Английский историк Томас Маколей совершенно справедливо писал, что компания являлась «подданным в одном полушарии и суверенным властелином в другом». Фирма имела собственную армию, в несколько раз превышавшую по численности армию метрополии, собственный флот, бюрократию, чеканила монету и отчитывалась только перед советом директоров. В 1757 году после разгрома войсками компании армии наваба Бенгалии у деревушки Плесси в загребущие ручонки этого товарищества с неограниченной безответственностью попала огромная территория на востоке страны. Золото потекло рекой, и те, кто стоял у истока этого звонкого потока, не стесняясь, набивали карманы: если самой фирме удалось выкачать из Бенгалии за период с 1757 по 1765 гг. 5,26 млн. фунтов стерлингов, к рукам её чиновников на местах прилипло около 3 млн. Индийцев обдирали, как липку всеми мыслимыми и немыслимыми способами, не брезгуя откровенным грабежом и киднеппингом. Суммы, которыми ворочали даже самые мелкие компанейские клерки в Индии, и не снились зажиточным предпринимателям в Англии. К примеру, правитель мелкого княжества Карнатик задолжал служащим компании 880 тыс. фунтов стерлингов, из них 230 тыс. – некоему Полу Бенфилду. Это при том, что Бенфилд занимал должность архитектора Мадраса с годовым окладом в жалкие две сотни фунтов стерлингов. Хищническая эксплуатация несчастной страны обернулась жутким голодом, вспыхнувшем в 1769 году и погубившем половину населения. Скрыть бедствие таких масштабов было невозможно, и в 1773 году компания, оказавшись на грани банкротства, обратилась к правительству с просьбой о помощи.
Властям никогда не нравилось, что какие-то дельцы единолично распоряжаются Индией, но отпихнуть мошенников от кормушки не позволяли, конечно же, старинные английские демократические традиции и впитанное с молоком матери уважение к частной собственности. Проще говоря, большая часть парламентариев прочно сидела в кармане у компании (Упомянутый выше скромняга-архитектор, например, провёл в палату общин семерых депутатов, а потом и сам сделался членом парламента). Но тут уж, что называется, сам Бог велел. В том же 1773 году парламент принимает «Акт об управлении Индией», ставящий действия фирмы под контроль государства, с правом назначения генерал-губернатора. Однако с контролем не очень ладилось. Первый же генерал-губернатор Уоррен Гастингс, отстаивая привилегию своих подчинённых набивать мошну, ни с кем не делясь, стрелялся на дуэли с ревизором короны Филипом Френсисом. Раненый Френсис вынужден был убраться в Англию не солоно хлебавши. Тогда парламентарии создали в 1784 году контрольный совет, с коим совет директоров компании обязан был согласовывать свои действия, а в 1813 нанесли и вовсе уж серьёзный удар, отняв у компании монополию торговли с Востоком. Ост-Индская компания превратилась фактически в подрядчика государства по управлению Индией. Последний гвоздь в гроб старейшей фирмы Британии забило сипайское восстание 1857 года (в его мутной водичке Джонатан Смолл из конандойловского «Знака четырёх» и выудил сокровища, чтобы высыпать их спустя много лет на дно Темзы). Бунт был спровоцирован тем чисто английским высокомерием и непоколебимой уверенностью в своём праве кроить судьбы покорённых народов под свои кривые лекала, что романтик-Киплинг возвышенно именовал «Бременем белого человека» (
Завершая рассказ об Ост-Индской компании, не могу не вспомнить другое нашумевшее английское предприятие, так называемую «Компанию Южных морей», с деятельностью которой тесно связана история выхода в свет любимой книжки детей всего мира.
В начале XVIII века Ост-Индская компания приносила своим акционерам баснословные дивиденды. Тем же, кто не попал в число счастливчиков, оставалось лишь истекать слюной и мечтать поучаствовать в столь же доходном предприятии. В 1711 году британское судно привезло в Лондон моряка Александра Селкирка, снятого с необитаемого острова у берегов Южной Америки, на котором он прожил несколько лет. Селкирк сразу сделался притчей во языцех: о шотландце писали газеты и болтали в салонах, присовокупляя самые фантастические басни о богатстве Южной Америки. Парламентарию графу Оксфорду пришло на ум воспользоваться этим к собственной выгоде. Под его эгидой несколько лондонских купцов быстренько организовали «Компанию Южных морей», с помощью высокого покровителя обзаведшуюся привилегиями на торговлю с Южной Америкой. Оксфорд был прирождённым пиарщиком. Грамотно играя на алчности сограждан, он распускал слухи о будущих барышах, а в 1713 году, когда победа в войне за Испанское наследство принесла англичанам пустяковую уступку со стороны испанцев (британцам разрешалось раз в год направлять один корабль с товарами для продажи в Южной Америке), агенты графа подняли шумиху. В этом гвалте потерялась суть уступки, и в итоге все знали, что испанцы что-то уступили, а что уступили? То ли рудники в Потоси (половина мировой добычи серебра), то ли Мексику? Никто толком ничего не знал, но все
