дело — рецепт эльфийского Эликсира успокоения он Снейпу таки поведал. И теперь слова директора почти ничего не задели в его душе — да, он помнил Лили и скорбел о ее кончине, но разрушающей боли внутри не было. И потом, у Северуса был Люциус, были Драко и Нарцисса — так какой смысл ему был печалиться всю свою жизнь о женщине, бывшей супругой его школьного врага? Лили сделала свой выбор, и он смирился с ним и отпустил ее. Кроме обещания оберегать ее сына он больше ей ничего не должен.
— Если я поклялся — я сделаю это, не в пример тем, кто свое слово не держит, — ответил он, подчеркнув последнюю часть предложения. — Этим мы, слизеринцы, отличаемся от представителей остальных факультетов.
Дамблдор загадочно мерцал стеклами очков, посасывая конфетку.
— Да, мой мальчик, я не сомневаюсь в твоей порядочности и надежности. Гарри будет как за каменной стеной. Надеюсь, ты не станешь как-то выделять его только потому, что он сын Лили Эванс. Обращайся с ним как со всеми, мальчику нужно становиться взрослым — кто знает, какая у него судьба. Ты же помнишь Пророчество... — бросил вслед выходящему Северусу Дамблдор.
* * *
О да, Северус помнил проклятое Пророчество! И он прекрасно понял намеки директора. Дамблдор собирался предстать перед мальчишкой в ослепительно-белом сиянии непорочности и справедливости, а он должен будет играть роль злого полицейского из магловских фильмов. Были там такие злые персонажи, которые запугивали и угрожали, а потом приходил сияющий рыцарь и как бы спасал героя от злодея. Ну а герой, как водится, всей душой и телом доверялся доброму полицейскому, выполняя все его просьбы и требования. Все-таки маглы порой снимали очень поучительные фильмы.
Иначе как можно было объяснить то, что Минерва постоянно жаловалась на Снейпов стиль ведения уроков, его нетерпимое отношение к безнадежно тупым ученикам, его некоторую предвзятость в своему факультету, впрочем, такую же, как и у Макгонагалл, но директор добродушно улыбался и ничего не запрещал ему. Как будто считал его поведение абсолютно приемлемым для Хогвартса. А сам, походя, мог прикрыть виновного или же накинуть ему баллов для поднятия самооценки... Северус не сомневался, что он и сейчас будет проделывать такой же фокус. Снейп наказывает — Дамблдор гладит по голове. Снейп снимает баллы за нарушения — Дамблдор за эти же самые нарушения баллы начисляет. Все просто и гениально. Снейп — злой волшебник и темный маг — Дамлдор добрый колдун, белый и пушистый светоч.
В глубине души Северус надеялся, что старик все же не выдержит и отошлет его вон, но Альбус делал вид, что его все устраивает. Да и впрямь, по сравнению с уроками Биннса, Северус еще хоть как-то учил студентов своему предмету, и выпустил не так уж мало, по сравнению с Минервиной Трансфигурацией, студентов с ТРИТОНОМ «Великолепно» по зельям. Он считал, что не могут все поголовно знать зелья на отлично — потому что все ученики разные по складу ума, характеру и темпераменту, и способность к тому или иному предмету — тоже разная. И если у ребенка нет таланта, чутья, инстинкта, интуиции или еще чего-то из этой области — он прекрасным зельеваром не станет, хоть ты трать на него все свое свободное время, в попытке запихнуть в голову не нужные и неинтересные ему знания.
И, конечно же, случай спасти Поттера ему представился очень скоро. Минерва, одержимая квиддичем, словно демонами, выставила мальчишку, отличившегося на уроке у Хуч, аки агнца, на игру. Северус даже не попытался пойти к Дамблдору, отговаривать от принятия первокурсника Поттера в команду Гриффиндора — знал, что это бесполезно — директор и деканша уже приступили к вылепливанию Чемпиона и Героя на свой вкус. Назначение это вызвало массу пересудов, сплетен и даже истерик среди других первоклашек. Снейп порадовался, что Драко не учится в Хогвартсе, потому что крестник уж точно молчать бы не стал, как минимум — устроил бы скандал и какую-нибудь пакость. Хотя в Дурмстранге вообще брали на квиддич только с третьего курса, и Снейп считал это оптимальным возрастом.
Сидевший перед ним на трибуне Квиррел буквально фонил Темной магией. Снейп, приглядывавшийся к этому чудику, почувствовал неладное, и после матча, на котором ему пришлось невербально творить контрзаклятье против взбесившейся метлы Поттера, едва дождался невесть где шлявшегося директора.
— Профессор Дамблдор, вы в курсе, что сегодня было на матче? — едва отдышавшись, спросил Снейп.
— Да-да, Минерва меня поймала в холле, похвасталась успехами Гриффиндора в спорте и долгожданной победой, и выразила обеспокоенность тем, что с новой метлой Гарри произошли какие-то неполадки! — откликнулся Альбус, привычно придвигая к себе коробку с леденцами Берти Боттс и начиная копошиться в ней узловатыми пальцами.
— Это все, что она увидела? — скривился зельевар. — Квиррел пытался сбросить вашего Золотого Мальчика с метлы! Он буквально фонтанировал темной магией! И моя Метка тоже ожила. Квиррел либо Пожиратель, либо... я не знаю, как это возможно, но... я чувствую Темного Лорда! И он рядом с нами, в школе!
— О, мальчик мой, ну так я был уверен, что ты справишься! Кто лучше тебя присмотрит за сыном Лили? — беззаботно отозвался довольный Дамблдор, кидая в рот лимонный леденец. — Продолжай в том же духе! А с Квиррелом мы разберемся... со временем.
И в конце учебного года ловко и извращенно, в своем стиле, вывел Гриффиндор на первое место. Ага, за разборки школоты с Квиррелом.
Но на это Северусу было наплевать, в общем-то. Он такого окончания года и ожидал, потому и не был удивлен. К директору он влетел совсем по другому поводу.
— Профессор Дамблдор, вы не объясните, чего добиваетесь? — крикнул он.
— А в чем дело, мальчик мой? — искренне удивился старик, перебирая свои любимые леденцы, от вида которых Снейпа уже тошнило — когда бы он ни пришел, тот постоянно ковырялся к коробке со сластями.
— Ни в чем, кроме того, что Поттер убил Квиррела! Убил, понимаете? — не сдержался Снейп, ударяя кулаком по столу.
— Но мальчик вынужден был защищаться! — возвразил директор.
— Он вообще не должен был там появляться! — вышел из себя Снейп. — И тем более, тащить за собой своих дружков! Вы же сказали, что сами станете приглядывать за ним и не допустите, чтобы Поттер входил в прямой контакт с Квиррелом. И что я вижу — ученик убил преподавателя! И за это его награждают баллами! Это вы считаете нормальным? Вы поощряете его на дальнейшие подвиги, сродни этому?
— Ну, мальчик просто пытался спасти свою жизнь. Неужели ему нужно было стоять и ждать, пока его попросту убьют? — спокойно произнес Дамблдор, торжествующе выловив нужный леденец из коробки.
— До этого вообще не следовало доводить! Что вам мешало самому разделаться с Темным Лордом? Почему это должен был быть одиннадцатилетний ребенок? — зашипел Снейп, поражаясь хладнокровию старика. — Вы понимаете, что он... что он...
— Что — он? — переспросил Дамблдор, отхлебывая чаю.
— Он... его душа...
— А-а-а-а... ты об этом. Ну, сам Мерлин знает, потерпела ли его душа ущерб. К тому же, если ты помнишь, Гарри еще в младенчестве как бы убил твоего хозяина, тогда уж следует считать, что душа его расколота больше, чем наполовину, — констатировал директор.
— Да, осталось Поттеру только крестражи изготовить — две смерти на нем уже висят, — ядовито бросил Северус, внезапно успокоившись и словно бы со стороны наблюдая за невозмутимым лицом Дамблдора — его сознание как будто раздвоилось, и одна половина горела желанием кинуть длительным Круциатусом в это спокойное, чуть ли не лучащееся довольством морщинистое лицо, а вторая печально вздохнув, говорила, что все бесполезно — Дамблдор просто воспитывает Поттера-убийцу, не обращая внимания на такие мелочи, как детская душонка. В конце концов, разве цель не оправдывает средства?
— Cеверус, не будь столь категоричен! Ребенок еще так мал, что даже не осознал, что натворил. Его память почти выкинула этот эпизод из головы, потому что он сегодня утром о нем даже не упомянул. Неужели ты считаешь, что нужно ему об этом говорить?
— Но ведь все это вылезет впоследствии, особенно когда Поттер вырастет. Это сейчас детская психика отторгает от себя ужасы случившегося, но потом... Вы не хуже меня знаете, какие фокусы может выдать подсознание в зрелом возрасте! Поттер может вырасти чудовищем, потому что в глубине души будет знать, что убил — и ему ничего за это не было. Вы хотите вырастить второго Темного Лорда? Следовало бы в таком случае вообще стереть этот эпизод полностью!
— А вот этого делать не нужно! — враз ставшим ледяным голосом сказал Дамблдор. — Грядет будущая битва со злом, и Гарри должен помнить, как следует с ним поступать. Иначе он просто растеряется и сдаст назад.
— Так я для этого должен присматривать за ним, для того, чтобы в нужное время он просто выполнил свое предназначение? Чтобы сын Лили помнил, что он Избранный убийца? Не потому ли он жил все это время в мире маглов, что у них убийство стало обыденным и о душе они не задумываются, а могут попросту замолить свои прегрешения в многочисленных церквях и храмах? Потому что у нас далеко не каждый маг станет пятнать душу убийством, а если и сделает это — то не просто так, а с далеко идущими, отнюдь не добрыми и чистыми, целями? Как, например, Темный Лорд? — с максимальным сарказмом произнес Северус.
— Северус, только не говори мне, что ты лично никого не убил за все время твоего пожирательства, — легко сказал Дамблдор.
— Мне очень этого хотелось, особенно в школе. Я мечтал, как буду пытать своих врагов, ваших гриффиндорских любимчиков, наглых и избалованных, мнивших себя хозяева Хогвартса. Как
