одетый в аврорскую мантию. На лице его отражалось видимое недовольство, а при виде Гарри он еще сильнее нахмурился.
- Ну и что нам с ним делать? Так отпустить нельзя - гаденыш тут же натравит на нас Медичи. Убить тоже нельзя - он же, по словам Джастина - паж герцога Тосканского… кстати, странно, что тот все еще не здесь, - незнакомец и Эдинспот встревоженно переглянулись. - Хотя кто знает, как работает эта Пажеская связь. И не привиделась ли она Джастину, - он покачал головой, явно о чем-то вспомнив, и продолжил: - Но лучше бы нам разобраться с ним побыстрее. Стереть ему память?.. Но где гарантии, что он не станет после этого окончательным идиотом? Дерек, ты кретин! Какого низла тебе понадобилось связываться с этими Сфорца?!
- У тебя забыл спросить! - огрызнулся Эдинспот, но тут же вытянул руку вперед в примиряющем жесте и сказал: - Стоп. Потом поругаемся, сейчас, действительно, нужно что-то делать с Поттером.
- Что он знает? - мужчина подошел к Гарри вплотную и заглянул ему в глаза. Гарри внутренне содрогнулся. Все его инстинкты кричали о том, что этот враг опасен, и требовали вступить с ним в бой.
- Всё. Про Уилдена. Про тебя и Сэмми…
- Дерек! - угрожающе рыкнул мужчина. И Гарри отчего-то подумал, что тот похож на гигантского кабана-секача. - Давай без имен. Что бы там наш гость ни знал, нового ему рассказывать незачем.
- Да, действительно. Извини. Какие вообще есть варианты, что с Поттером можно сделать? Убить, лишить памяти, заточить в изолированный от магии подвал…
- Провести через ритуал Conditionalis indutias…
Гарри слушал, как Эдинспот с Секачом обсуждают варианты его дальнейшей судьбы и думал, что же ему делать с ними. Убить самому? Отдать в руки Медичи, а фактически - Норы? Он вспомнил тот вечер, с которого для него началась вся эта история и то, что теперь он знал о произошедших тогда событиях.
Группа авроров при соучастии высокопоставленных чиновников Министерства (а вполне вероятно, что и самого Министра) вот уже несколько лет торгует артефактами, конфискованными в Лютном переулке или незаконно вынесенными из Отдела Тайн. Причем продают они их в основном в Италию, врагам рода Медичи. Продают, не задумываясь о том, что однажды итальянцы могут стать врагами и их страны. А Эл обо всем как-то узнал. И начал свое собственное расследование. На что он рассчитывал? Кому собирался предъявить собранные доказательства? Министру? Тот и сам, похоже, был в этом по уши. Начальнику аврората - Джастину Кинтеру? Не смешно. У Эла и на него было заведено дело. Дамблдор погиб еще до Победы, Ордена Феникса уже давно не существовало. Идти к Малфоям, которые хоть как-то противостоят политике Министерства? Но они бывшие Упивающиеся, к ним особого доверия ни у кого нет.
Бедный Эл! Всегда такой веселый, энергичный, оптимистично глядящий на мир, он один тащил на себе это бремя. Понимал ли он, что жить ему осталось недолго? Судя по тому, как он подстраховывался, составляя архив, да. Но в то же самое время он строил планы на жизнь с Джинни. Готовился к свадьбе. Ловил мгновения счастья. Общался с друзьями, шутил. А ведь он не мог не чувствовать безысходности, не понимать, как сложно будет бороться с преступниками, занимающими в их магическом обществе самые высокие позиции. Если бы не Северус, не стоящая за ним мощь рода Медичи, Гарри тоже не знал бы сейчас, что можно сделать.
Медичи… Враги, обернувшиеся друзьями. Гарри вспомнил, как забрал то зелье из «Лисьего хвоста», как его случайно выпила Джинни. Вспомнил, как искал Северуса и как тот в обмен на Пажескую клятву, согласился ему помочь.
Если бы Гарри не был парализован, он не сдержал бы скептического хмыка. Все-таки Северус до кончиков ногтей слизеринец! Это ж надо было заключить такой договор - получить в свой дом его, Гарри, пообещав за это противоядие к им же самим сваренному зелью. Ну или не им, а кем-то другим из Медичи - не важно. Главное, что Северус в любой момент мог воскресить Джинни, но вместо этого создавал видимость бурной деятельности. Хотя, конечно, если бы он дал Гарри противоядие в тот же день, когда они встретились у Малфоев, у них с Гермионой появилась бы масса вопросов. Наверное, тогда Гарри гораздо раньше узнал бы, что Северус - и есть казавшийся новым Врагом герцог Тосканский. И их любви никогда бы не зародилось. Нет, все-таки хорошо, что Северус - слизеринец! И что свой план по завоеванию его, Гарри, он составил настолько верно. Ведь если вспомнить слова Лоренцо, Хранители еще до всех этих событий знали, что Гарри - пара их герцога. Понять бы еще только, кто такой этот Робин… и имеет ли он к нему хоть какое-нибудь отношение.
Стоило вспомнить про Робина, как настроение Гарри резко изменилось. Он с особой ясностью осознал, что стоит, парализованный, посреди комнаты, в которой все еще спорят двое преступников. Двое убийц Эла. Отчаянно, до дрожи захотелось освободиться и отправить врагов на тот свет. И словно бы в ответ на эти мысли, Гарри почувствовал шевеление воздуха рядом с собой, и скорее угадал, чем услышал произнесенное Лоренцо «фините инконтатем».
Палочка словно сама собой легла Гарри в руку. Стремительным, отточенным на тренировках у Марка движением, он вскинул палочку и, направив ее на Эдинспота, произнес: «Ступефай!». Одновременно с ним и Лоренцо оглушил Секача. Вот, значит, как… Несмотря на то, что очень хотел, убить преступника Гарри не смог. Тем хуже для него. Нора с ними церемониться явно не будет.
- Спасибо, - произнес Гарри, обращаясь к сделавшемуся видимым Лоренцо.
- Тебе спасибо. Теперь мы знаем, кто вынес зелье из нашей лаборатории. И почему именно это. Они ошиблись, полагая, что в их руки попало Depletion magicae, а не его модификация.
- Понятно… - без особого интереса протянул Гарри. Он смотрел на обездвиженных преступников, предавших профессию авроров, и думал: как же так? Почему они решились на подобное? Разве в то время, когда они выбирали будущую работу, им не хотелось стоять на страже справедливости? Делать мир чище. Защищать, а не обворовывать не способных к боевой магии людей. И ему было так горько, так противно, словно они своими преступлениями запятнали и его, и всех остальных их коллег. А ведь этими двоими негодяи в аврорате не исчерпываются! Согласно архиву Эла, у них накопилось множество крыс. Хорошо хоть Сэм Торринс, Колин Манс, Том, Дэвид и многие, многие другие ко всей этой грязи непричастны. - Лоренцо, я пойду? Мне нужно…нужно сходить на кладбище к Элу. Он должен знать, что начатое им дело будет продолжено. И что убийц его мы нашли.
- Ты не против, если я пойду с тобой? Я тоже хотел бы отдать дань уважения мистеру Уилдену. А этих сейчас заберет Нора.
- Конечно, пойдем.
Дождавшись Нору и еще троих незнакомых Гарри представителей рода Медичи, они с Лоренцо аппарировали к кладбищу, на котором был похоронен Эл. Как же давно Гарри тут не был! С осени, с пятнадцатого октября. Сколь многое с тех пор изменилось в его жизни! И не только у него, но и у Джинни.
И теперь, стоя над могилой погибшего друга, Гарри мысленно пересказывал ему события последних месяцев. О том, что его убийцы найдены. Что ни они, ни прочие преступники из аврората и Министерства, не останутся безнаказанными. Что Джинни вернулась к жизни. Нашла новую любовь и скоро выходит замуж.
И почему-то Гарри казалось, что там, в ином мире, Эл наконец-то доволен. Что он одобряет поступки Гарри и желает ему счастья.
Глава 61
По возвращении в палаццо-Медичи, Гарри сразу отправился на поиски Северуса. Всё-таки, разоблачение Эдинспота и визит к Элу на кладбище дались ему нелегко. Гарри чувствовал себя опустошенным, и отчаянно нуждался в тепле и в силе объятий любимого человека. Но ни в библиотеке, ни в личной гостиной, ни в кабинете - да, похоже, что и вообще в палаццо - Северуса не обнаружилось. Тогда Гарри вернулся в его кабинет и, открыв верхний ящик стола, снова вытащил фотографию Робина.
- Кто ты? Как много ты значишь для Северуса? - вслух спросил он у застывшего на бумаге юноши. Тот, конечно же, не ответил, но Гарри вдруг показалось, что этот загадочный Робин где-то там, за чертой жизни, довольно улыбается и благословляет их с Северусом счастье. Гарри и сам улыбнулся, вспомнив, что почти те же самые мысли пришли ему в голову на могиле Эла. Но что это значит? Может, сегодня - один из тех редких дней, когда мир мертвых ближе всего подходит к миру живых, и когда давно ушедшие за грань люди могут воздействовать на живых? Гарри хотелось бы, чтобы это было, действительно, так. Чтобы Эл услышал его рассказ о пойманном убийце и о Джинни, чтобы Робин, кем бы он ни был, принял его в качестве спутника
