Пыль успевает осесть, поэтому дышится намного легче. Прислонившись к косяку входной двери, я со смешанным чувством наблюдаю за тем, как Молли колдует над Джинни, лежащей на диване в глубине кухни. Гермиона сидит возле подруги, мягко сжимая её ладонь, и неотрывно смотрит ей в лицо. Рон и близнецы замирают у изголовья, а Артур с Сириусом переговариваются возле обвалившейся лестницы. Мистер Уизли то и дело оборачивается на дочь, при этом по его лицу скользит тень волнения, но я знаю, он может быть спокоен: Молли вылечит Джинни.
Всё случилось из-за меня. Вновь из-за меня одного. В который раз близкие мне люди подвергаются опасности по той простой причине, но я нахожусь с ними под одной крышей. Джинни ранена, к счастью, не смертельно, вся их семья едва не осталась без крова. Сколько это может продолжаться?..
Одного не понимаю: чего Пожиратели хотели добиться своим визитом? Не думаю, что Реддл не в курсе случившегося. Тогда почему он не появился?
Убивать нас они не собирались, Барти ясно дал это понять. Но к чему тогда была сцена посреди поля? Неужели он действительно хотел просто поговорить? Выяснить то, что ему неизвестно? Но
Реддл больше не делится с ними всем, что ему известно, это ясно как белый день. Снейп говорил, после того, как они фактически отвернулись от него в Албании, он вскоре отвернулся от них. Вернувшись в Великобританию, он пропал на долгие годы, в течение которых старые друзья успели начать новую жизнь. Малфои создали семью, Снейп стал появляться у нас дома, успел сойтись с Дамблдором, который нашёл достойное применение его способностям. Так Снейп стал преподавать в Хогвартсе. Чем занимались Беллатриса, Барти и остальные, мне неизвестно, но факт остаётся фактом: внезапное появление Реддла с требованием подчиниться ему значительно подправило ход жизни бывших друзей. Они слишком много знали о нём, а он, видимо, смог найти болевые точки у каждого. Заставил их подчиниться. Они более не были равны. Если раньше ими двигала идея получить уникальные знания и навыки, то теперь всё было иначе. Как образовался Орден Феникса, я не знаю, да это не так важно. Самое главное - Снейп и, возможно, Дамблдор с самого начала знали, с кем им предстоит бороться.
И что теперь? Орден дезориентирован, раз их самый надёжный источник информации - профессор Снейп - ничего не знал о предстоящем нападении.
Чем дальше, тем страшнее мне становится.
На улице давно успело стемнеть, Джинни гораздо лучше чувствует себя, правда, Молли запрещает ей двигаться без особой надобности, Артур с Сириусом восстанавливают лестницу, но на крышу ни у кого уже нет сил. Чтобы снег не попадал в дом, на месте огромной дыры мистер Уизли наколдовал нечто огромных размеров, своим видом напоминающее мыльный пузырь. На каждую спальню Молли старательно наложила тепловые чары.
Рон с Гермионой пытаются выяснить у меня, где я пропадал вместе с Барти, но я так устал, поэтому обещаю всё рассказать им завтра. Друзья быстро соглашаются, Рон даже обнимает меня в свойственной ему одному неуклюжей манере, а это говорит о том, что друг очень сильно переживал за меня.
Я напоследок заглядываю в комнату Джинни, чтобы поинтересоваться её самочувствием.
- Гарри, это ты? Заходи, - она тепло улыбается мне и немного привстаёт в кровати, отчего длинные пряди рыжих волос соскальзывают с подушки.
Я делаю знак, чтобы она лишний раз не напрягалась, пододвигаю стул ближе к кровати и, немного подумав, мягко накрываю своей рукой ладонь девушки, лежащую поверх одеяла. Её улыбка немного гаснет, но она всё-таки переворачивает кисть и ответно сжимает мои пальцы.
- Мама только зря панику наводит, - беззлобно подмечает Джинни, а я качаю головой.
- Она волнуется за тебя. Так же, как и остальные. В любом случае, это я во всем виноват.
Изумление пополам с возмущением в красивых глазах сбивает меня с толку.
Сев в постели, Джинни требовательно тянет меня на себя, заставляя переместиться на край кровати.
- Гарри Джеймс Поттер, ты вообще в своём уме? Причём здесь ты?
Немного теряясь от такого напора, я рассеянно провожу свободной ладонью по колену и хочу укрыться от этого слишком проницательного взгляда.
- Как это причём? Из-за меня Пожиратели Смерти напали на ваш дом…
Мои дальнейшие объяснения прерываются отрицательным покачиванием головы. Отпустив мою ладонь, Джинни скрещивает руки на груди, с её лица мгновенно улетучивается болезненная бледность, кажется, на гладких щеках появляется румянец.
- А теперь внимательно слушай меня. Ты думаешь, что всё это происходит из-за одного тебя? Что другие семьи погибли из-за тебя? Переполох в Министерстве, страх, пронизывающий магическое население Англии, - только ты один всему виной? Гарри, это не только твоя война, но и наша. Странная, теневая война, но это действительно так. Мы все в ответе друг за друга, вовсе не ты один за всех. Поэтому прекращай, чтобы я больше не слышала подобных речей от тебя.
Джинни склоняет голову к плечу и заглядывает мне в лицо в желании понять, дошли ли её слова до моего разума. Я же обдумываю всё то, что услышал, и, наконец, согласно киваю. Может, она действительно права, и то, что происходит сейчас, уже давно перестало быть только моей проблемой и проблемой Реддла?
- Вы, девочки, понимаете гораздо больше, чем мы, - развожу руками в поражении, а Джинни звонко смеётся и по-дружески обнимает меня на несколько секунд.
Когда она отстраняется, я отвечаю ей самой тёплой и искренней улыбкой, откровенно не веря, что всего несколько недель назад мы едва ли могли найти общий язык из-за каких-то пустяков вроде заигрываний Ромильды. Ведь действительно, это - откровенная глупость, потому что Джинни всегда была и остаётся для меня родным и дорогим человеком, как Гермиона.
Мы желаем друг другу спокойной ночи, и я, наконец, закрываюсь в своей комнате.
Сон совсем не идет, несмотря на то что события последнего часа забрали последние жизненные силы. Чай с мёдом и лимоном, выпитый на кухне в кругу уставших и шокированных близких, тоже не помог. Полчаса пролежав без толку, я отбрасываю одеяло и перемещаюсь на подоконник. Тревожно вглядываясь в тёмно-синий пейзаж за окном, я думаю о том, где сейчас может быть Снейп. Более чем вероятно, что он у Реддла…
Небо вдалеке странным образом начинает темнеть, что-то огромное заслоняет собой звёзды, разрастается и вскоре накрывает Нору. Первый раскат грома и хлынувший дождь сильно удивляет меня. Это в декабре-то гроза? Однозначно, что-то странное происходит с этим миром.
Проснувшаяся из-за непогоды Хедвиг покидает свою клетку и приземляется рядом со мной. Потоптавшись по подоконнику пару секунд, она мягко тянет меня за край штанов и смотрит своими большими жёлтыми глазами, безмолвно задавая вопрос. Преданные совы всегда чувствуют перемены в настроении своих хозяев.
- Видишь, погода плохая, - тихо произношу, аккуратно шевеля белые пёрышки на грудке Хедвиг, а она только отворачивается к окну и демонстративно не обращает на меня внимания.
Конечно, она понимает, что я кривлю душой и лгу ей, а в первую очередь, самому себе.
Спустя пару минут буря разыгрывается не на шутку, поливая дождём окрестности, ветер нещадно треплет ветки кустов, сдувая с них снежные шапки, распахивает калитку. Снег смешивается с дождём, превращается в жижу неприятного земляного цвета, а мелькающие молнии озаряют всё это безобразие, при взгляде на которое становится грустно. Однозначно не люблю такую погоду.
Ещё раз взглянув на свою птицу, я выдыхаю в поражении и, прижавшись виском к холодному стеклу, едва слышно говорю:
- Ладно, твоя взяла. Да, я волнуюсь за него, как ни за кого другого.
Хедвиг вновь поворачивает свою маленькую голову в мою сторону, глаза-блюдца долго смотрят на меня, тонкие веки то и дело прерывают этот по-птичьему внимательный взгляд. Вдруг сова деловито перебирается на моё колено, начинает тихо-тихо ухать и осторожно шевелить крыльями, когда я провожу ладонью по тёплой спинке.
Значит, простила мне мою неискренность.
Уже отчаявшись дождаться Снейпа, я бросаю последний взгляд за калитку, как вдруг замечаю его высокую фигуру. Резко подавшись вперёд, я едва не разбиваю очки о стекло и во все глаза смотрю на то,
