя на вечеринке?
— На какой вечеринке?
— Разве Сид не передала тебе мое сообщение? — Удивлению Джун, казалось, не было предела. — Вечеринка состоится накануне нашего отъезда, в следующую пятницу, в доме моих родителей. Соберутся все старые друзья. Посидим, вспомним прошлое…
Гости уже пропустили по несколько стаканчиков «Любовного зелья», страшно расшумелись, и Дункану вряд ли бы удалось привлечь их внимание, если бы он не включил динамики на полную мощность.
— Эй, люди! — гаркнул в микрофон Дункан. — Прошу вашего внимания. Итак, как вы уже, наверное, поняли, Эльза и Йен сегодня поженились…
Прокатившийся по залу очередной восторженный вопль снова заглушил голос оратора. Когда гул приветствий смолк, Дункан щелкнул пальцем по микрофону, чтобы проверить динамики, и продолжил свою речь:
— В глазах закона Эльза и Йен, можно сказать, уже муж и жена. Мистер и миссис Коклэн, если хотите. Но это в глазах закона. Нам же кажется, что они еще не окрутились по-настоящему.
В эту минуту Одетта увидела Сид. Она что-то говорила одному из своих сыновей, который делал вид,
