тихо: «Дурак, я тебе жизнь спасаю». И ведь правда спасла, дважды. Сначала на церемонии принятии Метки — Риддл велел маглу откруциатить, а я не смог, потому что она смотрела, как ты на зельеварении. Беллатрикс на коленях упросила Лорда меня пощадить. Ну и потом, когда отец вышел из Азкабана… — Драко содрогнулся, — если б не теткины уроки, оба были бы трупы. Вот так, Лонгботтом. Знаешь, что это значит?
— Что у тебя перед ней Долг Жизни? — мрачно спросил Невилл.
— Это значит, что нас обоих не допустят до операции со шкафом. Тебя — потому что увидишь Беллу и сорвешься, а меня — потому что никогда не подниму против нее палочку. — Драко встал, отряхнул мантию. — Пошли уже на матч, хватятся.
— Пошли. — Невилл тоже поднялся. — Спасибо, Малфой. Ты классный друг.
Драко хмыкнул.
— Шляпа ведь тебя вовсе не на Хафлпафф уговаривала, а на Слизерин, так?
— Откуда знаешь?
— Догадался. Жаль, не уговорила, Слизерин в первую очередь учит различать полутона и находить компромиссы. Кроме того, попади ты к нам, я бы дружил больше с тобой, чем с Винсом и Грегги.
— Уверен?
— Ты выглядел жалко, а я любил играть в покровителя. Но ты — не Винс, у тебя есть мозги и стержень, и ты, в отличие от меня, всегда знал, что хорошо, а что плохо. Будь мы на одном факультете, оба бы поумнели намного раньше.
Свое название Рэд Роуз Шэк вполне оправдывал — крошечный коттеджик на четыре комнаты, с газона по чердак плотно увитый плетистой розой. Цвести королеве флоры был еще не сезон, но она вовсю приветствовала весну свежей зеленью и обильными каскадами прошлогодних побегов. Похоже, эльфы пропустили февральскую обрезку. И шпалеры не крашены, и дорожка не метена, и клумбы никто даже не думал рыхлить. Странно…
В маленьком холле ее встретила печальная эльфийка, молча приняла из рук мантию.
— Почему сад в таком ужасном состоянии?
Эльфийка вздрогнула, прижала уши. Бедолага, Белла и в обычном-то виде не подарок, а тут еще болеет…
— Хозяин велел Кайсе ухаживать за госпожой, леди Малфой, мэм. Госпожа не приказывала заниматься садом.
Нарцисса удивилась.
— Ты не из Виверн-касл?
— Кайса принадлежит дому Руквудов, мэм.
— Эльф Августуса? Святая Дева, в чем же ты таком провинилась, что он отдал тебя на растерзание Белле?
Эльфийка выпучила глаза, и Нарцисса прикусила язык. Ай да я! Всего два месяца затворничества в компании лопоухих квиддичистов — и вот уже беседую на равных с домовиком. Хорошо, Белла не слышит.
— Можешь не отвечать. Как здоровье леди Лестрандж?
— Сегодня госпожа встала с постели, — с неожиданной гордостью отрапортовала Кайса и тут же собрала кожу на переносице скорбной гармошкой. — Ненадолго. Госпожа еще слаба.
Забавно, странное существо явно сочувствует своей временной хозяйке. И все б хорошо, только вот хозяйку зовут Беллой Лестрандж… Язык чешется спросить, что тут происходит, но нельзя — это Малфой-мэнор трудами кудесников из Серой Лиги превратился в оазис мирного счастья, а здесь по-прежнему идет война, приходится держать рот на замке и ни в коем случае не терять бдительности… кстати.
— Откуда ты меня знаешь?
— Госпожа видела леди Малфой, когда леди Малфой шла к дому, мэм.
— Ясно. Проводи.
— Тонкс!
— Тишшше….
Люпин в дверях детской ошалело уставился на кроватку, спрятал за спину какой-то свиток и на цыпочках упятился вбок по коридору. Тонкс покачала головой, тихонько укрыла едва уснувшего Тедди одеялом, невесомо чмокнула его в лобик − «Такой вот у нас папа…» − и последовала за мужем. Тот, сидя на табуретке за кухонным столом, перечитывал свой пергамент, явно не в первый раз.
— Рем?
— Ты не поверишь…
Она обвила плечи мужа руками, наклонилась, прижавшись животом к его спине, и, потершись мимоходом щекой о жесткие волосы на макушке, заглянула в пергамент.
— Что это?
— Из Министерства. Помнишь секретный проект?
— Еще б не помнить. Ты каждый вечер уходил незнамо куда, а я, — Тонкс слегка прикусила его ухо, — безу-у-умно ревновала…
— Кисенок, не сейчас… Они приостановили испытания, но вознаграждение… оммммм... выплатили в полном объеме.
— Да-а-а, большо-ое, вку-у-уcное вознаграждение…
— Кисссс…
— Мр-мр-мр?
— Нам прислали… а-ахххх… премию…
— Прррремию-мр-мр?
— Тыссс… да-а-а… тыссячу галлеонов за успешшшное оконча-а-а-аххх…
— Рррррр… Я люблю… пррррреммммии…
Драгоценный свиток слетел на пол и укатился под кухонный шкаф.
Сестру она не узнала. С полминуты переминалась на пороге тесной комнаты, недоумевая, почему вместо Беллы ее привели к этой опухшей неприбранной старухе в темно-коричневом шлафроке и тапках на босу ногу. Старуха полусидела в изголовье кровати среди подушек и тяжело, не мигая, смотрела на гостью.
— Здравствуй, Цисси.
— Бе… Белла?!
— Худо выгляжу, да? — старуха жутко оскалилась. — Вдовство не красит. Присаживайся. — Оглянулась, словно впервые узрев собственное обиталище, развела руками: — Извини, без церемоний, кресел тут у меня не предусмотрено — места нет. Садись на кровать… если, конечно, не брезгуешь.
— Не глупи. — Нарцисса поспешно присела на краешек постели. — Белла, что с тобой?
— Болею, — отрезала старуха и отвела взгляд. — Прекрати.
— Что прекратить?
— Смотришь, будто хоронишь.
— Извини, но ты и впрямь…
— Смертью пахну? А может, вдовам так положено?
— Белла…
Старуха вдруг приподнялась на подушках и резко подалась к Нарциссе. Черты ее заострились, глаза полыхнули прежней яростной ненавистью.
— Лучше быть женой мертвеца, чем сумасшедшего!
Ох… вроде бы не впервые ей приходится глотать сестрины оскорбления, отчего ж сейчас обидно до горячего спазма в горле? Когда мы виделись в последний раз? На Рождество? Отвыкла, милочка… Ну что ж, хотела уравновесить мужнину заботу — вот тебе негатива на год вперед. Смотри не подавись.
— Извини, мой визит, наверное, не ко времени. — Нарцисса встала и повернулась к двери, на ходу натягивая перчатку. — Собственно, я только хотела сообщить: вчера мы похоронили Родольфуса. Подробности, пожалуй, пришлю совой. Всего хорошего, выздоравливай…
И вдруг замерла, выпучив глаза. Рядом с дверью во всю стену красовался гобелен с фамильным древом Блэков, слишком широкий левый край был аккуратно подвернут. Так вот куда реликвия делась после смерти дяди Альфарда! Ох, Белла, Белла…
— Цисси!
Голос сестры звучал почти жалобно. Нарцисса обернулась. На кровати вновь сидела незнакомая старуха и часто моргала подозрительно блестящими глазами.
— Прости.
— Что?
— Я. Прошу. Прощения. — Бела неуверенно протянула к ней дрожащую руку. — Пожалуйста, вернись.
— Прощения? — Нарцисса снова села на кровать. — Ты меня поражаешь.
— Не хочу больше ссориться. Почему мы постоянно ругаемся по пустякам? Ну жалко тебе предателя Снейпа — на здоровье, все равно уже не встанет, ори-не ори. Зато мне до чертиков обидно знать, что родной сестре для прихода сюда понадобился приказ Темного Лорда.
Святая Дева… неужели я сейчас жалею Беллатрикс Лестрандж?
— Белла. — Для пущей убедительности Нарцисса наклонилась вперед. — Приказ был, врать не буду, но дело вовсе не в нем.
— А в чем?
— Люциус достал, — честно призналась она.
— О. — Белла как-то по-детски хихикнула и вытерла рукавом мокрую щеку. — Это, безусловно, все меняет… — Вытерла другую, всхлипнула. — Да, тебе не мерещится, я плачу. Сижу и бесконечно рыдаю. Сутки напролет, всю эту чертову неделю! Остановиться не могу. А вокруг — никого. Долохов вместо себя прислал дурацкую открыточку с незабудками, Рабастан заглянул на пять минут — и с концами, Августуса тоже со вторника не видать. Одна, одна, одна… До того дошла — с эльфом разговариваю, о погоде, о тряпках, о зельях, представляешь? Они, оказывается, не столь уж элементарное быдло…
Да неужели? Позвать, что ли, Люциуса, пускай дискутируют, эксперты по эльфам. Хотя мне тоже есть о чем спросить.
— Почему Августус отдал тебе своего домовика? Куда делся твой?
Белла неопределенно повела плечом и принялась ощупывать дрожащими пальцами пояс халата. Если б речь шла о ком-то другом, Нарцисса без колебаний определила бы состояние собеседника как классическое смущение.
— Был здесь один, Сморри… или Снурре… не помню. Попался под горячую руку… я не хотела…
Нарцисса представила себе смерть несчастного домовика и внутренне содрогнулась. Ох, Белла, Белла…
— И что? В Виверн-касл закончились эльфы?
— Все там, но Руди нет и… я не могу их позвать.
— Почему? При чем тут Руди? Ты же Лестрандж!
— Я Лестрандж, но я не помню ни одного чертова имени! — Белла всхлипнула и снова вытерла щеки рукавом. — У них у всех есть имена, понимаешь? Чтобы позвать, надо знать, а у меня память отвратительная, особенно на всякие мелочи. В Виверн-касл я просто говорила: «Эй!» — и они появлялись, а здесь не откликаются, как ни ругайся. Сначала злилась страшно, думала — издеваются, но Кайса говорит, просто не слышат… Короче, пришлось одолжить ее у Августуса, пока Руди не вернется. — Слезы уже безостановочно текли по опухшим, воспаленным от постоянного вытирания щекам. — А Руди вернулся — и сразу к Лорду. Ну почему он домой не зашел? Вещи оставить, переодеться… душ… был бы жив…
— Святая Дева… — Нарцисса нашарила в сумочке платок, подумав, увеличила его до размеров наволочки и отдала сестре. — Белла, ты…
