отместку кинулся бы служить тому, кто тебя предавал не раз, в школе, я видел все твои обиды и унижения, и то, что директор никогда не заступался за тебя. И скажу тебе, в Хогвартсе я защищался сам, как мог, но такого обращения, как с тобой, не допускал никогда, и ты должен стремиться к этому. Учись, совершенствуйся, постигай такие вершины боевой магии, чтобы ты мог выстоять один против десяти, двадцати противников! Такое возможно, мой юный ученик, и я даже помогу тебе. Вот только... с этой рыжей обузой на шее ты не достигнешь ничего, ничему не научишься, ты постоянно будешь бояться за нее, потом растратишь все свои силы и талант на кучу сопливых детей, которых захочет нарожать эта ведьма, и все — ты станешь никем! Я не могу допустить такого, поэтому я решу за тебя. Ты сказал, что тебе вполне достаточно, чтобы она была жива и здорова, поэтому я настаиваю, чтобы ты отправил ее жить к маглам, ведь у нее есть родня?
— Да, Повелитель, у нее есть сестра... старшая.
— Она довольно сильная ведьма, и злопамятная, как я понял. Я не хочу неприятностей, поэтому заблокирую ее магию и сотру все воспоминания о том, что она колдунья, а ты отправишь ее к сестре. Иначе я вынужден буду убить ее, Северус. Выбирай, что будет лучше для нее... и для тебя!
Я не думал долго, зачем? И я вовсе не надеялся, что Лили полюбит меня, и мы станем жить-поживать. Сказать по правде, я вообще не представлял себя семейным человеком... Я бы даже сказал, что разрыв с Лили на 5 курсе в Хогвартсе развязал мне руки — я смог заняться тем, что мне нравилось полностью, не отвлекаясь на переживания и рефлексии — постепенно тоска и боль по Эванс прошли, тем более, что она сама вычеркнула меня из своей жизни — мне осталось только смириться. Да у меня просто времени не было на все это... Я учился.
Утром я со спящей Лили отправился к Петунье. Накануне Лорд подверг ее процедуре блокировки магии — это был сложный темномагический ритуал, о котором я только слышал, и стер из ее памяти все воспоминания о Хогвартсе и семейной жизни. Я так понимал, что в памяти у Лили образовались огромные провалы, она помнила только летние каникулы, якобы в обычной школе. Она, конечно, будет мучиться головными болями, но лучше так, чем быть мертвой...
Теперь оставалось договориться с Петуньей, чтобы она позаботилась о сестренке. Старшая жила в Литтл-Уингинге, небольшом провинциальном городке. Уютный двухэтажный коттедж, гараж, хорошая машина... если бы мои родители так жили, кто знает, как сложилось бы все? Впрочем, я не хотел думать и гадать, потому что было поздно — родители мои были мертвы, а сам я жил в старом, дряхлом домике, недалеко от реки, загрязненной отходами с фабрики, вонючей и грязной. Дверь мне открыла тощая высокая блондинка. Она мгновенно узнала меня, и ее лицо перекосилось от злости и неприязни. Но я все вытерпел. Я внес спящую Лили в дом, положил ее на диван в гостиной, и мы с Петуньей ушли на кухню. Я все рассказал ей — что Лили потеряла годовалого ребенка и мужа, не упоминая, при каких обстоятельствах это произошло, и что она также потеряла память. И самое главное — она больше не может колдовать, поэтому Петунье нечего ее бояться, словом, она стала, наконец, нормальной, то есть, просто обычной маглой. Выслушав меня, сестра Лили не смогла скрыть своего злорадства, но я надеялся, что теперь, когда главная преграда между сестрами устранена, они смогут начать жить дружно, как это было до моего внезапного появления в их жизни с моими рассказами о магическом мире и волшебстве.
Оказалось, что мужу Петуньи, Вернону Дурслю, предложили поработать за границей, в Канаде, и сейчас семья собиралась переезжать . Я прибыл вовремя. Лили будет полезно побывать за границей, новые впечатления и другая обстановка смогут заполнить пустоты в памяти и со временем она сможет заново начать жить в магловском мире. Может, живи она там, не учись в Хогвартсе, все было бы по-другому, во всяком случае, для нее. Петунья была вполне счастлива, и главное — ее ребенок и муж были живы-здоровы. Чтобы Лили не была обузой для Дурслей, я оставил ее сестре шелковый мешочек с подаренным Лордом браслетом, увидев который Петунья восторженно охнула и сказала, что такая вещь стоит очень дорого, и небольшое количество галеонов. В магловском мире золото ценилось немного дороже, чем у нас, поэтому средств на проживание моей давней подруге должно было хватить надолго. Во всяком случае, я надеялся, что Дурсли не станут ущемлять родственницу и присваивать себе деньги. Больше я ничего не мог для нее сделать.
Я в последний раз посмотрел на спящую Лили, и, повинуясь порыву, отрезал заклинанием прядь рыжих волос — на память... больше я ничего не мог у нее попросить . Навряд ли мы с ней еще увидимся — Лорд отправлял меня в Польшу, поучиться у тамошних темных Мастеров. Я был ему благодарен — в плохие времена только учеба помогала мне не сойти с ума и не натворить непоправимых дел... Может, лучше всего в жестоком мире иметь каменное сердце? Которому не страшны удары и потрясения?
В любом случае, я был счастлив, что Лили жива, здорова и не горюет о своей погибшей семье. Больше я ничего сделать не мог. Остальное — жизни других младенцев и их родителей, должно было быть на совести Дамблдора — в конце концов, Пророчество целиком слышал только он, и если он рассчитывал, что некий Избранный родится и одолеет Темного Лорда — пусть и караулит этого всемогущего младенца. В Ордене все люди взрослые и опытные, пусть думают и живут своим умом.
Я же буду служить тому, кто выполнил обещанное...
14. Поттериана без Снейпа
Очень наболевшая глава. Кратенький курс ГП без уважаемого профессора Снейпа. Серия драбблов.
(по пожеланиям воинствующих снейпохейтеров «Чтобы Снейпа не было никогданикогданенавидим!»)
Драббл 1
Проблемы с Пророчеством
(Стебоюмор. Снейпа нет!)
Дамблдор, старательно высунув язык, писал красными чернилами очередное стопиццотое письмо Темному Лорду.
«Дорогой Томми! Хочу тебя предупредить, по старой дружбе, что слыхал я на днях некое Пророчество, очень странное, но, тем не менее, весьма правдоподобное! Оно о том, что на исходе седьмого месяца родится ребенок, Избранный, который победит тебя! Советую тебе прямо безотлагательно начать уже искать этого самого ребенка! А то, не дай Мерлин, случится ведь с тобой что-нибудь, я не переживу!
Твой таинственный почитатель!»
Закончив послание, он посыпал чернила золотым песочком, стряхнул его, скатал пергамент, завязал красненькой ленточкой и поставил сургучную печать с изображением розочки, перевитой зелененькой змейкой.
Альбус П.В.Б.Дамблдор подошел к окошку и дунул в золоченый свисток. Тут же из школьной совятни прилетела сова, к лапе которой директор привязал послание, небрежно сунул почтальонше в клюв печенье и выпихнул в окно.
Затем печально сел в кресло и призадумался.
Кто ж знал, что так все неудачно обернется?
Ведь у него и в мыслях не было, что он услышит в тот вечер настоящее пророчество! На вид это кандидатка на должность профессора Прорицаний была ну дура дурой! Да и внешность у нее, прямо скажем… не фонтан: цыганские юбки-шали, очки как у стрекозы, многочисленные бусики… А вот погляди ж ты, все-таки знаменитая кровь прабабки Кассандры дала о себе знать! И он сразу понял, что Пророчество истинное! Сколько раз их просматривал в Отделе Тайн. Тот же металлический дребезжащий голос, те же закатившиеся глаза — одни белки! Бр-р-р- р-р! Жуть какая-то!
Орала на всю комнату! Когда она закончила, он даже выглянул в коридор, а ну как под дверью куча народу стоит, слушает ее неестественный голосок! Ан, нет, пусто было. Никого. Все посетители пьянствовали внизу, в баре.
Сначала-то он порадовался, что никто их не подслушал, а потом стало нехорошо! Ведь Томми-то тоже должен был про Пророчество узнать! И желательно, не все, а только первую половину! Такой расчет, что он напугается своей смерти и тут же помчится искать этого самого младенца нерожденного. А там уж кто кого: или Томми младенца, или младенец Томми! Второе-то как раз очень даже неплохо бы — можно с уверенностью узнать, кто Избранный, чтобы его под присмотром держать с рождения, и Томми помрет! А то ведь он, величайший Альбус Дамблдор Гриндевальда вроде как одолел, ну так-то Геллерт, он его слабые места все знал до единого. А Риддла как ему победить? Да и стар он стал против молодого противника, реакция уж не та, артрит замучил, коленки ноют, поджелудочная болит, а хорошего зельевара нет, они сейчас на вес золота! Никто не хочет зельеварению учиться, сложная наука и опасная! Нынешние горе-остолопы преподаватели у него в школе как перчатки меняются!
Вот и встал перед ним сложный вопросец — как донести до Томми весточку? Пожирателей у него знакомых нет, потому как они мор… то бишь, лица масками закрывают, идешь так в Министерстве по коридорам и не знаешь, с кем здороваешься — с ПС скрытым или с респектабельным гражданином. Хотел он к нему кого-то из Ордена отправить, вот из мальчиков Мародеров школьных, например, так заартачились! Говорят, мы драться-то согласны с Томми, а вот шпионить не сможем — терпения не хватит и игры актерской! Начнем горячиться, кулаками и палочками махать и себя выдадим! Нет, не хотим! Что ты будешь с ними делать? Да и безалаберные они, все четверо, несерьезные, детство в заднице до сих пор играет. Думают, что война — это только драки и сражения!
Н-е-е-ет, тут стратегия нужна и тактика! Эх, молодежь, молодежь! Где ж ему взять такого, умного, сообразительного, пронырливого,
