Крауч-младший, Петтигрю, Макнейр, Малфой-старший, Снейп и незримый Тёмный Лорд. Безумный коктейль, который отшибает последние крохи здравого рассудка.
Я абсолютно уверен, что это не просто безумная фантазия моего сознания и даже не просто видение. Это - то, что происходит прямо сейчас, именно в эту секунду, потому что всё слишком реалистично, слишком правдоподобно. Будто я сам присутствовал в том зале среди Пожирателей Смерти.
И вопрос без ответа:
Моё счастье, что в такое время в коридорах замка нет ни единого ученика и никто не может стать свидетелем моих приступов.
Стоит мне опереться на стену в попытке подняться на ноги, как парадные двери, в которые я вошёл неопределённое время назад, с тяжёлым гулом распахиваются, впуская в замок…
О, Мерлин Всемогущий, нет, только не он! Я не мог предположить, что он может так быстро вернуться.
Стискиваю зубы до неприятного скрипа, резко отнимаю руку ото лба в надежде, что Снейп не заметит этот жест, но боль и не думает отступать, неприятно пульсирует в голове, не такая невыносимая, как прежде, но всё же.
- Поттер, что вы здесь делаете? - холодный голос эхом отражается от каменных стен, а сам мастер зельеварения замирает на полушаге, сверля меня возмущённым взглядом.
Ругаясь про себя, прикладываю неимоверные усилия для того, чтобы всё-таки подняться на ноги. Тело играет со мной злую шутку, и с очередной волной боли ладонь инстинктивно прижимается к разбушевавшемуся шраму, а лицо наверняка искажается в болезненных муках.
В ужасе замечаю, как разглаживаются мимические морщины над переносицей профессора и сквозь напускное недовольство на краткий миг пробивается неподдельное беспокойство. В другой ситуации я бы только порадовался, но не сейчас, когда мне всеми фибрами души хочется поскорее убраться отсюда.
Надеюсь, Снейп простит моё неподобающее поведение, так как я, не удостоив профессора ответом, отталкиваюсь от стены и начинаю движение в сторону спасительной Гриффиндорской башни.
Но мне не позволяют.
- Гарри, в чём дело? - ни капли былой стали в голосе, ни грамма возмущения во взгляде. Сквозь тёплую мантию я чувствую прикосновение его замёрзших рук к моим плечам. Ноги совсем не слушаются меня, а тело так и тянет в спасительные сети его объятий, но я пытаюсь держаться из последних сил. Он же сам сказал, он же дал понять, что мы больше не имеем права на подобные взаимоотношения.
Какое, к чёрту, «мы»?..
- Ни в чём, профессор, просто не выспался, - бурчу первое, что приходит на ум, упорно пряча взгляд.
Я не собираюсь сдаваться. Я не хочу жаловаться и, тем более, не хочу выглядеть слабым в его глазах. Он достаточно насмотрелся и наслушался. В конце концов, он - не моя жилетка.
- Не лги мне. Я же вижу, что ты не в порядке.
Отворачиваюсь, когда Снейп пытается взять моё лицо в свои ладони, отступаю на шаг в сторону лестницы, но он не позволяет мне уйти. Какая-то эмоция, видимо, понижает нотки его голоса, который звучит так близко, но я не осмеливаюсь поднять взгляд выше уровня профессорской груди.
- Убери своё упрямство куда подальше и посмотри на меня.
Не знаю, что действует на меня сильнее: низкий, словно бархатный, но не лишённый настойчивого оттенка, голос или холодные пальцы, сжавшие мои предплечья. Я повинуюсь и с замершим сердцем встречаюсь взглядом с тёмными глазами.
Что-то переворачивается в животе, когда он долго и внимательно изучает мой шрам. Чёрт-чёрт-чёрт, надо вырваться, надо убежать, лишь бы не рассказывать, в чём дело. Я достаточно вылил негатива на этого человека, я переступил границу и не имею права продолжать в том же духе.
Только его согревшиеся ладони не думают отпускать меня, слегка запрокидывают мою голову и одним движением отодвигают чёлку. Шрам отзывается на осторожное прикосновение лёгкой, но всё же неприятной болью, а я мысленно кляну себя за излишнюю чувствительность. Конечно же, Снейп замечает, как я морщусь и неосознанно сжимаю пальцы на его мантии в безмолвной просьбе прекратить прикосновение, вызывающее дискомфорт. Возможно, у меня галлюцинации на болевой почве, но на лице профессора появляется выражение такой обеспокоенности, какого я не видел никогда ранее. Да, это действительно галлюцинации, иначе быть не может.
Стараясь не показаться совсем уж бестактным, отступаю на два шага, и на этот раз он отпускает меня.
- Прошу прощения, профессор, мне пора возвращаться в башню, скоро отбой.
К моему удивлению, Снейп задумчиво кивает, но не думает отводить от меня странный во всех пониманиях взгляд. Поджав губы, скованно желаю ему спокойной ночи и спешу возвратиться в башню Гриффиндора, почему-то чувствуя себя безумно паршиво, и дело вовсе не в шраме, который успевает успокоиться.
* * *
Будь он проклят. Будь он проклят вместе с Пожирателями и Пророчеством. Будь он проклят…
- Не помешаю?
Встрепенувшись, поправляю очки и встречаюсь с усмешкой в серых глазах. Мерлин всемогущий, я что, ругался вслух при Драко Малфое?
- Нет, нисколько.
Резво соскакиваю с подоконника, из-за чего становлюсь значительно ниже ухмыляющегося слизеринца. Он прислоняется к стене, прячет руки в карманах брюк.
- Мне на короткое мгновение показалось, что ты кого-то проклинаешь, - белокурая голова вопросительно склоняется, из-за чего тонкая прядка волос выбивается из идеальной причёски.
Кусаю губы, растерянно терзаю ни в чём не повинный край джемпера. Проницательный взгляд неожиданного собеседника несколько смущает меня.
- В том-то и дело, что тебе всего лишь показалось, - натянуто улыбаюсь, а ухмылка Малфоя превращается во вполне безобидную улыбку.
- Расслабься, Поттер, я не сделаю тебе ничего плохого. Многие ошибочно полагают, что мы, слизеринцы - редкостные злодеи и изворотливые змеи. Конечно, в силу своего факультета мы наделены хитростью и весомой долей изворотливости, ведь не зря же Распределительная шляпа определяет нас на Слизерин? - Малфой хитро прищуривается и продолжает. - Тем не менее, каждый из нас - аристократ с соответственным воспитанием, не обделённый благородством и утончёнными манерами.
Только сейчас замечаю, что у него необычная манера разговора, словно он делает великое одолжение тем, что разговаривает с тобой - медленно, растягивая некоторые гласные, но при этом его речь чёткая и не скомканная, какая порой бывает у меня.
- Тем не менее, некоторые из вас опускаются до далеко не лестных высказываний в мою сторону, - отвечаю в тон блондину, а он лишь пожимает плечами.
- Всем мил не будешь.
Согласно киваю, поворачиваюсь лицом к окну, щурюсь на расплывчатый солнечный диск, свет которого способен лишь отражаться от снежной глади, но не более. Ни грамма тепла.
Тихий шорох ткани о каменную поверхность - Малфой следует моему примеру, замирает на почтительном расстоянии, но всё же достаточно близко, чтобы я смог почувствовать необычность ситуации. Некоторое время проходит в молчании, слышны лишь отдалённые голоса детей с улицы да тихий гул двигающихся лестниц. Мы находимся в одном из крыльев пятого этажа, куда редко заходят ученики.
- Том Реддл… Он же выпускник Слизерина и наверняка его знает твой отец.
Пытливо всматриваюсь в тонкий, даже изящный профиль слизеринца. Не спорю, я лицемерю, ибо отлично знаю, что отец Драко, Люциус Малфой, является Пожирателем Смерти, иначе, что он делал вчера на собрании подданных Тёмного Лорда? Просто мне интересно, что ответит Малфой-младший.
Драко заговаривает не сразу, а когда делает это, то в его лице не меняется ровным счётом ничего. Смутно размышляю над тем, что, возможно, подобная непробиваемость является общей чертой всех
