товарищи по приюту перетирали в страшной «Костяной комнате». Телятина белилась мелом, а чай подкрашивался железным купоросом. Пиву (напитку до принятия протолкнутого Веллингтоном закона недешёвому) придавали горечь стрихнином, и варили хмельной напиток, как возмущался Френсис Бэкон, на воде из Темзы выше Гринвича, причём брали воду во время отлива, когда «…в нет морской солёности, зато полно городских нечистот».
К началу XIX века был усовершенствован микроскоп, и химики, - народ любознательный, заинтересовались составом еды. В 1820 году Фредерик Аккум (известный потомкам, главным образом, усилиями по внедрению в Англии газового освещения) выпустил в свет «Трактат о подделывании пищевых продуктов и кулинарных ядах». Химик раскрыл глаза согражданам на махинации торговцев, в погоне за прибылью беззастенчиво обманывавших и травивших потребителей. Вместо кофейных зёрен покупатель мог приобрести смесь жжёного гороха, бобов, песка, гравия и щепотки кофе настоящего. За молотый кофе выдавался порошок неясного растительного происхождения, опилки красного дерева и запечённая лошадиная печень. Под маркой чая продавались крашеные сливовые листья или спитая заварка, получившая вторую жизнь посредством вываривания с железным купоросом и овечьим помётом. В сырах Аккум обнаружил вместо пищевого красителя ядовитый свинцовый сурик. Зелёный цвет солёные огурцы, фасоль и зелёный перец получали после обработки медью (кипятили с медными монетами, вымачивали в латунных чанах, мешали с ярью-медянкой). Уксус подкисляли серной кислотой. Скольких бедолаг такая еда отправила раньше срока на тот свет, подумать страшно. Но хуже всего дело обстояло со сладостями. Засахаренные фрукты содержали белую глину и крахмал. Леденцам зелень придавала всё та же медь, а красный цвет – свинцовый сурик. Кремы и бланманже ароматизировались листьями лавровишни. Аккум сообщает, что в некой школе ими отравились и умерли четверо детей. В своей работе химик приводил имена коммерсантов, товары которых подвергались исследованию, а, в силу того, что тогда ещё не знали золотого ныне принципа «что бы ни говорили, лишь бы говорили», очень скоро неудобного правдолюбца выжили на континент. Но начало борьбе за вкусную и, главное, безопасную, пищу, было положено.
Ост-Индская компания мелькает на страницах романов, описывающих индийские приключения Шарпа, а затем всплывает в последней книге серии, в «Дьяволе Шарпа», в качестве владельца острова Святой Елены, где томился Наполеон. Святую Елену от Индии отделяет целый континент, Африка. Одного только этого достаточно, чтобы представить размах, с каким компанейцы вели дела.
В сентябре 1599 года в Лондоне собралась группа купчин, объединённых желанием отхватить кусок пожирнее от ост-индского пирога (Ост-Индией тогда называли территорию от Аравии до Китая, где хозяйничали преимущественно разведавшие морской путь туда португальцы). Пайщиков набралось 101 человек, и уставный капитал не впечатлял: 30 тыс. 133 фунта 6 шиллингов 8 пенсов. В 1600 году Елизавета I всемилостивейше даровала новорождённой фирме право торговать к востоку от мыса Доброй Надежды, приобретать там земли и распоряжаться ими, как заблагорассудится. Проще говоря, Её Величество разрешала своим делягам творить, что угодно на землях, которые ей не принадлежали и к которым она никакого отношения не имела. Первая же экспедиция на Восток окупила все затраты акционеров, вторая принесла 95% навара, третья – 234%.
Португальцы успели сформировать в Индии представление о европейцах, как о жестоких алчных дикарях, и англичанам попервой пришлось нелегко. Тем не менее, удача улыбнулась им в 1609 году. Прибывший ко двору Великого Могола посланник компании Уильям Хокинс, человек весёлый и не дурак выпить, полюбился любившему заложить за воротник правителю, и смог вытрясти из того ряд привилегий для родимой фирмы. А уж когда англичане в 1614 году помогли индийцам отстоять осаждённый ненавистными португальцами город Гогу, Могол Джахангир осчастливил компанейцев правом свободной торговли по всей Индии и беспошлинной в ряде крупных городов. К концу XVII века португальская угроза сошла на нет, зато начали досаждать французы. Хитрые потомки галлов в 1664 году создали собственную Ост-Индскую компанию, захватили город Пондишери и начали подминать под себя княжество за княжеством, тесня английских конкурентов. Империя Моголов давно трещала по швам, и местных раджей устраивала предлагаемая французами система субсидиарных договоров, при которой покой владык охраняли туземные войска, обученные на европейский манер под командованием французских офицеров, в обмен на отказ от самостоятельной внешней политики и денежные субсидии. У англичан достало ума перенять ноу-хау, и к 1761 году с французами в Индии было покончено. Они, правда, долго ещё не могли успокоиться. Наполеон, так тот улучил момент, когда жадные до чужого добра англичане заняли русскую Мальту (хороши союзнички), и заключил с глубоко оскорблённым британской беспардонностью Павлом I договор о совместном походе на Индию через Иран. Островитянам пришлось подсуетиться, организовать в Петербурге заговор, в результате которого император погиб. А останься он жив, кто знает, может, список индийских врагов Ричарда Шарпа пополнился бы каким-нибудь general’ом Grubozaboyschikov’ым.
